— Скоро все заживет, — успокоил Лу, вытирая разноцветные потеки со своего подбородка. — Кровавый поцелуй — это завершающая часть брачного обряда Таосса. Так что потерпи пару минут. Ритуальные укусы быстро затягиваются.
До меня дошло не сразу, зато, когда все-таки дошло, я аж подавилась очередным глотком смешанной с кровью слюны.
— К-какого обряда? — сквозь кашель вопрос прозвучал как-то придушенно, впрочем, состояние у меня было подходящее.
— Таоссы — предки демонов, — просветил Лу, сосредоточенно поглаживая мое разрисованное запястье, я же замотала головой, прикрыв свободной ладонью рот, из которого с кровавыми брызгами все еще вырывались хриплые звуки.
— Ты сказал… бр-брачный? — после минутной борьбы с противным кашлем, мне удалось-таки вернуть себе относительно нормальный голос.
— А, тебя это интересует? — собеседник довольно заулыбался, и, отпустив мою руку, плюхнулся обратно в свое невидимое кресло. — Да, крошка, отныне ты моя тридцать девятая жена. Поздравляю! Плата за Аваргалу принята.
Гм… и куда это опять слинял пресловутый дар речи? Приоткрыв рот от удивления, я не могла произнести ни слова, с трудом переваривая полученную информацию. Рассчиталась, значит… и чем? Личной свободой? Но за каким Дьяволом ему еще одна благоверная, когда дома их целая орава бродит? Он что, секс-гигант какой-то? Или содержание гарема — его излюбленное хобби? Тогда почему ту рыжую девку к себе не забрал? Уж, она то покрасивей меня будет… была, в смысле. А… а… а Арацельс как же??? Ведь мы связаны…
Мысли мои так и замерли в голове, когда я прислушалась к чувствам. Не было связи. Просто не было ее и все! Я не ощущала присутствия первого Хранителя в мире живых. Я вообще его НЕ ОЩУЩАЛА! И от этого стало так тоскливо, будто из меня только что незаметно изъяли часть души. Не резко, не больно, как тогда во время похищения, а мягко… с анестезией, так, чтоб я ничего не заметила. Да только, как известно, любой наркоз отходит, и боль, пусть и душевная, дает о себе знать. Впрочем, не только душевная. Я громко взвыла, схватившись за руку, которая от легкого покалывания перешла к яростному жжению. А потом словно кожу окатило холодом и… все стихло. Покосившись на запястье, я непроизвольно присвистнула. Вместо символа Карнаэла на нем красовался синий краб. Ну, или что-то похожее на него по очертаниям.
— Знак моего Дома, — пояснил демон, когда я подняла на него глаза. — Теперь не Эра, а я смогу разыскать тебя в любом из доступных мне миров.
— Это что, намек на то, что я от супружеских обязанностей косить буду? — сглотнув, полюбопытствовала я. Повреждения во рту затянулись, как и было обещано. Только кисловато-железный привкус по-прежнему беспокоил. Но не настолько, чтоб обращать на него внимание, когда тут такое происходит.
— А кто тебя знает, Арэ? От Хранителя своего ты же сбежала, — съязвил собеседник, прищурив свои необыкновенные глаза. Красивые и пустые, манящие и пугающие одновременно.
— Я от него не сбегала.
— Да неужели? — Лу вытащил из воздуха фужер с шипучим содержимым и пригубил глоток, глядя на меня поверх его прозрачных краев. Непроизвольно сглотнув опять, я честно сказала:
— Меня выкинула в Срединный мир твоя знакомая Эра, а он прыгнул следом.
— Прыгнул… угу, — отпив еще немного, повторил собеседник. — Зачем? Чтобы продать тебя четэри? — насмешливо добавил он. — Или отдать даром? Похоже, я ошшшибся: это не ты от него, это он от тебя слинять пыталссся.
— Неправда! — я даже ногой в сердцах топнула. Чуть не отбив ее при этом о каменный выступ, на котором стояла. Больно уж мягкие подошвы у босоножек были. К сожалению.
— Ух, сссколько эмоций! Да все такие яркие, сильные… вкусссные. Не искушшшай меня, куколка. Я конечно сыт, но ради такого десерта могу сделать исключение, — он плотоядно облизнулся, прожигая меня в прямом смысле горящим взором.
— Ладно, — меняя тон, проговорила я и примирительно подняла руки. — Чего ты хочешь, Лу? Зачем эта странная свадьба?
— Как? — он изобразил удивление. Плохо изобразил, умеет и лучше. — Разве ты, человечессское дитя, не веришь в любовь с первого взгляда?
— Угу, в большую и чистую, — пробурчала я себе под нос. — Хватит уже издеваться, а? Ты вырываешь органы четэри. Кстати, зачем они тебе? Боргофа кормить, что ли? Потом убиваешь одну из пленниц, вырубаешь вторую и уже полчаса трепешься со мной, после чего заявляешь, что я теперь твоя тридцать девятая жена. К чему все это, Лу?
— Боргоф любит сладкое, это так, для справки. А плоть Ведущих является пропуском сюда в обход Печати Безмирья. Закованная в специальные футляры, она не разлагается и служит по вышеупомянутому назначению. Пока жив тот, кому она когда-то принадлежала. Рогатые ребята любят повоевать, поэтому смертность здесь приличная. Так что отдельные экспонаты моей коллекции органов время от времени приходится уничтожать за ненадобностью, — ответил он, — Ну, а что касается брака… Я же не виноват, что ты не в соссстоянии повторить нужные слова для обряда удочерения, — скрестив руки на обнаженной груди, сказал демон.
— Что? — после минутной паузы, наконец, удалось родить мне.
— Эх, женщина. И почему тебе все надо повторять дважды, да еще и с пояснениями? А? — вздохнув, проворчал собеседник и, выпив пол стакана, встал. — На, освежись. Может, соображать быстрее начнешь?
Я взяла дрожащими пальцами предложенный напиток и залпом осушила его остатки. Пить хотелось давно, а после ритуального поцелуя в особенности. Приятный ягодный вкус охладил горло и, как ни странно, успокоил. Значит, меня чуть не удочерили. Мммм… жаль, что не вышло. Такой вариант мне как-то больше нравился, чем быть последней в длинной очереди из жен. Правда неудавшийся папочка моложе меня лет на семь выглядит, но это уже детали.
— Выходит, вместо дочки, я стала супругой? — демон взял из моих рук пустой фужер и кивнул. — Интересный у тебя подход, однако. Но я все равно не понимаю, зачем эти обряды? В чем именно заключалась взятая с меня плата?
— У тебя магических способностей с гулькин нос, Арэ. Этого не достаточно, чтобы перекрыть долг Ссспутника Аваргалы, — как-то слишком уж серьезно проговорил Лу. — Но вполне хватает, чтобы совершить равноценный обмен. Немного… ну хорошшшо, почти весь дар, которым ты владела, перекочевал ко мне вместе с небольшим количеством крови во время поцелуя, я же отдал тебе частицу своего. Это и был… мой маленький подарок.
При последних словах выражение его лица стало чересчур загадочным, и мне это не особенно понравилось. Нехорошие предчувствия нахлынули с новой силой, а словарный запас опять дезертировал, передав эстафету первенства мыслительному процессу.
