— Пока не относится, и ты хочешь сказать, что твои шершни останутся только на этой планете?
— Никакого преступления не совершено.
— Пока.
— Ты возражаешь против этого, тем не менее любому гражданину Правительства разрешено носить оружие.
— С ограничениями.
— Единственными запрещенными видами являются взрывчатые вещества и энергетическое оружие. Отдельная статья распространяется на оружие мощностью порядка гигаватт, а я хочу заметить, что оружие именно такой мощности использовал на этой планете представитель Правительства.
— Что?
— Контролер Сэйбл Кич обладает антифотонным оружием, мощность импульса которого составляет один гигаватт. Наказанием за обладание таким оружием является моральная модернизация.
— Так вот что это было… — пробормотал Джанер.
— Я не собираюсь обладать подобным оружием. То, чем я буду обладать, предназначено только для самозащиты.
— Я очень хочу спать.
— Ты не сможешь опровергнуть мои доводы. Подумай, ты получишь десять миллионов на личный счет, и мои цели будут достигнуты. Спустя один солстанский год я обойдусь без твоей помощи, а ты не получишь десять миллионов. Тебе придется искать доходное место у другого работодателя.
— Теперь угрозы.
— Обещания.
— Мне просто не кажется удачной идея заселить планету шершнями, жала которых выделяют спрайн. Отдельные шершни являются всего лишь насекомыми и будут защищать себя, если не находятся непосредственно под твоим контролем. Здесь может погибнуть очень много людей.
— Десять миллионов шиллингов.
— Я приму решение утром, — виноватым тоном произнес Джанер.
Разум самодовольно зажужжал.
* * *
Когда Джанер проснулся, ему показалось, что спал он всего одно мгновение, пока не заметил, что уже может отличить небо от зарослей. Он оглянулся, чтобы посмотреть, кто стоял на вахте, и увидел на краю площадки Форлама, сидевшего спиной к зарослям с карабином на коленях. Моряк выглядел уставшим и заскучавшим — видимо, Планд выжег всех пиявок в округе — и явно хотел, чтобы его побыстрее сменили.
Джанер намеревался было окликнуть его, но вдруг решил, что все еще спит и видит сон. За спиной Форлама стоял синий человек, вернее человеческое тело не меньше четырех метров ростом, невероятно тощее и тонкокостное. Его руки были похожи на гигантских пауков, торс представлял собой вытянутую грудную клетку, кроме того, на руках и ногах было гораздо больше суставов, чем полагалось. А еще у него не было головы. Именно этот факт убедил Джанера в том, что он еще спит, помимо медленных и бесшумных движений фигуры. В любом случае, не мог же Форлам так безрассудно повернуться спиной к беде, верно? Джанер попытался проснуться и окликнуть моряка, но вдруг понял, что слышит храп Амбела, что некоторым образом вернуло его в реальность.
Он понял, что это не сон. Между ключиц синего человека он увидел жадную пасть пиявки и мгновенно понял, кем был это человек.
— Форлам!
Его предупреждение было явно запоздалым. Одна костистая рука схватила Форлама и подняла, словно куклу. Моряк коротко вскрикнул, выронив карабин. Потом он увидел, в чьих руках оказался, и замер как загипнотизированный. Существо понесло моряка к жадно открытой ужасной пасти и присосалось к его туловищу. Форлам закричал.
— Какого дьявола? — взревел разбуженный Амбел.
Джанер перепрыгнул через распростертое тело капитана Рона и бросился к карабину. Он схватил его как раз в тот момент, когда раздались крики других разбуженных людей. Мушкетон Амбела выстрелил с оглушительным грохотом, и заряд попал в синее существо, издав звук, похожий на удар лопатой по мясу. От удара появилась зияющая рана, мгновенно затянувшаяся синей кожей. Тварь продолжала поедать Форлама, а Форлам продолжать кричать от боли.
— Проклятье!… Проклятье!.. Проклятье!.. — повторял Пек, посылая с каждым словом в синюю фигуру заряд за зарядом из помпового ружья.
При каждом выстреле на теле твари появлялась серая дыра, которая мгновенно заполнялась серой же плотью и затягивалась синей кожей. Раздавались и другие выстрелы, но Джанер не мог понять, кто именно стрелял. Он навел карабин на синий живот и нажал на курок. Торс твари задымился, обуглившаяся кожа отвалилась, обнажив переплетенные волокна. После второго выстрела тварь оторвала Форлама от пасти, выплюнув струю крови. Третий выстрел просто обуглил кожу на ногах, но не нанес существенного ущерба. Чудовище вдруг выпустило моряка и одним прыжком скрылось в зарослях.
— Господи, это был он! — дрожащим голосом воскликнула Эрлин.
— Проклятье! — снова закричал Пек и бросился в погоню за синей тварью.
Амбел успел вцепиться в воротник его куртки и швырнуть хупера на землю. Эрлин с выражением ужаса на лице схватила аптечку и побежала к извивавшемуся на траве Форламу. Именно в этот момент Рон прекратил храпеть и сел.
— Что происходит? — спросил он.
Джанер уставился на него, потом расхохотался. Все выглядело слишком нелепо. Он сидел на земле и хохотал до боли в животе, а закончилось это неуместное веселье приступом кашля. Рон долго смотрел на него, потом перевел удивленный взгляд на спокойно заряжавшего мушкетон Амбела, затем уставился на склонившуюся над Форламом Эрлин. Планд прижимал моряка к земле. Энн взяла термоодеяло Джанера и резала его на широкие полосы. Только из него можно было сделать достаточно широкие для нанесенной Форламу раны бинты.
— Проклятье, — пробормотал Пек и сел.
Рон встал, подошел к Форламу и осмотрел его. Он обменялся несколькими словами с Эрлин, потом, явно раздраженный, вернулся к Джанеру и остальным.
— Пора собирать вещи и выступать, — сказал он.
— А Форлам? — спросил Джанер.
— Я его понесу. Нужно поймать эту тварь, прежде чем она соединится с головой.
— Поймать? — переспросил Джанер, но Рон его уже не услышал. Он обратил внимание на Амбела, который, надев перчатки, развернул висевший у него на ремне пакет из вощеной бумаги. Достав один красный кристалл, он бросил его в ножны, потом плюнул в них и вставил нож.
— Пора выступать, — проворчал он, глядя на заросли, в которых скрылось тело Скиннера.
Именно этот самый подходящий момент разум Улья выбрал, чтобы обратиться к Джанеру:
— Судно Фриск стало на якорь в бухте.
— Все лучше и лучше, — буркнул Джанер и с досадой плюнул.
Ребекка Фриск смотрела на открытую дверь и двух стоявших у нее «болванов». Первый, мускулистый мужчина с посиневшей от вируса кожей и иссеченным шрамами лицом, махнул парализующим прибором. Она встала и пошла прямо на «болванов», и они вынуждены были расступиться, чтобы она смогла пройти. Женщина быстро подавила возникшее было желание попытаться выхватить у кого-нибудь из них оружие. Эти «болваны» были такими же старыми, как капитаны, и, подобно другим телам, поставляемым ею и Хупом прадорам, они были инфицированы вирусом Спаттерджей с момента пленения. Их тела были значительно сильнее занимаемого ею тела, хотя бы потому, что они были инфицированы на несколько веков раньше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
