— … и я ни снай каво и брать, — печально закончила Глая, мною уже выученный монолог, — сенна советвать?
— Бери Туви, — на автомате ответила я, — он старший садовник, богаче и перспективней.
— Ленс хоросее… — и турроу томно вздохнула.
— Тогда не спрашивай совета, раз сама знаешь, кто больше по сердцу, — ответила ей.
— Но Глая ришайт…
— Глая, не юли! — повысила я голос.
— Кейта слая такая сеня… — пробухтела она, и мы пошли молча.
За столом уже сидели, поджидая нас Эриока, Лунна и Йумма. Как только мы вошли, на их лицах расплылись такие приторно-милые улыбки, что мое настроение испортилось еще больше. Да что же это со мной? Словно сглазил кто. На всякий случай закрыла глаза и проверила себя не ментальное вмешательство, хоть и понимала, что это маловероятно. Нет. Все чисто. Я по прежнему я, разве что раздражительная и склочная, готовая взорваться в любую минуту.
— По какому поводу собрание? — постаралась не выдать своего состояния.
— Катия, — восхищенно воскликнула Йумма, — у каждой из нас есть повод для радости, — а я чуть не скривилась от ее восторга. Боги! Да что со мной!
— Да, — поддержала ее Лунна, — а нам с Эриокой на этих посиделках и алкоголь запрещен.
— Это еще почему? — начала было спрашивать я, но тут информация дошла и в голове сложился пазл, — неужели?
Обернулась, посмотрев на подруг, а они дружно закивали в ответ.
— Что обе? — допытывалась я, и снова синхронный кивок.
Настроение мое, как-то мгновенно выровнялось. Искренне улыбнувшись девочкам, присела за стол. Вот правда есть ничего не хотелось, еда пахла, как-то непривычно неаппетитно, поэтому пришлось ограничиться стаканом воды.
— Ну, — поторопила я их, — рассказывайте, не томите!
— Ой, ну что рассказывать, — смутилась Эриока, — как только Тизкар подтвердил мою беременность, Крэгус был так рад! Он всю ночь пел хвалебную песнь заисланских воинов! А теперь носит меня на руках.
Да, признаться я тоже слышала эту песнь. Еще подумала, откуда здесь волкам взяться. Сами заисы, а песни волчьи.
— Ну, а у меня все проще, — поведала сияющая Лунна, — симбионт разделился.
— Как разделился? — опешила я.
— Обычно, — как глупенькой объяснила мне сархана, — как это бывает у нас при беременности. Симбионт разделился на мой и еще один совсем маленький, женский. У нас с Тизкаром будет дочь!!!
С этими словами она бросилась меня обнимать.
— Спасибо! Спасибо тебе! — повторяла она, а у меня снова испортилось настроение.
— И как это происходит? — пискнула я в ее крепких объятьях.
— О, да ты же ничего не знаешь! — воскликнула она и начала расшнуровывать кофточку на груди.
Вот только космического женского стриптиза мне тут не хватало! Но любопытство взяло свое, и я взглянула на открывшийся участок кожи. Там сияла звездочка, очень похожая на мою, а рядом с ней еще одна, совсем крохотная. Малышка была такая трогательная, нежная, что от умиления у меня едва не выступили на глазах слезы.
— А тебе не будет больно, если я потрогаю? — дрогнувшим голосом спросила я.
— Конечно нет, — Лунна подсела ко мне поближе, а я с замиранием сердца дотронулась до крохи кончиками пальцев. А когда ощутила под ними пульсацию, чуть не подскочила на месте.
— Живая… — недоверчиво посмотрела на сархану.
— Ну а какая же еще? — удивилась она, — она выйдет из моего тела вместе с рождением дочери и будет храниться в храме до ее совершеннолетия.
— Чудесно, — только и смогла вымолвить я.
Мне стало невыносимо грустно. И Лунна, и Эриока смогли порадовать своих мужчин такой радостной новостью, а я… Интересно, обрадовался бы Анситор? Конечно обрадовался бы! Не то что бы, я мечтала так быстро стать мамой, но глядя сейчас в сияющие счастьем лица подруг, мне так отчаянно этого захотелось. Представила, как зажигаются радостью любимые глаза, когда я сообщаю ему о своей беременности. Эх… Мечты, мечты… Мой симбионт на месте и, к сожалению, пока в единственном экземпляре, неразделенный.
— Катия, — видимо, уже не в первый раз окликнула меня Йумма, — ты хорошо себя чувствуешь? Ты очень бледная!
— Как-то мне нехорошо, — растерянно ответила девочкам, — я бы хотела прилечь. Простите меня!
— Может тебя проводить? — воскликнули Эриока и Лунна.
— Глая мозет…
— Нет, спасибо, — я чувствовала, что невыносимо хочу побыть одна, в крайнем случае, прижаться к широкой родной груди своего дракона и покапризничать, но девочкам сказала, — я тихонечко доберусь сама. Отдыхайте.
Как только оказалась за дверью, рванула на груди блузку и попросила симбионт проявиться. Вот она моя звездочка, на месте, одна! И так горько стало! Так одиноко! Мне просто необходимо сейчас прижаться к мужу и я отправилась его искать.
Открыв портал в нашу спальню, поняла, что мужа здесь нет.
— Госпожа, что-нибудь желает? — спросил, заглянувший на звук Бахма.
— Где я могу найти Анситора?
— Господин завтракает в саду, — чинно ответил мне мужчина-шар.
— Спасибо, — пробормотала я уже на бегу.
Минуя коридор за коридором, лестницу за лестницей, я бежала в надежде побыстрее оказаться в надежных, крепких объятьях Анситора. Как же хотелось укрыться от всего мира на его груди, вдыхать родной запах, слушать как мерно отстукивает ритм сердце и чувствовать себя бесконечно защищенной от всех жизненных невзгод. Окрыленная, выпорхнула в сад. За красиво накрытым круглым столом сидели и мило беседовали Ильшур, Анситор…. И шесть! Шесть женщин!!!
На минуту нельзя оставить! Я разозлилась не на шутку. В этот момент, сидящая рядом с мужем трессианка, как бы невзначай опустила свою голубую ладошку на руку Анситора, а затем и вовсе прильнула к его плечу. Муж поднял голову и встретился с моим взглядом. Смотрел он так виновато, при этом даже не подумал стряхнуть руку чужой женщины. А я… Я так надеялась на его поддержку, он так нужен был мне в эту минуту! И вот я здесь, а он там… С ней… Нет, безусловно, где-то глубоко в душе, естественно отдавала себе отчет, что между ними не может ничего быть, потому что этого не может быть никогда и все! Но обида душила, а тело отказывалось повиноваться разуму. Сегодня явно не мой день, веду себя, как ребенок! И сейчас этот ребенок победил, позорно сбежав в Храм без выяснения каких-либо отношений. И только очутившись около сферы, горящей ярким устойчивым светом, я, наконец, разрыдалась, до конца не понимая на кого я обижена и почему плачу.
Ревела я горько, с надрывами и завываниями, опустившись на каменные плиты пола. Потом плач перерос во всхлипы, а затем и вовсе в судорожные вздохи. Обида на мужа и на весь мир переросла в недоумение, затем в негодование. Да как посмела эта щупальцеголовая дотронуться до чужого мужа!!! А я то хороша! Вместо того, чтобы поставить ее на место, сбежала. Стыд и позор! Еще раз тяжко вздохнула и… материализовала зеркальце. Негодование негодованием, а красный нос и зареванные глаза еще никого не красили. И на ручки к Анситору хотелось… очень! И чтобы жалел и слова говорил разные, ласковые, много! И этого всего хотелось гораздо больше, чем каких-то там разборок с мегагалактической синей дивой. Кстати о диве! Женщинам Вселенной права вернули, а гаремы не упразднили! Непорядок! Нужно поднять вопрос о их добровольном или вольнонаемном посещении драконьего братства. Совсем без этого никак, мужчины все-таки.
