Он быстро воспользовался ситуацией, чтобы закрепить свой успех. Он приподнялся, наклонился над ней и безжалостно вошел в нее. Когда Алисия почувствовала его движение внутри себя, она вскрикнула, осознав поражение и тщетность своего сопротивления.
Наконец Трэвис задрожал, достигнув пика, и Алисия отчетливо поняла, что если она еще и не беременна, то вскоре это непременно случится. Он наполнил ее своим семенем, но ему этого мало, и он будет снова и снова брать ее. Завтра он может вернуться к другой возлюбленной, но до конца жизни она будет принадлежать ему.
Алисия заплакала.
Глава 30
Трэвис проснулся глубокой ночью от холода и запаниковал, не обнаружив рядом Алисии. Оказалось, что она отодвинулась от него как можно дальше, на самый край тюфяка, и лежала, отвернувшись, чуть ли не на голой земле.
Трэвис не смог завоевать ее так же легко, как прежде, и поэтому разозлился. Обняв Алисию за талию, он почувствовал, что она не спит, но не стал, как раньше, прибегать к уговорам. Он не получил удовольствия, добиваясь от нее ответной реакции, и не собирался пытаться сделать это сейчас. Она его жена, и ему очень хотелось, чтобы она отдавалась со страстью, как раньше. Но он возьмет ее в любом случае.
Алисия прижала ко рту одеяло, чтобы не закричать, когда Трэвис подтянул ее к себе и взял ее грудь. Ей было стыдно от мысли, что сзади в нее упирается его твердое копье, но она не пыталась сопротивляться. Так все быстрее закончится.
Алисия не подозревала, как глубоко он может проникнуть в нее в этом положении, и из ее горла вырвался стон, когда Трэвис вошел в нее и заполнил ее всю. Алисия оказалась совершенно не готова к этому, но вскоре подстроилась под ритм его энергичных толчков, открываясь, чтобы вобрать в себя как можно больше его плоти, и разочарованно вскрикивая при его движении назад. Это длилось до того момента, когда они взлетели на самую вершину, и восхитительная волна освобождения прокатилась по ним, выгнув их тела и вызвав в них конвульсии и трепет.
Затем, изнуренные этой схваткой, они заснули, прижавшись друг к другу.
Когда Алисия проснулась, она обнаружила, что лежит одна. Она была заботливо укрыта одеялами, но Трэвиса рядом не было. Не было ничего, что бы напоминало о нем.
Истерзанное тело болело, а любые резкие движения вызывали тошноту. Теперь это ее пугало. Возможно, тошнота объясняется непривычной вчерашней пищей? Сейчас, когда Трэвис удерживает ее здесь, беременность послужит дополнительным препятствием к побегу. Обследовав свой пока еще плоский живот, Алисия осмотрела вигвам. Одежда ее исчезла.
Возле кровати лежала стопка оленьей кожи, вызвавшая у нее отвращение. Она поняла, что это та одежда, которую, по мнению Трэвиса, она должна носить. Он намерен сделать из нее скво, но она все равно останется леди.
Однако действительность оказалась еще хуже. И это стало очевидно, когда через некоторое время в хижину вошел Трэвис. Он положил принесенную с собой растопку возле сооруженного им очага, выпрямившись во весь рост, посмотрел на завернутую в одеяло Алисию, все еще лежавшую в постели.
Трэвис начал высвобождать рубашку из брюк, чтобы снять ее с себя.
— Раз ты намерена провести весь день в постели, я буду только рад присоединиться к тебе.
Алисия разом села, разметав волосы по плечам. Она выглядела растерянной.
— Нет, Трэвис. Не надо. — Она в страхе отодвинулась от нависшей над ней фигуры.
Трэвис с сожалением отметил ее испуг. Он протянул руку к приготовленной для нее одежде.
— Это удобнее носить, пока мы находимся здесь. Оденься и займись завтраком. Я скоро вернусь.
Он вышел, а Алисия съежилась под одеялом, глядя на оленью кожу. Если он надеется, что она будет расхаживать полуодетой для удовлетворения его похотливого воображения, то его постигнет жестокое разочарование.
Алисия осторожно приподняла то, что лежало сверху, и увидела, что это такая же длинная юбка, какую носила Хомасини. Она была прошнурована кожаными ремешками, которые можно было подтянуть для любой талии. Алисия отметила, что это очень удобно для полнеющей фигуры. Надев на себя юбку, она обнаружила служивший для удобства ходьбы разрез, который, однако, приоткрывал значительную часть икр и лодыжки. Следующим предметом одежды оказалась простая хлопчатобумажная блузка без рукавов и воротника.
Алисия не видела такой блузки ни на одной из женщин в деревне и почувствовала облегчение, обнаружив ее. Ходить завернутой в тяжелое одеяло было бы не так удобно. Но, когда Алисия надела блузку, она решила, что без одеяла все же не обойтись. Тонкая ткань почти не скрывала ее груди, руки же оставались голыми и уязвимыми. После того как она затянула на талии украшенный бисером пояс, ее кожа стала еще сильнее просвечивать сквозь тонкую блузку. Отчетливо проявились темные кружки сосков, а фасон лишь подчеркивал каждый изгиб ее тела.
Отчаянно мечтая о возврате к нормальной жизни, Алисия натянула лежавшие тут же мокасины и осмотрела хижину. Не было видно ни рукомойника, ни приготовленного для нее ночного горшка, не было даже подходящего тазика с водой. Прежде чем приступить к приготовлению пищи, ей нужно умыться и облегчиться. Мочевой пузырь досаждал ей больше, чем кишечник, и еще ей необходимо было смыть с себя запах их ночных упражнений. Ей претило называть это занятием любовью.
Вздернув подбородок и стараясь не думать о том, что она почти не одета, Алисия решилась покинуть вигвам и поискать реку. Трэвис мог преуспеть в лишении ее нормальных условий проживания, в придании ей облика дикарки, но есть некоторые привычки, так глубоко засевшие в сознании, что их ничем оттуда не вытравить. Одна из них — это потребность в содержании тела в чистоте.
Выходивший из вигвама двоюродного брата с миской кукурузной муки, Трэвис заметил шагавшую по деревне Алисию. Оставив миску в хижине, он последовал за ней на некотором расстоянии. Выбранная им одежда хорошо сидела на ее стройной высокой фигуре. Он любовался ее походкой, когда она шагала по неровной почве, грациозно покачивая бедрами. Судя по похотливым ухмылкам на лицах охотников, покидавших на день вигвамы, другим тоже понравился ее вид. Ругаясь, Трэвис бросал грозные взгляды на каждого, кто осмелился проявить откровенный интерес к его невесте. Он слишком долго отсутствовал и забыл, как легко эти люди относятся к сексу. Если бы он не заявил на нее свои права, Алисия давно бы уже стала легкой добычей любого из этих мужчин. Трэвис невольно ускорил шаг.
Он стоял в отдалении на страже, когда Алисия подняла юбку и вошла в реку. Течение было быстрым, но Алисия выбрала тихую заводь, где было безопасно купаться. Трэвис старался не смотреть, как она, сняв юбку, бросила ее на берег и зашла поглубже. Желание присоединиться к ней было нестерпимым. Ни одна женщина не доводила его до такого состояния, и он с трудом сдерживал нараставшее в нем желание. Он хотел преподать урок Алисии, но вместо этого лишь больше познавал себя.
