Боже, она была ослепительна – не только из-за чувственного тела, каждый изгиб которого был откровенно подчеркнут свадебным платьем, не из-за великолепных волос, наполовину скрытых под шляпкой, и не из-за красивого лица, затененного вуалью. Не из-за внешности или фигуры, а потому, что это была Джудит.
Его Джудит. Почти его.
Когда она, опершись о руку отца, подошла ближе, Рэнналф заметил, что она не улыбается. Зеленью глаза казались огромными. Она выглядела испуганной. Но вдруг ее взгляд наткнулся на жениха, и все лицо ее осветилось радостью.
Лорд улыбнулся невесте.
И поверил.
– Возлюбленные дети мои, – раздался голос викария…
Странно, время как будто замедлило свой бег – Джудит боялась совсем обратного. Она слушала и впитывала каждое слово торжественной церемонии, связывавшей ее и Рэнналфа узами священного брака до конца их дней. Почувствовав, как отец передает жениху ее руку, она обернулась и одарила его улыбкой. Заметив в обычно строгих глазах подозрительную влагу, Джудит поняла, что он искренне тронут всем происходящим. Она видела лорда Аллина, красивого и элегантного, с широкой улыбкой на лице. До нее доносились перешептывания за спиной, она услышала, как громко всхлипнула бабушка и как кто-то шикнул на ребенка, громким голосом вопрошавшего, правда ли, что это его новая тетя. Она чувствовала запах роз, стоявших в двух огромных вазах по обе стороны алтаря.
Каждой клеточкой своего тела она ощущала присутствие Рэнналфа, вспоминала, как отчаянно скучала по нему весь последний месяц, и ждала момента, когда их соединит навеки пред лицом Господа. Несмотря на то что Рэнналф. постригся, он все равно был похож на саксонского воина. Он был до боли прекрасен в коричневом облегающем сюртуке с золотым поясом, кремовых бриджах, белых льняных чулках, отделанных кружевом, и черных туфлях. Ладонь девушки покоилась в широкой теплой ладони, и через несколько минут уверенные пальцы надели ей обручальное кольцо. Голубые глаза не, переставали улыбаться ей с тех пор, как она впервые увидела его в церкви, и до того, как викарий произнес заключительные слова.
– Объявляю вас мужем и женой во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
Неужели счастье может быть настолько огромным, что причиняет боль? – пронеслось в голове у Джудит.
– Моя жена, – прошептал Рэнналф так, чтобы слышала только она, поднял вуаль и, заправив кружева за край шляпки, вгляделся в се лицо пронзительным блестящим взглядом. На какое-то мгновение ей почудилось, что он собирается поцеловать ее прямо здесь, в церкви, на глазах у викария и всех гостей.
Они поставили подписи в церковной книге, тем самым официально зарегистрировав свой брак, и вышли из церкви рука об руку, уже как муж и жена. На дворе стоял сентябрь. Летняя жара спала, а осень еще не успела вступить в свои права. На голубом небе сверкало солнце.
– Любовь моя, – прошептал Рэнналф, едва они ступили на крыльцо, обнял жену за талию и, наклонив голову, поцеловал ее.
Раздались аплодисменты и одобрительные возгласы. Открыв глаза, Джудит обнаружила огромную толпу людей, собравшихся за оградой церковного Двора. Все деревенские жители пришли посмотреть на них.
Рассмеявшись, она взглянула на Рэнналфа, которому было так же весело, как и ей.
– Ну что, готова? – поинтересовался он.
Открытая коляска у ворот была украшена большими белыми бантами.
– Да. – Взяв мужа за руку и приподняв подол платья, она устремилась к коляске. Дорога по случаю торжества была усыпана лепестками цветов, а со всех сторон слышались смех и веселые поздравления.
Прежде чем тронуться с места, Рэнналф достал из коляски увесистый мешок, извлек оттуда две пригоршни золотых монет и бросил в толпу. Опустившись на сиденье рядом с женой, он продолжал смеяться, но его улыбка тут же померкла, задержавшись только в глубине глаз, когда он взял ее за руку и накрыл ладонь своей ладонью. – Джудит, любовь моя, ты счастлива?
– Даже слишком счастлива, – призналась она. – Счастье хочет выплеснуться наружу и не находит выхода.
– Мы найдем выход, – пообещал лорд, наклоняясь и снова целуя жену, – сегодня ночью.
– Да, – согласилась Джудит, – но сначала свадебный завтрак.
– Сначала свадебный завтрак, – покорно ответил супруг.
– Я так рада, что наши семьи приехали на свадьбу, – сказала Джудит. – Кажется, я только сегодня поняла, насколько важно иметь семью.
Рэнналф крепко сжал ее ладонь.
Семья – это действительно редкостная ценность. Вопреки опасениям Рэнналфа семьи Бедвин и Лоу совсем не стеснялись друг друга. Быокасл спустился с небес на землю, чтобы произвести благоприятное впечатление па семейство Лоу. За завтраком он увлеченно беседовал с преподобным Джереми Лоу, как показалось Рэнналфу, о теологии. Маркиз Рочестер свободно обсуждал с сэром Джорджем Эффингемом политику, а маркиза, самая высокомерная из аристократок, удостоила беседой мать Джудит, а также миссис Лоу и леди Бимиш. Аллин устроил все так, чтобы за завтраком сидеть между Памелой и Хилари Лоу. Морган, которая сидела напротив, болтала с Брануэллом Лоу. Веселая и очаровательная Ева беседовала со всеми, одновременно присматривая за детьми, которые сидели тут же за столом, пока младшая девочка не устала от шума и Эйдан не унес ее наверх.
Тетя и дядя Рэнналфа очень благосклонно отнеслись к Джудит, когда он представил их друг другу.
– Раз вам удалось завоевать сердце Рэнналфа, вы, должно быть, особенная девушка, – заявила тетушка с присущей ей прямотой, покачивая в руке лорнет, – помимо прекрасной внешности. Бьюкасл говорил мне, что вы красавица.
– Спасибо, мэм. – Джудит улыбнулась и сделала реверанс.
Когда они вернулись из церкви, Морган и Фрея расцеловали ее в обе щеки, а Ева, с которой девушка познакомилась только сегодня, крепко ее обняла.
– Два месяца назад Рэнналф приехал в Грандмезон, исполненный решимости разрушить все бабушкины матримониальные планы, – подмигнула Ева, бросив лукавый взгляд в сторону Рэнналфа. – Я так рада, что тебе удалось переубедить его, Джудит.
Эйдан – высокий, прямой, темноволосый Эйдан – отвесил девушке низкий поклон, всем своим видом демонстрируя, что он еще более холоден и суров, чем Бьюкасл. Но потом обнял невестку за плечи, поцеловал в щеку и улыбнулся.
– Добро пожаловать в нашу семью, Джудит, – сказал он. – Знаешь, парни из семейства Бедвин – настоящие сорвиголовы, справиться с нами могут, только храбрые женщины.
Ева рассмеялась и погладила по головке своего маленького сына.
– Могу с уверенностью сказать, что Джудит такая же смелая, как я.
Фрея переходила от одной группки гостей к другой, со всеми держась предельно вежливо и обходительно. Однако Рэнналфу казалось, что посреди всего этого торжества она чувствует себя не в своей тарелке. Он отвел ее в сторону, пока Джудит беседовала с бабушкой, которая только что во всеуслышание объявила, что промочила уже три носовых платка, а в запасе у нее еще столько же сухих.
