– Вы убили Хэвишем потому, что она знала, что вы смошенничали на письменном экзамене! Знаете, как мы это выяснили?
– Да уж просветите, будьте любезны.
– Вопрос пятидесятый. Кто написал «Жаб из Жабхолла»?
– Алан Александр Милн, – ответила я.
– Верно, – ответил Твид, – но больше этого не знал никто. Никто! Даже мисс Хэвишем. Никто за последние пятьдесят лет не знал! Все говорили – Кеннет Грэм! Голову готовы были дать на отсечение. Вы использовали беллетрицию для утоления ваших жгучих амбиций. Это опасная вещь. Честолюбие можно некоторое время сдерживать, но потом оно начинает убивать без разбору!
– Какие амбиции? Я хочу только сохранить ребенка и вернуться домой!
– Вы хотите занять место Глашатая! – заявил Твид, словно выкладывая козырь на стол. – Вы ведь знали, что он уходит на пенсию, разве не так?
– Да это все знают.
– У вас как у потусторонницы имелось преимущество, но только после Брэдшоу, Хэвишем, Перкинса и Дина! И – меня. Брэдшоу уже был Глашатаем, стало быть, он отпадает. Когда вы намеревались убить меня?
– Я не собиралась становиться Глашатаем и не убивала мисс Хэвишем, – проговорила я, пытаясь придумать план спасения.
– Макбет тоже отрицал свои устремления, – сказал Твид, наклоняясь ближе.
– А при чем тут Макбет?
– Может, вы не знаете этого, но три ведьмы обязаны регистрировать все свои предсказания. Им это не нравится, но приходится: у них нет документов, нет лицензии на гадание по куриным потрохам. Проще простого.
Он достал из кармана листок бумаги.
– Через день после вашего приезда они заполнили отчет по пророчествам, данным некой Четверг Нонетот. И вот что там значится: «Пророчество номер один: ты будешь гражданкой Суиндона. Пророчество номер два: ты будешь полноправным членом беллетриции. Пророчество номер три: ты будешь Глашатаем».
Он положил листок на стол и пододвинул его ко мне.
– Вы будете это отрицать?
– Нет, – мрачно сказала я.
– Это называется «синдром Макбета», – печально сказал Глашатай. – Безумное желание добиться выполнения полученных пророчеств. Кончается почти всегда фатально. Как ни печально, не только для заболевшего. Вы собирались меня убить или хотели подождать, пока я уйду?
– Я не страдаю синдромом Макбета, мистер Глашатай, но даже если и так, разве малейшие неполадки в СуперСлове™ не заслуживают рассмотрения?
– Никаких недостатков нет! – встрял Твид. – СуперСлово™ – наилучшая технология из когда-либо созданных нами: простая в обращении, надежная, стабильная и начисто лишенная ошибок! Скажите мне, в чем проблема, и я уверен, что найду убедительное объяснение.
Я помедлила. Я знала, что Глашатай человек честный. Рассказать ли ему о проблеме «трех прочтений» и рискнуть тем, что Твид еще лучше заметет следы? По здравом размышлении, не стоит. Чем глубже я закопаюсь в частности, тем больше он выставит против меня обвинений. Мне нужна передышка. Надо бежать.
– Что будет со мной?
– Вас вышлют из Книгомирья без права на возвращение, – ответил Твид. – У нас слишком мало доказательств для обвинения, но достаточно, чтобы навсегда выставить вас из художественной литературы. Эта процедура обжалованию не подлежит. Мне только надо, чтобы ее утвердил Глашатай.
– Что ж, я вынужден согласиться с рекомендациями мистера Твида. – Глава беллетриции печально позвонил в колокольчик. – Обыщите ее на предмет принадлежащих Книгомирью вещей, прежде чем мы ее вышлем.
– Вы совершаете большую ошибку, мистер Глашатай, – раздраженно сказала я. – Очень большую…
– О-о! – воскликнул Хин, который обшаривал мои карманы и снова пытался облапить меня по ходу дела. – Посмотрите-ка!
Это был сюжетный поворот «внезапно раздался выстрел», который Ньюхен дал мне в «Убиенном агнце».
– Сюжетный поворот, значит, мисс Нонетот? – сказал Твид, беря маленький стеклянный шарик у Хина. – А у вас есть на него разрешение?
– Нет. Это вещественное доказательство. Я просто забыла его зарегистрировать.
– Держать у себя сюжетные повороты запрещено законом. Вы дилер? Кто ваш поставщик? Вы поставляете этот мусор в детскую литературу?
– Засуньте его себе в задницу, Твид.
– Что ты сказала?
– Что слышал!
Он побагровел и, наверное, ударил бы меня, но мне всего лишь требовалось подманить гада поближе, чтобы пнуть его – хотя бы по руке.
– Ты, кусок дерьма, – осклабился он. – Я с первого взгляда понял, что ты ничтожество. Думаешь, ты особенная, мисс потусторонний ТИПА-начальник?
– По крайней мере, я не работаю на воздушном трамвае, Твид. Внутри Книгомирья ты – крутой парень, да. Но в реальном мире ты даже меньше, чем ничто!
Укол достиг цели. Он шагнул ко мне, я врезала ему ногой по руке, и маленький стеклянный шарик полетел в воздух, кувыркаясь у нас над головами. Хип, будучи трусом, упал, прикрывая голову, но Твид и Королева сообразили, что сейчас сюжетный поворот стрясется в ограниченном пространстве, и попытались поймать шарик. Может, им и удалось бы, но они налетели друг на друга, а капсула упала на пол и раскололась прямо у них на глазах. И ничего они с этим поделать не могли.
Внезапно раздался выстрел. Я не видела, откуда стреляли, но ощутила результат: пуля перебила цепь, соединявшую наручники с наковальнями. Я не стала ждать и бросилась прочь. Куда бежать, я не представляла: без Путеводителя я была заперта в «Разуме и чувстве», а роман не так уж велик. Твид и Хип мигом вскочили на ноги и кинулись за мной, но тут же снова упали, поскольку за первым выстрелом последовал второй. Я, пригнувшись, нырнула в дверь и напоролась… на Вернхэма Дина с пистолетом в руке. Хип с Твидом открыли ответный огонь, а Дин сунул свой пистолет в кобуру и схватил меня за руки.
– Держитесь крепче, – сказал он, – и выбросите из головы все мысли. Мы уходим в краткое содержание.
Я очистила сознание насколько смогла, и…
[86]
– Как странно! – сказал Твид, подходя к тому месту, где только что стояла Четверг.
Он знал, что она не умеет прыгать без Путеводителя, но что-то пошло не так. Она исчезла. Причем не медленно растворяясь в воздухе, как при стандартном книгопрыжке, а мгновенно.
Подошли Хип и Глашатай. Урия держал на поводке книгончую, которая обнюхала место и беспомощно заскулила, распустив слюни.
– Нет запаха? – удивился Глашатай. – Никакого следа места назначения? Харрис, что происходит?
– Не знаю, сэр. С вашего позволения, я бы установил текстуальные сита на всех этажах Великой библиотеки.
[87]
С этой минуты Хип – ваш личный телохранитель. Нонетот явно не в себе и попытается вас убить, в этом я не сомневаюсь. У вас есть разрешение Совета жанров прибегнуть к «чрезвычайному превентивному уничтожению»?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
