ушла ли лиса, капрал высунулся из окопа. Казармы бомбили и раньше. В этот раз их, просто, сравняли с землёй. Вокруг строений зияли воронки. А также тела и куски тел. От других зданий не осталось ничего, кроме дымящихся развалин.
Рядом с Симицу встал Ясуо Фурусава. Сын аптекаря смотрел по сторонам с выражением того же ужаса на лице, какой испытывал сам Симицу.
- Ох, - тихо выдохнул он. - Ох.
Что ещё он мог сказать?
- Раненых в лазарет! - кричали офицеры. - Выдвигаемся! К бою!
Симицу никак не мог понять, как можно выполнять все эти приказы одновременно. Он вообще не знал, как должен сейчас готовиться к бою. Винтовка осталась в казарме, которая уже начала гореть. Оглядевшись в окопе, он заметил, что никто вокруг тоже не взял оружия.
Он мог помочь раненым, но толку от его помощи было мало. Он перевязывал раны. Помогал людям выбраться из окопов, помогал откапывать тех, кого засыпало.
Около казарм со скрипом остановился пожарный расчёт. Пожарные, из местных, принялись поливать водой здания. Винтовкам от этого легче не станет, но боеприпасы, может, и спасёт от детонации, что позволит сохранить немало жизней.
Рядовой Сиро Вакудзава указал на запад.
- Смотрите! - воскликнул он.
Симицу посмотрел. Там, со стороны аэродрома, и дальше, за Перл Харбором, тянулся дым. Те места американцы, на самом деле, бомбили сильнее, чем Гонолулу. Какой-то лейтенант принялся орать на пожарных:
- Нечего вам тут делать! Туда идите! Туда, слышите?
Он указывал туда же, куда недавно указывал Вакудзава.
Пожарные ответили по-английски. Выглядели они, как японцы, но никто из них не хотел признавать, что говорил на родном языке. Офицер скакал вокруг, становясь всё злее и злее. Ни к чему хорошему это привести не могло. Он вытащил из ножен катану. Пожарные бросились в стороны. Офицер раздраженно убрал катану обратно. Он мог убить местных, но втолковать им свою мысль не мог. А нужно было именно это.
Следом начали кричать другие офицеры.
- Дзакенайо! Винтовки! - воскликнул один. - Как нам воевать с американцами, если все винтовки остались там?
Он указал на горящую и разваливающуюся на глазах казарму.
Когда все, кто носил на воротничках позолоченные и красные петлицы начали потихоньку сходить с ума, один майор произнес:
- На складах в Гонолулу полно трофейных американских винтовок и боеприпасов к ним. Не будет хватать "Арисак", возьмём их. Всё равно, они мощнее наших.
Кто-то из тех, кто уловил его мысль, добавил:
- Нужно действовать быстро. Скоро ночь и станет только хуже. Очевидно, американцы намерены высадиться. К утру нужно быть готовыми выдвигаться.
Вот так Симицу и его бойцы стали не очень-то гордыми владельцами американских винтовок "Спрингфилд". Но капралу было плевать. Новая винтовка оказалась длиннее и тяжелее его старой "Арисаки". Очевидно, это оружие проектировалось для людей покрупнее среднестатистического японца.
Ясуо Фурусава несколько раз передёрнул затвор.
- Плавно идёт. Неплохо сделано, - заключил он.
- Тоже об этом подумал, - согласился Симицу. - И лягается, как осёл.
- Без разницы, капрал-сан, - ответил на это Фурусава и Симицу вновь был вынужден кивнуть.
Ужина можно было не ждать. Офицеров волновало только оружие, всё остальное побоку. Симицу был уверен, что весь полк тронется на север с самым рассветом. Ему хотелось знать, накормят ли их, хотя бы, завтраком.
Так и случилось. Рис сварили где-то в другом месте и подвезли к ним на повозке, запряжённой лошадью. После чего, часть полка, вооружённая "Арисаками", часть "Спрингфилдами", но все одинаково грязные и, местами, заляпанные кровью, выдвинулись на север, на позиции, подготовленные ещё перед предыдущей попыткой вторжения.
- Надо было ехать на грузовиках, - ворчал Ясуо Фурусава. - Если бы поехали на грузовиках, добрались бы за пару часов.
Но они не поехали, либо для машин не нашлось топлива. Пожарная машина оказалось первым бензиновым транспортом, за исключением самолётов, что Симицу доводилось видеть за несколько недель. Поэтому... они шли пешком.
Чтобы добраться шоссе Камеамеха, пришлось идти через аэродром Хикам. Большая часть самолётов осталась целой. Проблема в том, что толку от них не было никакого. Американцы очень хорошо постарались разрушить взлётные полосы. Рычащие бульдозеры и толпы людей с лопатами и кирками делали всё возможное, чтобы их восстановить. Среди работавших были и военнопленные и гражданские, даже японцы. Но их усилий, всё равно, не хватало.
Симицу увиденное не понравилось. Как японцы собирались бить американские корабли, если их самолёты не могут подняться с земли? На какое-то время его обуял страх. Затем он вспомнил об авианосцах, которые помогли им завоевать Гавайи. Уж они-то позаботятся об американцах.
Капралу полегчало, и он продолжил путь.
Джим Петерсон находился глубоко внутри хребта Кулау, когда услышал снаружи взрывы. Он облокотился на черенок кирки, чтобы перевести дыхание. Всегда нужно пользоваться возможностью для перерыва. Каждый раз, когда он вгрызался киркой в толщу горы, он сомневался, что сможет повторить это действие ещё раз. Это очень серьезная проблема. Каждый день вокруг падали и умирали люди. Он помогал относить тело Горди Брэддона в могилу, разумеется, после смены. Если колени у вас становились шире бёдер, как у Горди, долго вы не протянете. К настоящему моменту, лишь о нескольких военнопленных в долине Калихи, этого сказать было нельзя. О самом Джиме можно.
Япошек заботила не столько прокладка тоннеля, сколько уморить пленных до смерти. Либо забить их до смерти, либо расстрелять за малейшую оплошность или ради забавы. Единственный способ, каким можно быстрее избавиться от всех пленных - это строительство железной дороги посреди джунглей. В отличие от тоннеля, она никуда не вела, но, когда япошек это волновало?
Снова взрывы.
- Что за нахер? - удивился Чарли Каапу.
Он возвышался над толпой тоннельных крыс, потому как был в два раза сильнее любого из остальных. Этот парень провел здесь слишком мало времени, чтобы иссохнуть, как все. К тому же, он был гражданским, а не военнопленным, поэтому всего лишь хотел есть. По-настоящему голодать он ещё не начал.
