к нормальной жизни после такого дня, как сегодняшний. Она знала, что утром ей опять зададут великое множество вопросов. Ей придется объяснить Джордан, что произошло, рассказать ей обо всем, о чем следует рассказать. Возможно, они опять поссорятся, но для Венди было гораздо важнее все объяснить Джордан и остаться с ней лучшими подругами, чем оказаться «правой» и одержать верх в споре.
А после этого она сможет пойти дальше. Лето скоро кончится, и она начнет учиться в колледже. Ее ждут новая жизнь и новый путь.
Сидя у окна в своей комнате, Венди смотрела на звезды, а звезды смотрели на нее.
Эпилог
– Ух! – Джордан театрально воздела руки, а потом снова упала на траву. – И почему только я позволила тебе уговорить меня ходить на эти занятия? – крикнула она в небо.
– Я же тебя не заставляла, – хохотнула Венди, аккуратно засовывая в рюкзак учебник по органической химии. У них с Джордан была такая традиция – в хорошую погоду они перекусывали между занятиями на большой лужайке. – Мы посещаем эти лекции, потому что они нужны для медицинского бакалавриата. – Венди пригвоздила подругу к месту суровым взглядом, неодобрительно сморщив брови. – Ты помнишь об этом?
Джордан в ответ что-то пробормотала.
Их первый год в колледже пролетел незаметно. Венди и Джордан поселили в общежитии для учащихся на медико-санитарном отделении, их комнаты были совсем рядом. Венди, проучившись в колледже всего неделю, пошла и подала заявление об учебе на бакалавра. Джордан стенала и орала за ее спиной, пока Венди заполняла за первой партой нужные бумаги. И все это было стремно и удивительно.
Удивительно, сколь многое изменилось за год.
На территории университета располагалась большая клиника, и страховка Венди покрывала сеансы психотерапии. Она весь год дважды в неделю посещала одних и тех же врачей и постепенно научилась работать при тревожном расстройстве. После того как к ней вернулись ее воспоминания, пришлось столкнуться со многими трудностями – с ночными кошмарами, флешбэками и бессонницей. Ей выписали лекарства, которые облегчали тревогу и помогали заснуть, но в какие-то дни она чувствовала себя лучше, а в другие – хуже. Ей приходилось тяжело, иногда невыносимо, но ей помогали. У нее были родители, Джордан, и была цель, на которой она могла сосредоточиться. Она собиралась получить диплом бакалавра, поступить в медицинскую школу и стать врачом. Конкретно – педиатром.
– Я пошла на следующее занятие, – проворчала Джордан, беспорядочно засовывая конспекты в сумку. Она подняла руки над головой, словно пыталась дотянуться до солнца. – Так мы с тобой идем завтра в бассейн?
Венди кивнула:
– Обязательно. – Их обеих отобрали в команду по плаванию, но поскольку приехали они из небольшой старшей школы в столь же небольшом городке, то сильно отставали от других членов университетской команды. Но это стало поводом тренироваться усерднее. Не говоря уж о том, что после хорошей тренировки Венди лучше спала ночью.
– Хорошо. – Джордан, сияя белоснежной улыбкой, заключила Венди в медвежьи объятия. В последнее время, с той самой ночи, когда Венди нашла в лесу детей, Джордан часто так делала. Когда она объявилась в доме Венди на следующее утро, то у них не возникло спора о том, кто перед кем должен извиниться и кто о чем сожалеет. Джордан просто крепко обняла подругу, а потом забросала бесчисленными вопросами.
Венди уклонялась от вопросов о Барри, о том, куда он подевался. Наспех сварганенный фоторобот Питера по-прежнему нервировал ее, когда она приезжала навестить родителей, – то она видела его в каком-то окне, то, полусорванного, на фонарном столбе. Питер все еще был в розыске, потому что он единственный из всех детей пропал и так и не вернулся, но активные поиски давно прекратились. Многие считали, что он просто бродяга, ненадолго объявившийся в городе.
Джордан отстранилась от Венди и заправила ей за ухо прядь волос.
– Ты становишься ужасно лохматой, девушка, – сказала она, вставая.
Венди пригладила волосы.
– Ага, я подумываю о том, чтобы отрастить их, – пожала она плечами. Волосы уже доходили ей до плеч.
Джордан кивнула.
– Новый образ – это прикольно! – с воодушевлением пропела она. Венди рассмеялась, и Джордан просияла. – Я заскочу к тебе на минутку после занятий. – Она помахала рукой и направилась к кирпичному зданию. – Научу тебя готовить рамен.
– Гадость! – проворчала Венди.
– Вкуснятина!
Венди закатила глаза и хихикнула. Когда Джордан исчезла из виду, она легла на спину и, заведя руки за голову, запустила пальцы в траву. Это было ее самое любимое место в кампусе, лужайку здесь обрамляли кусты роз.
Дома они с мамой посадили на заднем дворе два розовых куста в память о Джоне и Майкле. Розы Майкла были белыми, а розы Джона – ярко-желтыми. Миссис Дарлинг подолгу разговаривала с этими розами, когда подрезала их. В свой последний приезд домой Венди даже пару раз застала за этим занятием папу, он предавался ему, когда думал, что никто его не видит.
Венди смотрела на розы, тихонько покачивающиеся на ветру, и думала о Питере. Она часто делала это. Когда все было хорошо, она всегда обращалась мыслями к нему. Он несколько раз снился ей, но, проснувшись, она помнила только мимолетный блеск его звездных глаз и улыбку до ушей. Ей хотелось иметь на память о нем его портрет или что-то более существенное, чем собственные рисунки, что-то кроме желудя, который она по-прежнему постоянно носила на груди.
Венди вздохнула. Желудь действовал на нее ободряюще и успокаивающе. Но все же к ней вернулись тоска по Питеру и боль. Венди закрыла глаза и очень постаралась вызвать в памяти его улыбающееся лицо. Она подумала о маленьком сколе на его переднем зубе, о том, как он щурит глаза. Ветер усилился и приятной прохладой прошелся по ее щекам, его запах был сладким, как мед, трава защекотала ее кожу. И сквозь шелест листьев, Венди могла поклясться, до нее долетел тихий стрекот сверчков.
У Венди перехватило дыхание. Она открыла глаза.
Благодарности
Я работал над «Пропавшими в лесах Нетландии» семь лет. За это время я очень изменился: в чем-то вырос, а в чем-то откатился назад. На протяжении этих лет множество людей помогали этой истории и мне самому становиться лучше. Я благодарен им всем.
Шелби Гэнгон, ты и твоя семья приютили меня в один из самых темных периодов моей жизни. Одним весенним днем ты познакомила меня с Асторией, и с тех пор я влюблен в эти леса. Без тебя этой истории не было
