— Привет!
Он внимательно смотрела на неё. Карие глаза сверкали негодованием.
— Ты не можешь утихомирить этих… малявок?! — Джек сделал небрежный жест, который, должно быть, символизировал презрение к «этим малявкам».
— А что они на этот раз натворили? — поинтересовалась белокурая.
— Сама полюбуйся, — Джек приоткрыл дверь, — они кидаются подушками! Это уже слишком!
— Это хорошо, — улыбнулась Дэни, — значит, они поправляются и смогут со мной поговорить. Поверь мне — я найду что сказать этим мальчишкам.
— Прости, родная, они меня вывели из себя, — он развернул девушку лицом к себе и, заключив в крепкие объятия, запечатлел на её губах чувственный поцелуй, — Меня ждут дела — ещё увидимся, милая. Мне ещё много пациентов нужно осмотреть.
— Тогда увидимся позже, дорогой, — Даниэлла проводила мужа и вернулась к парням:
— Здравствуйте, мальчики! Ну, как Вы себя чувствуете? — ласково спросила она.
Марк с опаской и недоверчивостью покосился на неё и прошептал «нормально», а Джон буркнул:
— Какая трогательная забота.
— О, нет, — ещё приторнее сказала Ди, — я хочу узнать, не заказать ли Вам гробы, пока не поздно… А, может, один на двоих?
— Рано радуешься, мы ещё живы, — отпарировал Красный, приподнявшись, но удержаться в вертикальном положении ему не удалось.
— Ну, и видок у вас, ребята. Да и чувствуете Вы себя, наверняка, не лучше, чем выглядите, — продолжала издеваться она.
Джон показал ей кулак:
— Ну, подожди, вот только встану…
— Если встанешь, — закончила за него девушка, — откуда ты знаешь, дорогой — может быть, тебя вот он, — она перевела взгляд на Марка, — как-нибудь ночью косичкой своей задушит?
Увернувшись от запущенной в неё подушки, она покачала головой и удовлетворённо вздохнула:
— Вот только это вы и можете — сыпать пустыми угрозами и швыряться посторонними предметами, — Джон в этот момент подумал, что неплохо было бы кинуть в неё головой Марка, но удержался, и вслух эту мысль не высказал, — Но стоит дойти до дела… шо ви тут їсте, хлопці?[40] — языки всегда с лёгкостью давались Даниэлле, и ей особое удовольствие доставило подколоть парней.
Не успели они опомниться, как девушка уже была возле столика с едой.
— Так-так… фрукты — это хорошо (Джонни, хочешь вишенку?) А это что такое??? Конфеты?! Шоколадные?! Да ещё с ликёром?! Подлежит конфискации!
— Не трогай! — хором закричали оба.
— Не-а, хлопці, это я себе забираю. Марко, тебе алкоголь противопоказан даже в таких количествах. Представь, что ты на своей дуде наиграешь, если таких конфеток поешь? Джонни, я тебе уже говорила и ещё раз повторяю, что ты слишком увлекаешься сладким. Так что — никаких конфет. Совсем без меня разбаловались! И куда Маргарита только смотрит?
— О, мерзкая, отвратная девица, — промурлыкал Джон голосом оскорблённой невинности.
Неожиданно отозвался Марк:
— Не нявкай, кiшко, коли хвоста прищемили[41].
— Что?!!! — рявкнул Джон.
— Хе-хе, Марку, ще пам'ятаеш рiдну мову? Дуже добре![42] — усмехнулась златовласая.
— Переведи! — приказал Красный.
— Он сказал, чтобы ты заткнулся, — объяснила Даниэлла, подавив смешок.
— Ах, ты…! — парень силился грозно сверкнуть глазами.
— И назвал тебя котом, — продолжила Дэни, уже почти сгибаясь пополам и задыхаясь от приступа смеха.
— С-с-собака! — прошипел Джонни.
На секунду наступила тишина, а потом все трое начали хохотать.
В комнату вошла Маргарита:
— Ребята, я вам бульончика принесла. Как самочувствие? — девушка поставила поднос с чашками на столик между кроватями.
— Уже прекрасно, любовь моя! — и в доказательство этих слов Джон попытался встать, но, не удержав равновесие, вместе с Маргаритой упал на кровать.
— Ну, вы так прямо и сказали бы — я бы хоть отвернулся, — фыркнул Марк, надув губы.
В палате опять раздался смех.
— Мы непременно вернёмся к этому вопросу, дорогой, когда твоё состояние улучшится, — шепнула Маргарита мужу на ухо, и улыбнулась, — Сорри, ребята, я ещё Рафаэля хотела навестить. Но, я обязательно скоро вернусь.
— Твоя жена, Дхармараджа — удивительная женщина, — прокомментировал Марк.
Джон с удовлетворением рассмеялся:
— Ну, я это знаю и без твоей подсказки!
— Марк, ты просто прелесть, — Рита нежно провела рукой по его волосам.
— Марго, ты МАРКО-манка, — развела руками златовласая, и, взяв подругу под руку, послала парням воздушный поцелуй, — Чао, бамбини! Мы с Ритулей пошли, а вы тут не разнесите всё.
— Всё-таки, ответь мне — почему? Почему ты помог вернуть меня к жизни? — Джон сел на подоконник, с любопытством глядя на Марка.
— Ты спрашиваешь почему? — Марк смерил его изучающим взглядом, — Если бы не ты, не вы с Даниэллой — Маргарита никогда не стала бы прежней. Я потерял её, а вы вернули. Без тебя она бы не вернулась. Хотя — невозможно было потерять то, что не принадлежало мне. Я был перед тобой в долгу. И ещё — просто потому, что её желание для меня — всё. Ты бы видел, как она смотрела тогда. Видел бы ты её глаза тогда — разве мог я отказать ей? Я могу лишь мечтать, чтобы она относилась ко мне так же, но она выбрала не меня. Приглядись — как она красива, всмотрись в её глаза — как они прекрасны от того, что в них живет любовь, запомни и не забывай никогда — ты так преобразил её, ты и в ответе теперь за неё — помни это всегда.
— В любом случае — спасибо, — Джон спрыгнул с подоконника.
— Хоть я и завидую тебе немного, я — не враг тебе, — парень прямо посмотрел на Джона, — Надеюсь, что и ты мне — тоже.
— Ты показал себя с новой стороны и заслужил стать Хранителем. Ты достоин уважения. Я тоже не хочу быть тебе врагом, Марк, — он протянул руку.
— Рад это слышать, правда, — тот ответил на рукопожатие, — Только запомни — я всегда буду на её стороне и буду защищать её от всего, даже от тебя, если ей когда-нибудь придётся страдать из-за тебя.
— Я запомню это, — улыбнулся Красный.
В соседней палате под контролем врачей проходил лечение Рафаэль, которого и собралась проведать Марго:
— О! Смотрю, тебе поклонницы уже и цветы принесли, — посмотрев на букет цветов в большой вазе, Маргарита подмигнула, ставя на столик поднос с завтраком.
— Скажешь ещё тоже! Это… — младший принц покраснел и улыбнулся.
— Спасибо тебе, Рафаэль! Ты спас мне жизнь, — девушка благодарно улыбнулась, поправляя ему покрывало.
— Чего уже там. Ты первая спасла мою, — он сделал попытку привстать на подушках.
