«Проси что хочешь», – усмехнулся Иосиф Григорьевич, вспоминая слова шефа. Ни один начальник, даже такой могущественный, не сможет дать то, что старый седой полковник хочет больше всего на свете.
Он встал, прошелся по кабинету, раскрыл пошире окно. С улицы доносился запах сирени – опьяняющий аромат. Иосиф Григорьевич с неприязнью посмотрел на своё кресло, на разложенные на столе деловые бумаги.
«Зачем мне всё это, для кого?»
Зазвонил телефон. Иосифу Григорьевичу пришлось вернуться к столу и занять рабочее место.
– Я слушаю.
Это звонил охранник – сообщил, что пришла посетительница, Арина Кондаурова.
– Пропусти, – скомандовал Иосиф Григорьевич, быстро поднялся, подошёл к зеркалу, посмотрелся, всё ли в порядке, и вернулся обратно. Чтобы через полминуты снова подняться навстречу гостье.
– Надо же! Какой сюрприз! Ты предупреждай заранее, что придёшь, я бы хоть рубашку новую одел.
Они по-дружески расцеловались и заняли места. Прежде чем приступить к изложению просьбы, Арина поинтересовалась, как дела в целом, что на личном фронте. И хотя у них уже установились такие отношения, что можно спокойно это обсуждать, Иосиф Григорьевич немного насторожился – уж не собирается ли она возобновить… Перед глазами промелькнуло лицо Натальи Ермолиной, с которой провёл прошлую ночь.
– Ты знаешь, я так закоснел в своём одиночестве, что…
Прежде чем вынуть из сумочки документы, из-за которых пришла, Арина сперва достала фотографию Тани, положила на стол, затем, порывшись, извлекла файл с бумагами и положила рядом. От неё не укрылся заинтересованный взгляд Иосифа Григорьевича, разглядывавшего через стол фото, пока она рылась в сумочке.
– Ну а что с той субтильной блондинкой с Совинкома? – как бы невзначай спросила Арина.
– С Ирой? Да ничего.
– Расстался?
– Ответ такой: у нас разное понимание слова «семья». Я понимаю «семья» – это СЕМЬЯ – гнездышко с пищащими птенцами. А она разумеет «семья» – это семейный бизнес: бесконечные командировки, аврал, сверхурочные.
Она протянула ему файл с документами:
– Взгляни, пожалуйста. Это нормальный договор, или мне стоит что-то подправить?
То были документы на приобретение однокомнатной квартиры в строящемся доме, которую Арина планировала сдавать. Застройщиком была строительная компания «Стройхолдинг», гендиректора которой, Капранова, Иосиф Григорьевич знал лично.
Надев очки, Иосиф Григорьевич принялся изучать документ.
– … покупатель купил, а продавец продал…
Он пробежал глазами, затем внимательно прочитал весь документ и сказал:
– Следует более конкретно указать ответственность исполнителя. И убрать пункты пятый и шестой – я смутно понимаю, к чему они.
Взяв карандаш, он принялся чиркать и писать на полях свои замечания. Закончив, передал документ обратно. Оторвавшись от созерцания Таниной фотографии, Арина приняла бумагу и положила в сумочку. И снова заинтересованный взгляд Иосифа Григорьевича в сторону фото.
– Как поживает невеста?
На лице Арины изобразилось легкое недоумение. Он скосил взгляд в сторону фото, и она ответила:
– А… невеста… невесте пора замуж.
И с этими словами она протянула ему фотографию. Он положил снимок перед собой, навёл на него резкость и с трудом оторвался от разглядывания девушки в легкомысленном летнем платье. И постарался запечатлеть в памяти каждую деталь.
– Да… кому-то крупно повезёт!
Арина посмотрела ему в глаза.
– Я бы хотела выдать её замуж за зрелого, состоявшегося мужчину старше неё… пусть даже намного. Знаешь, нонешняя молодёжь не внушает доверия. Мне бы не хотелось, чтобы какой-то козёл воспользовался наивностью неопытной девочки.
Иосифа Григорьевича бросило в жар. Слова Арины, а особенно её взгляд… Лицо старого седого полковника было всё так же спокойно, а речь уверенна, но руки, спрятанные под столом, судорожно сжимались. Он сделал подобающий комментарий и жадно слушал то, что говорит Арина.
– …мы потеряли Витю, когда ей было двенадцать. Таня рано повзрослела, но эта взрослость ей ни к чему. Сейчас она это отчетливо понимает. Ей нужен мужчина, который стал бы её отцом, другом, мужем… в общем стал бы для неё всем. Она очень нуждается в таком человеке.
Будучи не в силах оторвать взгляд от фотографии, старый седой полковник некоторое время пребывал в созерцательном безмолвии. Он сцепил под столом руки и крепко сжал, стараясь унять дрожь. Разжав их, взял фото, и протянул Арине.
Не отрывая от него взгляда, она сказала:
– Я скажу Капранову, чтобы исправил договор. Сошлюсь на тебя, окей? Завтра принесу – ещё раз глянешь?
– Обязательно на меня сошлись, этот жулик продает одну квартиру сразу нескольким людям, которые потом между собой разбираются, а он выходит чистеньким.
Она поблагодарила, и едва заметным жестом руки и взглядом дала понять, что оставляет Танину фотографию здесь, и все её движения были наполнены глубоким драматическим содержанием.
С легкостью поднявшись, Арина попрощалась: «Так ладно, не буду уже отвлекать!»
Иосиф Григорьевич опустил руку, в которой держал фото. Уже от двери Арина, обернувшись, сказала:
– Если не успею завтра, пришлю Танюшку – ты ей растолкуешь что к чему.
После ухода Арины Иосиф Григорьевич долго не мог прийти в себя. Он переживал детали только что произошедшей встречи и не мог поверить, что это было на самом деле; сомневался, правильно ли истолковал намёк Арины, и лишь спустя продолжительное время осознал, какой глубокий многограный смысл она вложила в этот визит «Если не успею завтра, пришлю Танюшку». Её слова, изображение её дочери на фото, проникнутое пасторальной чистотой и нежным целомудрием, запах сирени – всё это воссоздало волнующий строй чувств, каких старый седой полковник давным давно не испытывал. Горячая волна приливала к его сердцу, остывшему было и вновь опаленному.
Из окна задувал свежий ветерок. Наконец…
Старый седой полковник расправил плечи, словно обрёл могучие крылья, глаза полыхнули юношеским пламенем. Интересная получилась история: планировал в невестки, но не срослось, и теперь вместо сына женится на ней сам – об этом Иосиф Григорьевич не смел и мечтать!
Он снова взглянул на Танино фото. Как она прекрасна! Она дышит всем, что есть лучшего в мире. Её глаза, светлые, как звёзды, её дышащая негой и силой грудь обещают роскошь блаженства. И эта прекрасная девушка, этот венец творения, идеал земли, будет принадлежать ему, старому седому полковнику!
Он с удовольствием оглядел свой кабинет, свою кузницу: сколько здесь дел переделано, и всё не зря. Оказывается, счастливые дни не прошли, наоборот, всё самое лучшее – впереди!
Глава 124
Таня с детства помнила, как в середине мая расцветала сирень, пахла она просто невыносимо, поэтому хотелось сорвать хотя бы веточку. Нарвав букет, Таня прибегала домой и дарила маме. Однажды кто-то рассказал, что есть такое поверье: если увидешь на веточке 5-листный цветок, то его надо съесть, при этом загадывая желания. Конечно же Таня верила. Правда сейчас не может вспомнить, сбывались ли они! В этот день, во время прогулки с подругой, Леной Калашниковой, они увидели огромный куст сирени. Запах был просто волшебный и захотелось сорвать. Они нарвали по букетику и гуляли, радостные и довольные. Потом вспомнили о поверье. Лена рассказала, как однажды она провела «ритуал» и желание сбылось. Таня решила найти этот заветный пятилистный цветок. Какого же было её удивление, когда она его буквально сразу увидела! Естественно, загадала то, что больше всего сейчас хочет. Неужели сбудется?!
Глава 125
Зелёный остров утопал в цветущих садах. В голубом воздухе неподвижно дремали прозрачные ветви яблонь. Солнце залило дачу Кондауровых оранжево-лиловыми лучами.
Таня взволнованно металась по душистой беседке, утопающей в сирени. Да, ясно, Андрей разлюбил её. Недаром сам не звонит, а когда она набирает ему, уклончиво что-то объясняет. А может, правду говорит: проблемы у него? Господи, как кружится голова, как тяжело дышать!
Таня порывисто бросилась навстречу матери, принесшей клюквенный сок.
– Что мне делать, мама? Ты придумала, что мне делать?
– Придумала средство помочь неразумной девчонке выйти с честью из создавшейся ситуации. Хочу обрадовать: твоя красота и живой ум покорили достойного человека. Но поговорим о твоём положении… Ты встала на учёт в женской консультации?
Таня сделала несколько жадных глотков.
– Ты о чём, что за достойный человек?
– Тебя любит Иосиф Григорьевич Давиденко, у него серьезные намерения, он хочет жениться.
Истерический смех оглушил беседку. Таня хохотала до слёз, до хрипоты, пересыпая смех презрительными выкриками: не любит ли Таню еще целая дружина старых пердунов? А может у матери для неё найдется второй Тишин или теперь принято влюбляться озабоченым пенсионерам? Долго захлёбывалась Таня, и, наконец обратила внимание на Арину, спокойно забавлявшуяся выдёргиванием лепестков из пышной розы. Уж не шутит ли?
