— Вы никого не видели, — быстро сказал Доцент сыну и продолжавшей звать на помощь Тамаре.
— Ой, люди! — причитала та. — Да что ж это такое! Это все из-за тебя, ирод! — напустилась она на Доцента. — Чтоб сейчас же убирался! И ноги чтоб твоей больше здесь не было! — Набирая воздух в легкие, на миг замолчала.
— Скажешь про того, — воспользовался этим Доцент, — кто на площадке был, — убьют.
Тамара, испуганно взглянув на него, прижала руки к груди и медленно начала опускаться на пол. Андрей бросился вперед, подхватил и не дал ей упасть.
В комнату ворвались двое милиционеров.
— Стоять! — закричал один. Второй, увидев, что парень, который сидел, согнувшись, в углу, тянет руку к лежавшему поодаль пистолету, прыгнул вперед и ударил его носком ботинка в лицо. В прихожую ворвались трое в черных масках.
Губа, выйдя из лифта, проводил взглядом бежавших наверх троих милиционеров, достал из кармана носовой платок и, что-то негромко насвистывая, неторопливо пошел вниз по лестнице.
— Проходите, — торопил задержавшихся в подъезде людей рослый омоновец.
Приложив платок к носу, тем самым закрывая часть лица, Губа прошел мимо омоновца. Увидев на улице еще нескольких солдат и милиционеров, усмехнулся и обратился к молодой женщине:
— Что случилось?
— Там наверху, — торопливо, радуясь возможности высказаться, начала она, — кого-то убили. Наверное, какого-нибудь коммерсанта.
Молодой милиционер проводил взглядом проходившую пару, вздохнул и посмотрел на часы.
«Скорей бы домой», — подумал он, «Интересно, — делая вид, что слушает по-прежнему говорившую женщину, думал Губа. — Это совпадение или меня пытались подставить? Парень на лестнице узнал меня. Те, в квартире, тоже. Кто они? На кого работают?»
Не находя ответа, вздохнул.
— Да, — говорила женщина, — сейчас время такое. Убьют прямо на дому.
Милиция все равно никого не поймает. У них с бандитами взаимопонимание. Они...
— Извините, — смущенно, по-прежнему держа платок у носа, проговорил Губа, — мне сюда. — Он махнул рукой на торгующих фруктами двух кавказцев.
"Если меня подставили, — быстро шагая по улице, думал он, — то Моисей Авраамыч должен назвать того, кто сообщил ему о готовности Доцента дать показания против меня. Но если бы это было так, Доцент не ударил бы палкой того с пистолетом. Черт, — усмехнулся он, — Доцент, вполне возможно, спас мне жизнь!
Убить его в этот раз — осложнить себе отход. Во-первых, — подходя к своей машине, достал ключи, — мальчишка. Его бы тоже пришлось убирать. Во-вторых, женщина. Она даже в том состоянии наверняка увидела бы мою губу. Да и задержись я, стреляя в Доцента, мальчишку и в нее, меня бы накрыли. Все-таки шестое чувство, чувство опасности, очень часто спасает. Надо прислушиваться к нему. — Открыв дверцу, сел за руль. — Но от кого были те парни? Надо вспомнить. — И замер. — Арсен, — осенило Губу. — Его боевики видели меня. Да, я больше никому не светился. Неужели Арсен сумел меня подставить? Значит, Мося помог ему? Все правильно. Арсен знал об адвокате. Вышел на него и сообщил ему. Минутку! — одернул себя Губа. — Мося сказал, что о свидетеле ему сообщил милиционер. Надо немедленно с ним встретиться. — Тронув машину, покачал головой. — Нельзя.
Потому что за ним вполне могут наблюдать люди Арсена или менты. Но связаться с ним надо. — Достав из бардачка сотовый телефон, набрал номер. Абонент не отвечал. — Странно, — подумал Губа, — с деньгами он наверняка поехал бы домой".
— Иди, — заглянув в комнату, недовольно проговорила невысокая полная женщина в халате, — к тебе. Сколько раз говорила, мне твои знакомые дома не нужны.
— Перестань. — Поморщившись, Дед пультом выключил телевизор, сунул ноги в шлепанцы и направился к двери. Услышав короткий хрип, остановился и напряженно замер. Взялся за спинку стула. В дверь ворвался парень с ножом в руке. Дед метнул скользнувший по полу стул ему под ноги и кинулся к балконной двери. Вскрикнув — стул-сильно ударил его по колену, — парень рванулся следом.
Едва он подскочил к открытой балконной двери, в лицо ему вылетела трехлитровая банка с огурцами. Он не успел среагировать и с разбитыми в кровь носом и губами упал. Банка раскололась, и около головы парня ворвавшиеся в комнату боевики увидели огурцы, стеклянные осколки и лужицу рассола. Дик выхватил пистолет, другой парень с «ПМ» рванулся к балкону.
— Штору! — рявкнул Дик.
Парень отдернул ее. Деда на балконе не было. Парень кинулся к балконной двери. Дик рванулся за ним.
— Вон он! — сказал парень и махнул рукой. Дик увидел, как Дед, прихрамывая, быстро уходит со двора. Выматерившись, Дик бросился назад.
— Этого с собой! — махнул он рукой на пострадавшего.
— Вякнешь хоть слово, — приставив ствол пистолета к голове лежавшей у стены женщины, процедил Дик, — сдохнешь.
— Я ничего никому не скажу, — торопливо прошептала она.
— Ее не трогай! — громко сказал Дик поддерживающему мотавшего окровавленной толовой подельника парню.
Дед, прихрамывая, вышел на баскетбольную площадку.
— Эй! — позвал его один из сидевших на лавочке мужчин. — Дед! Иди, грамм по сто дерябнем.
Оглянувшись, Дед подошел к ним.
— Ты чего? — увидев его босые ноги, усмехнулся второй. — Снова со своей...
— Какой размер? — кивнув на полуботинки, быстро спросил Дедов третьего.
— Сорок три. — Мужик недоуменно посмотрел на него.
— Держи. — Вытащив из кармана тренировочных штанов двести долларов, Дед сунул ему. — Снимай. Только в темпе. Тот взял баксы и мгновенно разулся.
— Меня не видели. — Сунув ноги в полуботинки, Дед, по-прежнему хромая, быстро пошел дальше.
— Вот это уха из петуха, — пробормотал мужчина с долларами в руке.
— Обувку я те сейчас доставлю, — весело проговорил первый и направился к дому.
— Мне он нужен, — держа в пальцах зажженную сигарету, сказал Арсен.
Сидевший на стуле невысокий худой мужчина в роговых очках, часто моргая, беспомощно смотрел на него:
— Я не знаю, где он. Он сказал, что деньги привезет вечером.
— Номер его сотового? — Не знаю, — дернул плечами очкарик. — Он не сообщил мне свой номер.
Звонит сам.
Арсен зло сплюнул. Адвоката взяли при выходе из дома. Астахов был недоволен. Он, казалось, все рассчитал правильно. На то, что парни убьют Губу, он, конечно, даже не надеялся.
Но как тот сумел уйти от милиции, было непонятно. Адвокат уверял, что Губа как раз звонил и он сказал ему то, что передал Конев. Арсен хотел взять Доцента, чтобы тот служил для Губы приманкой. И неожиданно, когда парни уже отправились за Михайловым, ему в голову пришла идея. Он вспомнил об адвокате Губы. Давить на Моисея Авраамовича было бесполезно. Губа наверняка в целях безопасности сам выходил на него.
— Чего Губа хотел? — спросил Арсентий.
— Эдуард, — облизывая пересохшие от страха губы, ответил тот, — звонит каждый день. Бывает, не по разу. Поэтому я всегда ношу с собой пейджер.
Сообщает, во сколько будет звонить. Я...
— Слушай, жид, — несильно хлестнул его по щеке Арсентий, — ты мне блевотину не тискай. Могу и обидеться.
— Да зачем мне тебе лгать? — воскликнул Абрамов. — Какая выгода? Ведь ты очень серьезный человек, и, спасая Губу, я не хочу иметь неприятности со здоровьем!
«Он действительно не знает», — поверил Астахов.
— Вот что, жид, — немного подумав, сказал он. — Ты отдашь мне Губу и будешь иметь все, что захочешь.
— Конечно, — закивал Моисей, — зачем мне хлопоты из-за этого бандита?
Как только он позвонит, я немедленно назначу ему встречу. Он обязательно придет, потому что если я говорю о встрече, значит, у меня есть важная информация о действиях милиции.
— Посмотрим, — усмехнулся Арсентий. — И дай Бог, если ты окажешься прав. Ты веришь в Бога? — задал он неожиданный вопрос.
— Ну, — не зная, как ответить, начал Абрамов, — я...
— Если в течение суток, — перебил его Астахов, — Губа не будет убит, тебе петля. Из колючей проволоки...
— Арсен, — облизнув губы, несмело начал Абрамов, — ты не подумал, что Губа мог догадаться...
— Я сказал, что тебя ожидает, — улыбаясь, перебил его Астахов. — А сейчас давай, — махнул он рукой на дверь, — вали отсюда. Но не забудь — у тебя ровно сутки.
«Вот это хрен! — думал Азиат. — Теперь эта тварь, Рыбак, будет меня отлавливать. Ну, падла, Астроном, козел! Это он. Я сам напрашивался на базар с Рыбаком. Не вовремя Семен появился. Впрочем, сейчас какая разница, надо мозговать, как дальше быть». Протянув руку, включил телевизор. По ТВ-6 шел «Дорожный патруль».
— ...убит, — сказал мужской голос. — Он был вооружен газовым пистолетом. Следствие предполагает, что это очередная криминальная разборка.
Азиат криво улыбнулся.
"С детства телевидение не люблю. Хорошо еще, главным героем не оказался. — Он встал. Свою однокомнатную квартиру он называл берлогой. О ней не знал никто, и сейчас Азиат был чертовски доволен, что никому не говорил о ней.
