В течение моего монолога, Троицкий неотрывно смотрел мне в глаза, пытаясь, по-видимому, определить правду я говорю или лгу. "Ну, ну. Потягайся со мной в гляделки", внутренне усмехнулся я.
Нет, Троицкий сразу не сдался. Он ещё какое-то время пытал меня, ходил вокруг да около. Прояснял для себя неясные или непонятные ему детали. Вот, например, один из таких вопросов:
- А вот вы сидели в ресторане рядом с Марией Игоревной и не могли ли вы, сами того не желая, положительно воздействовать на неё?
Сначала, я терпеливо отвечал на его вопросы, но вскоре он пошёл по второму кругу и мне это надоело. Улучив момент, я сказал:
- Не могу понять вас, Евгений Викторович. У вас жена выздоровела от смертельной болезни. Я бы на вашем месте от радости прыгал, и мне было бы неважно, отчего это произошло, да почему. В церковь сходил, богу помолился, ибо все в Его руках, и жизнь наша и здоровье, и судьба. А вы всё причины ищете. С какой целью интересуетесь, позвольте вас спросить? Ищете возможность использовать вероятного будущего зятя в каких-то своих политических раскладах?
Троицкий аж рот раскрыл от такой моей наглости. Вот ничего подобного он от меня совершенно не ожидал. Мне отводилась роль послушного мальчика, слепо делающего то, что ему скажут.
Дверь в кабинет открылась и вошла Мария Игоревна. Она обратилась к мужу:
- Получил? А я предупреждала тебя. Всё, Евгений Викторович, твоё время истекло.
Троицкий встал и молча вышел из кабинета. Я едва успел отправить ему вслед ментальное внушение забвения того факта, что у меня есть хоть какие-то экстрасенсорные способности, и запрет на обсуждение этого вопроса с кем бы то ни было. Свою метку я ему на всякий случай тоже повесил. И тут же по этой метке послал вслед ментальную блокировку вообще всего, что связано со мной. Теперь обо мне он будет помнить только как об очередном ухажёре своей дочери.
Мария Игоревна присела на низенький пуфик, рядом с моим креслом и сказала:
- Извини, меня Максим. Это я виновата, проболталась ему о твоих экстрасенсорных способностях и о ваших с Кристи отношениях. Так получилось. Я, как прилетела в Москву, сразу легла в больницу на обследование. Весь следующий день меня истязали эскулапы и ничего не нашли. Никаких следов рака. Сказали, что я вообще здорова. И вечером выписали. Я на радостях все мужу и выложила. А потом оказалось, что я уже ему не жена.
- Как это? - вырвался у меня от неожиданности вопрос.
- А пока я была в круизе, он развёлся со мной. Предоставил суду справку из больницы о моей болезни и неизбежной смерти. И денег на взятку не пожалел. Вот нас и развели. Судью он скорее всего тоже умаслил.
- Это чему нужно было случиться, чтобы он так поступил с вами?
- Как я полагаю, его очередная муза торопила. Ладно, хоть ничего из имущества себе не взял. Кроме своей машины и личных вещей. Свою долю имущества отписал Кристине. Предполагалось, что после моей смерти, ей же отойдёт и моя доля.
- Всё равно не понимаю я его. По отношению к вам, это необоснованная жестокость.
- Видимо он полагал, что мне без разницы, раз я уже одной ногой там. Я не сержусь на него. Мы уже больше года не живём вместе. У нас с ним и без моей болезни дело к разводу шло. Кстати, надеюсь, что тебе он больше досаждать не будет. А в церковь я уже сходила и за своё чудесное исцеление свечу поставила, и денег церкви пожертвовала. Пойдём со мной. Я хочу сообщить тебе ещё кое-что.
Она встала и повела меня вглубь дома, говоря на ходу:
- Кристине и твоей ученице, Тамаре, я выдала денег и отправила в Москву с наказом до вечера не появляться. Так что дома никого нет и нам никто не помешает.
Она привела меня в свою спальню и подойдя вплотную ко мне сказала:
- Максим, у меня больше нет желания становиться твоей мамочкой. Я теперь свободная женщина, а тебя я полюбила с первого взгляда. Ничего не могу с собой поделать.
Она сбросила с плеч халат, под которым ничего не оказалось и обняла меня. У неё оказалась восхитительная фигура, а понравилась она мне ещё на лайнере и тоже сразу, так что сопротивлялся я недолго. Секунд пять, не больше.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
И потом, лёжа в кровати и используя короткие минуты отдыха она продолжала меня соблазнять:
- У меня к тебе предложение, Макс. Я понимаю, что стара для тебя и не смогу быть твоей женой, но любовницей я буду хорошей, ты не пожалеешь. Я на многое не претендую. Твоим отношениям с девушками я мешать не собираюсь. Тем более не собираюсь вмешиваться в твои отношения с моей дочерью. Она, кстати, мне не родная дочь. Когда я вышла замуж за Троицкого, ей было 7 лет, а мне 18. Ты, наверное, думаешь, что я совсем старуха, а ведь мне ещё 29 лет. Захочешь жениться на ком-нибудь – ради бога, я ни в коей мере не собираюсь ограничивать твою свободу.
- Ты хочешь официально занять должность моей фаворитки? - шутливо спросил я её.
- Да, ваше величество, - мгновенно ответила она, и получив от меня положительный ответ, радостно пискнула и немедленно приступила к выполнению своих обязанностей.
Любовницей она оказалась ненасытной, и мы почти весь день провели в кровати. Однако, зимой темнеет рано и поэтому к четырём часам пополудни мы перешли на кухню, где пили чай и строили ближайшие планы.
Маша предложила мне на выбор два варианта. Первый – перебраться мне в Москву, перевестись из СПбГУ в МГУ и жить у неё, в этом коттедже. Свою ученицу, Тому, забрать с собой. Плюс этого варианта – готовое жилье и её хорошо оплачиваемая работа. Во втором варианте, Маша переезжает жить в Санкт-Петербург. Минус этого варианта, это отсутствие жилья и работы. Если Кристина поедет с ней, то этот коттедж придётся продавать и нужно будет покупать какое-то жилье в Питере. И тогда ей придётся переводится в какой-нибудь вуз в Санкт-Петербурге. А МГИМО есть МГИМО. Такой вуз в стране единственный. И попала Кристина туда только благодаря связям её отца.
Я предложил оставить пока всё, как есть. Сделать паузу, подумать, и только потом, где-нибудь ближе к лету, принимать решение. Маша согласилась с моим предложением, но попросила меня приезжать к ней на выходные дни или снять мне квартиру, куда бы она смогла приезжать. Я обещал решить этот вопрос.
Между тем, жизнь постоянно вносит свои коррективы. Вечером, уже ближе к 5 часам позвонила Кристи и сказала, чтобы её не ждали, она идёт на вечеринку и возможно ночевать будет у подруги. Про Тому она ничего не сказала, и я связался с ней. Тома ответила, что уже подъезжает на такси.
Вскоре она сидела на кухне, уплетая ужин, который ей разогрела Маша и рассказала, что с Кристиной они расстались ещё днём. Тома захотела сходить в Третьяковку, а Кристина встретила знакомых.
- Меня, кстати, ваша Кристина со своими подругами знакомить не стала, а на их вопрос обо мне этак пренебрежительно махнула рукой и сказала: "Да, так, случайная попутчица". И даже до свидания мне не сказала.
Немного помолчав, она спросила, обращаясь к Маше:
- Ваша дочь случайно не королевских кровей?
- Нет, Тамара, она обычная мажорка, таких в Москве много. Каюсь, её воспитанием я занималась мало.
После ужина мы с Томой стали собираться. Весь наш багаж был в моём стазис-кармане, но для вида мы собрали пару чемоданов и две сумки ручной клади. Пока собирались, я рассказал Томе о наших с Машей отношениях. К моему удивлению, Тома обрадовалась и сказала:
- Я рада, Максим, такому прибавлению в нашей семье.
Я офигел.
- А наша семья – это кто? – спросил я Тому.
- Наша семья, Максим – это мы, маги – ты, я и Маша.
- Маша? – изумлённо спросил я.
- Так ты что не заметил, что у Маши источник проснулся? Ты целый день накачивал её своей энергией, вот и результат.
Из гаража вернулась Маша и сказала, что её машина готова и можно выходить. Я пригляделся к Маше магическим зрением и понял, что нужно немедленно проводить магическую инициацию.
- Маша, - сказал я, - ты не хочешь слетать с нами в Питер, а утром мы посадим тебя на самолёт до Москвы и из аэропорта поедешь сразу на работу. Ночь проведём вместе.
