Тело превратилось в сплошной комок нервов и застыло в напряженной позе. Если бы я не чувствовала себя настолько слабой, чтобы даже попытаться встать, то обязательно постаралась бы удрать отсюда как можно скорее. Даже выпрыгнув из окна, раздробив кости об асфальт. Я не знала, на каком этаже находилась квартира Лиды, но сейчас мне казалось, что от земли это чертовски далеко.
Взгляд сконцентрировался на дверном проеме. Как ни старалась, а не могла заставить себя перестать пялиться в темноту, что виднелась вместо уже знакомого мне коридорного угла.
Если за мной пришла давно обещанная смерть, то негоже было жмуриться и плакать от страха. Нет. Я готова была встретить ее с широко открытыми глазами, пусть и дыша через раз.
Темная субстанция, похожая на плотный дым, скользнула в комнату, в дверном проеме вырисовался мощный мужской силуэт. Я сглотнула. Вместо смерти у меня был совершенно другой гость. И на этот раз я не смогла точно сказать, кого рада была бы видеть больше: смерть или Артема Непогодина.
То, что моя первая любовь из безобидного парнишки превратилась в крепкого мужчину, а я пропустила весь процесс метаморфоз, – было терпимо. Но вот то, что даже от этого мужчины на самом деле ничего не осталось – потрясало.
Я могла с уверенностью сказать, что мужчина, стоящий на пороге комнаты, хоть и смотрелся как Артем, но точно им не был. О, да, он выглядел в точности, как Непогодин! Та же крепкая фигура с натренированными мускулами, та же взъерошенная косая челка, та же легкая усмешка, но… На самом деле от Артема Непогодина ничего не осталось.
Об этом мне сказали его глаза. Наполненные такой непроглядной тьмой, они внушали мне настоящий ужас.
Скрывать того, что было не страшно – бессмысленно. Тьма тянулась ко мне, плескаясь в глазах Артема. И это выглядело до предела жутко.
– Я же говорил, что ты не спрячешься от меня, Да-ша, – сказал Артем.
Вместо голоса, к которому я привыкла, послышался другой. Сочнее, грубее, ниже на тон. И не принадлежавший Непогодину. Дрожь сковала мой позвоночник. Самым ужасным оказалось то, что этот голос я уже слышала раньше. Где?
– Вот я и сдержал обещание, – губы Артема искривились в порочной усмешке. – Я пришел за тобой, сладенькая.
Он склонил голову, откровенно наслаждаясь картиной, что предстала перед его глазами. Мной, распластанной, как желе, по дивану. Руки и ноги налились такой тяжестью, что казалось поднять их можно только с помощью бульдозера.
Отли-и-ично.
Я уже готова была отдать руку на отсечение, что на самом деле мое имя не Дарья Алексеева, а Несчастье. Иначе, как объяснить, что выбираясь из одной передряги я вляпываюсь в очередную, еще глубже предыдущей?
– Ты скучала, любимая? – Артем медленно продвигался к дивану.
В его движеньях появилась хищная грация, которой я никогда не замечала ранее. Именно так тигр подкрадывается к жертве, перед тем как вцепиться острыми клыками в глотку. Животный азарт играл в абсолютно черном взгляде Артема.
Что произошло с ним с того момента, как мы виделись в последний раз? Неужели проклятие моей крови имело настолько разрушительное действие? Чувство вины остро кольнуло где-то глубоко в груди. От эмоций, что ураганом набросились на меня, пришлось закусить губу. Иначе раскричалась бы в голос, зовя на помощь, как сопливая девчонка, а не Банши. Хотя… Я ведь и никогда не переставала быть простой девчонкой. Инстинкты самосохранения вопили, но никаких конкретных действий по поводу собственного спасения не приходило в голову. Либо Банши во мне спала беспробудным сном, либо была такой же соплюхой, как и я. В любом случае все уроки Яна Кенгерлинского прошли насмарку. Сейчас это стало ясно, как никогда.
В том уютном кафе, сидя рядом с Артемом за столиком, я не могла и подумать, что когда-либо буду дрожать только от одного взгляда на него! И эта дрожь даже отдаленно не будет похожей на возбуждение. Черт, да я вообще никогда не думала, что буду бояться Непогодина! Он был моей опорой, моей стеной, моим другом и первым мальчиком, к которому я испытала физическое притяжение! Я мечтала подарить ему свой первый поцелуй, ощутить сладость именно его объятий и…
Недаром говорят, что если хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах.
Планы, планы, планы.
Все они превратились в пепел. А проще говоря, в чушь собачью.
– Я думал, ты будешь более разговорчивой, любимая, – ухмыльнулся Артем, став ко мне еще на несколько шагов ближе. Я наивно взмолилась, чтобы комната удлинилась, а он никогда не преодолел оставшееся расстояние между нами. – Мы столько не виделись. Разве ты не скучала по моим ласкам? В последний раз я многое тебе не успел дать, но вот в этот раз… Обещаю, ты почувствуешь мою любовь сполна.
Никто в здравом уме не мог сказать мне подобное. У Артема на этот счет точно не было никаких причин. Мы не состояли в отношениях, его любовь, как он выразился, я никогда не брала на вкус. А тот, кому больше походили эти слова, по манере и совместному прошлому, а также тону голоса, был давно и безнадежно мертв. Если только…
Нет!
– Узнала, сладенькая? Я польщен.
– Г-гарик?
Артем расплылся в довольной улыбке. Он развел руками, будто призывая меня осмотреть прекрасно сложенное тело во всех подробностях.
Слава Богу я убралась от него, когда подвернулась возможность. Не забыв позаботиться о том, чтобы сводный братец больше никогда не побеспокоил меня в этом мире. Тогда, как объяснить то, что Артем говорил со мной голосом мертвого Гарика? Или же не такого мертвого?
Честно говоря, после всего, что пришлось пережить в последние несколько месяцев, я устала удивляться магической фигне, преследовавшей меня повсюду. Мертвый и по-прежнему озабоченный братец в теле первой любви? Здравствуй, безумие, ты по адресу!
– Не совсем, сладкая. Но я чертовски впечатлен тем, что ты не забыла, как мы отдыхали вместе, пока я пользовался телом Гарика.
– Что?! – выдохнула я, нахмурившись. – Я не понимаю.
– О, это не страшно, любовь моя! – усмехнулся он. – Я расскажу тебе все. Позже. Сейчас я слишком истосковался по ощущениям твоего тела под собой, поэтому не склонен к длинным разговорам.
Я была так растерянна услышанным, что не заметила как Артем, – или же уже Гарик? – оказался рядом и присел на диван, потираясь своим телом о мое.
Руки этого ублюдка сжались вокруг моей талии с неимоверной силой, заключая ее, словно в тиски. Он приподнял меня и прижал к своей груди, мужское дыхание скользнуло по моей щеке. От такого, казалось бы, совсем простого движения, волосы на затылке зашевелились, а желудок скрутило тошнотворным спазмом.
