– Вот, Женя… На сегодня достаточно. Давайте я вам помогу перевернуться на спину, – помогаю. – Ещё раз повторяю – лежать! Только лежать! До свидания!
– Спасибо, Александр Николаевич.
Выходим с её отцом из палаты.
– Александр Николаевич! – бросается ко мне тётка-терапевт. – Там бабулю с переломом привезли… Может…
– А у меня что, есть другие варианты? – я с улыбкой пожимаю плечами. – Только давайте мне в помощницы Клавдию Лаврентьевну.
После третьего пациента, парня с разбитым лицом, устало сажусь на стул.
– Кофейку бы…
– Сейчас сделаем! – весело отзывается Клавдия Лаврентьевна. – И с бутербродами!
Ого! Она улыбаться стала!
– Александр Николаевич! Поверьте, я сделаю всё возможное, чтобы заполучить сюда вас и вашего учителя, – муниципальный начальник жмёт мне руку. – Смотрите, как они все сразу преобразились! Забегали!
Он, бедняга, всё это время находился тут, в больнице.
– Александр Николаевич, – ко мне подходит Светлана Сергеевна, тётка-терапевт, – вы что-то говорили про больную из палаты, где лежит Женя Скорикова. Ну, которая у окна лежит.
– Да, я сказал, что у этой женщины сильно запущенный гастрит. Так и до язвы недалеко.
– Она у нас лежит с воспалением лёгких…
– А что, гастрит лечить не надо?
– Надо, конечно, только она не жаловалась… А вы откуда это знаете?
– Вижу! Умею я так! Открытый перелом я увидел точно так же. И рак у брата Гениного отца тоже. Так что – верьте!
– Да я уже верю…
– А вот и кофе с бутербродами! – появляется Клавдия Лаврентьевна с подносиком. – Поешьте! Устали ведь!
– Спасибо.
– Сашка! Ну где ты был так долго? Уже десять вечера! Я уж думал, не случилось ли чего!
Ванька явно обеспокоен. Мой милый, заботливый Ванюха…
– Не поверишь… Провёл почти целое дежурство в той больнице в качестве врача-травматолога. И операция была, и всё такое прочее. Там, видишь ли, травмпункт, а травматолога нет. А больные косяком. Устал страшно!
– Ладно, работник… Давай сначала в душ, а потом за стол. Заждался я тебя. Сам, между прочим, тоже не ел ещё ничего!
Сидим с Ванькой за столом и ужинаем.
– А что, там такой плохой персонал? – интересуется он.
– Ну почему плохой? Вот хирургическая сестра – профессионал высшей пробы. Почти ничего говорить не надо – сама нужный инструмент в руку вложит. А есть и другие, те, которым всё по фиг.
– Короче, ты показал им, как надо работать, – Ванька, как обычно, ёрничает.
– Я очень старался. Главное, что почти всё время сам Скориков там находился и за всем наблюдал.
– Ты Сергею Петровичу про всё это расскажешь? Он ведь намерен Кирилла Сергеевича взять к себе в академию.
– Обязательно расскажу. Тут недомолвок быть не должно. Но всё равно – последнее слово будет за Кириллом Сергеевичем.
– Это точно. Только и это тоже зависит от тебя, от того, как ты ему это подашь.
* * *
В кабинете Сергея Петровича обсуждаем мою информацию про Чистоозёрскую больницу.
– Знаете, Саша, а ведь вы, наверное, правы. Кирилл привык быть хозяином и учителем. И если вы ему правильно всё преподнесёте, то его выбор будет в пользу Чистых Озёр. Там есть ещё один плюс – больница не в городе Ленинграде…
Я понимаю, почему он назвал город старым именем.
– Вы по поводу его утраты?
– Да, Саша. Вы не представляете, какая это была любовь. Они надышаться друг другом не могли. О такой любви слагают стихи и песни. Очень редко у кого так бывает… Именно поэтому наш город всё равно будет давить на него воспоминаниями. А тут – посёлок! Опять всё новое. И главное, чтобы вы были рядом с ним. Хотя, конечно, и у нас вы можете работать с пользой и для себя, и для больных.
Юрий Степанович выговаривает мне по телефону.
– Саша! Ну что вы там с Сергеем понапридумывали за моей спиной? Извольте, по старой дружбе, найти время заехать ко мне и всё рассказать. Я очень на это надеюсь.
– Юрий Степанович, вы меня, пожалуйста, простите. Просто известный вам Илья Анатольевич Кох подрядил меня помочь одной пациентке, и я познакомился с Чистоозёрской больницей. Приеду и всё вам расскажу.
– Надеюсь… – бурчит завотделением.
В кабинете Юрия Степановича сидим с ним и обсуждаем новости. Я уже всё ему рассказал и теперь только слушаю.
– Знаете, Саша, ваша идея в общем-то очень неплохая. Осталось дело за немногим – надо, чтобы Кирилл на это пошёл. И в любом случае его по приезде, если он состоится, надо пропустить через нашу кардиологию. Так что убеждайте этого упрямца, а мы с Сергеем поможем. Тоже будем его звонками долбить. Конечно, если его назначат главврачом этой больницы, а вы ему будете помогать, то ничего лучше такого варианта и ожидать не приходится. Хватило бы только у него сил. Ведь, как я понимаю, свой коллектив он воспитывал двадцать лет, а тут всё сначала. Но Кирилл – человек амбициозный.
– Я готов его возить каждый день на работу и обратно. Подумаешь – сорок километров! Может, и хороших специалистов найдём вместе. Верно?
– Вот тут – не знаю… Как ещё и преподаватель, могу сказать, что из молодых нынче хороших специалистов мало. Да и кто пойдёт на наши зарплаты! Все мы живём с дополнительных частных приёмов. Только вы один у нас как белая ворона. И то потому, что у вас есть свой бизнес по авторемонту.
– Да это уже почти Ванькин бизнес. Он уже там вовсю рулит. Кстати, тоже занялся биоэнергетикой. С Кохом занимается.
– Ну и как?
– Кое-что получается… Бабушки из нашего дома уже приходят.
– Бабушки, говорите? – Юрий Степанович посмеивается. – Ну пусть с бабушек начинает, а там сам определится. Хотя его начальник очень хвалит. Даже немного повысил.
– А Ванька мне ничего не сказал!
– Ваш Ваня – скромный человек. И вообще очень хороший парень.
И мне приятно слышать о нём эти слова.
Перед визитом к Жене Скориковой домой захожу в больницу посмотреть снимок руки Гены. Мне необходимо это сделать, чтобы быть спокойным за свою работу.
На первом этаже в приёмном покое меня безропотно пропускают. Поднимаюсь и захожу в палату к Гене.
– Ну здравствуй! – протягиваю ему левую руку.
– Здравствуйте! – он расплывается в улыбке.
– Как рука? Болит сильно?
Судя по перешёптыванию соседей Гены по палате, он уже им всё рассказал.
– Ну не очень сильно… Только тут врач ругался…
– Как ругался? – не понимаю я.
– Ну что вы мне операцию делали и что меня оставили в больнице.
Не успеваю что-либо сказать, как в палату входит крупный мужчина.
– Ах, вот вы где? Что вы здесь вообще делаете? – с порога громко задаёт он вопрос.
– Да вот пришёл навестить вчерашнего пациента и заодно посмотреть снимок. Делали?
– Он ещё и командует! – следует возмущённая реплика.
Я понимаю, что этот человек решил мне устроить публичную порку, но переводить разговор в скандал мне совсем не хочется.
– Простите… Я что-то сделал не так? – тихо спрашиваю я.
– Нет, какая наглость! Убирайтесь отсюда немедленно! У нас своих специалистов хватает, чтобы всякие приходящие тут ещё околачивались. Убирайтесь!
– Хорошо, я уйду, но очень вас прошу, покажите мне снимок. Я должен убедиться, что всё встало на место правильно.
– Я сейчас охрану позову!
– Объясните мне, пожалуйста, – прошу я так же тихо, – что я сделал не так?
– Да всё вы сделали так, Александр Николаевич! – выглядывает из-за плеча моего гонителя Клавдия Лаврентьевна. – Я снимок смотрела. Всё отлично!
– Клава, уйди отсюда. Я с тобой потом разберусь. Что вы сделали неправильно? Неправильно то, что вы вообще тут появились. У нашей больницы есть свой… статус.
– Да-да… Я уже наслышан, – говорю я, проходя мимо него, и обращаюсь к населению палаты: – До свиданья. Поправляйтесь!
– До свиданья, – нестройно отвечают мне вслед больные.
Ну слава богу! В скандал я не встрял. Мог бы, конечно, заставить его потерять голос, но чего свои способности на таких распылять!
– Вот такая у нас благодарность за профессионализм, – слышу я вслед голос Клавдии Лаврентьевны.
Странно, я как-то даже не чувствую себя обиженным. Оборачиваюсь.
– Клавдия Лаврентьевна, вы потерпите немного. Может, ещё вместе поработаем! Я серьёзно говорю.
Дома у Скорикова делаю Жене массаж спины.
– Что ж, завтра попробуем встать на костыли. Только завтра я попрошу Ваню к вам приехать и помочь. Я буду занят, – говорю я Скорикову.
– Я слышал, сегодня с вами в больнице по-свински обошёлся нынешний главврач. Вы меня извините, Александр Николаевич. Считайте, что это я недосмотрел.
– Александр Васильевич, да не берите в голову. Я на скандал не пошёл. С рукой у парня всё в порядке. Так чего же ещё нам с вами нужно? А то, что он меня выгнал, так это, как говорится, Бог ему судья.
– Да! Вы знаете, мне уже про доктора с севера в посёлке говорили, – улыбается он. – У нас это быстро….
– Так это везде. Только в Булуне меня называют доктором из Питера, а у вас – доктором с севера. Забавно. Честно говоря, мне чем дальше, тем больше хочется тут у вас работать.
