В смежной со спальней комнате был уже накрыт небольшой круглый стол, но расположившиеся за ним мужчины не начинали трапезу без меня. Медлить я не стала не только поэтому: с учётом выпитой ранним утром единственной чашки чая мой организм благосклонно воспринял бы даже чёрствые булочки с подгоревшей кашей. Понятное дело, что тут не было ни того, ни другого, и на какое‑то время я оказалась потеряна для общества в силу сосредоточенности на содержимом своей тарелки. К слову сказать, ухаживал за мной лично король, а маг наблюдал за всем этим с умилением любящей бабушки.
Серьёзный разговор начался только за напитками. Мы перебрались в 'чайный уголок', где мэтр уютно разместился в глубоком кресле, а мы с Даном — на низком полукруглом диване. Честно говоря, я намеревалась занять его одна, опасаясь, что не смогу долго сидеть прямо и попрошу разрешения нарушить этикет и забраться на него с ногами. Но Дан, не спрашивая, сразу сел рядом, причём настолько близко, что мои юбки накрыли ему не только сапоги, но и колени. Ох, зря он так сделал! Меня моментально охватило несвоевременное желание перебраться на эти самые колени целиком. Ощутить на себе его тёплые руки, прижаться к нему всем телом, вдыхая упоительный, ни с чем не сравнимый запах, от которого так сладко кружится голова… Впереди тяжёлый разговор, а я сижу и думаю о том, что хочу оказаться к нему ещё ближе. И Дан, я чувствую, тоже этого хочет. Но сейчас не время! Ещё не время…
Я с трудом заставила себя отвлечься и пересказала то, что успела узнать от Эрисфея. Мне отчаянно не хотелось ещё больше ранить мэтра, но и он, и Дан должны были знать о том, что на самом деле произошло девятнадцать лет назад. Как и ожидалось, мой рассказ произвёл на них самое тягостное впечатление. К его концу маг окончательно посерел и съёжился в своём кресле, и только угроза Дана немедленно вызвать лекаря заставила его принять какие‑то резко пахнущие капли. Сам Дан выглядел не многим лучше. Мрачное, словно застывшее лицо, плотно сжатые губы, пальцы, которыми он, забывшись, сильно стиснул мою ладонь… Наверное, услышать всё это им было даже больнее, чем мне. Ведь они, в отличие от меня, лично знали моих родителей и сожалели о том, что тогда так и не смогли им помочь.
Я рассказала всё, что знала, и, глядя на мэтра, решила пока повременить с вопросами. Но он сам чуть позже вспомнил о них и поделился новыми соображениями о природе загадочного защитного поля вокруг дома в горах. Он предположил, что главную роль в его образовании сыграла именно книга проклятий. Я узнала интересную вещь — оказывается, магия тисверейцев и по форме, и по сути очень отличается от нашей и имеет, если так можно выразиться, другой диапазон. Из‑за этого их взаимодействие (или противостояние?) всегда отличается крайней непредсказуемостью. К сожалению, в свете напряжённых отношений между нашими государствами этот феномен почти не изучен. Мэтр полагает, что специфическая аура книги вкупе со сгоревшими магическими веществами и амулетами и создала резко негативный энергетический фон, который так трудно поддавался разрыву.
Если неугомонные тисверейцы пронюхают об этом эпизоде, то получат на руки важный козырь, которым, несомненно, сумеют распорядиться. И это будет весьма прискорбно… Не пора ли раз и навсегда обезопасить себя, разорив это гудящее осиное гнездо под боком?!
Я встревоженно посмотрела на Дана. Мэтр намекает, что нам необходима новая война? Сейчас?? Дан в ответ лишь успокаивающе улыбнулся и уверил, что уже вовсю занимается этим вопросом. И может торжественно поклясться в том, что в обозримом будущем Лидор и Тисверея воевать не будут. Мне показалось, что он что‑то не договаривает, но продолжать расспросы я не стала. Политика — не женское дело, королю виднее, что будет лучше для его государства.
— Я только одного не понимаю: если попасть в дом снаружи было невозможно, как туда смог пробраться Дан? У него защита и от чужеродной магии тоже?
Мэтр задумчиво почесал бороду и неожиданно ухмыльнулся.
— Защита — оно конечно, сам ставил. И родовая магия свою роль сыграла, что ей какие‑то тисверейцы… Но мне почему‑то кажется, главное не это.
— А что?
— А ты не догадываешься? Любовь!!
Мы с Даном переглянулись, не совсем понимая, что он имеет в виду. Но маг лишь отмахнулся и ничего объяснять не стал.
— Надо бы договориться с гномами и взорвать к тьме эти развалины. Может, заодно и поле развеется, хотя бы частично. Мы с учениками ещё его поизучаем, с твоего позволения. С самыми надёжными учениками, — выделил мэтр. — Можно, кстати, и этого парнишку привлечь, который мне помогал. Правда, боюсь, в ближайшее время его будут волновать совсем другие вопросы…
— Какие? Вы про Казлиона? Эрисфей говорил, у него не хватает какого‑то важного органа. Наверное, внутреннего, внешне вроде всё на месте — руки, ноги, уши… Я сказала что‑то смешное?
— Нет — нет, ничего! Конечно, Дан уже распорядился, что в качестве награды за помощь ему всё восстановят за счёт короны… А я, пожалуй, возьму его в ученики. Задатки у него прекрасные, а вот ума пока маловато, раз с такой компанией связался…
— Что с ними теперь будет, с другими магами?
— А как ты думаешь? — глядя в сторону, ответил Дан. — Сейчас, не считая юноши, в живых из них остался только один. Завтра его казнят. Двоих сгоряча порешили гвардейцы, генерал К'Рах не успел им помешать…
— Скорее, не стал, — хмыкнул мэтр.
— Значит, мне не померещился его голос! — обрадовалась я. — А что с остальными? Одного я, кажется… браслетом… ох…
Дан внимательно рассмотрел подарок Харда и понимающе кивнул.
— Я‑то всё думал, как они меня сразу в капусту не порубили? А это ты мне помогала, моя храбрая девочка…
Не обращая внимания на мэтра, он обнял меня за плечо и поцеловал в лоб. Отстраниться 'забыл', и я с удовольствием прислонилась к нему, пытаясь вспомнить, о чём мы до этого говорили.
К сожалению, вспомнила.
— Что стало с Эрисфеем?
— Что стало? Понятия не имею, — после паузы мерно ответил маг. — Но, надеюсь, он умер и перед этим как следует помучался… Во всяком случае, к этому всё и шло. Я взял на себя ответственность и оставил его там. В холодных развалинах, одного. Тяжело раненого, без лекарств и исцеляющих амулетов, портальное кольцо и то забрал. Перед самым моим уходом он пришёл в сознание, но я так и не услышал от него ни одного слова. Он ни в чём не раскаялся, Сина… Мне жаль.
— Мне тоже…
— Всё, давай пока закроем эту тему. Расскажи‑ка мне лучше, загадочное дитя, как ты умудрилась столь своевременно обзавестись крыльями?! Даже я так и застыл с открытым ртом, на твои выкрутасы глядючи, а уж солдатики наши и подавно впечатлились. Бьюсь об заклад, что сегодня в Лидоре родилась новая легенда — о прекрасной золотой деве, посланнице Света, которая спасла нашего короля. Не веришь? А вот помяни моё слово!
