его сильной и высокоавтономной коммерческой экономикой, управляемой буржуазией. Однако разделение человеческих экономик на две резко противоположные формы вводит в заблуждение. Из сравнительного анализа ясно, что процесс коллективного действия с его широкой степенью общественной экономики - включая производство общественных благ - в значительной степени соответствует повышенному уровню коммерческой активности. Кроме того, я предполагаю, что здесь действует эффект мультипликатора. Хотя традиционные теории утверждают, что доходы досовременного государства формируются в основном за счет присвоения крестьянских излишков, рост коммерческой экономики также обеспечивает государству новые источники дохода. Это важный элемент процесса совместной деятельности, когда рыночные доходы смягчают высокие транзакционные издержки коллективных действий.
Я предполагаю, что существует несколько взаимопричинных путей, связывающих коллективные действия и другие факторы с коммерциализацией. Для начала я предполагаю, что относительный рост городского населения увеличивает спрос на сельскую продукцию. Это влечет за собой соответствующее усложнение рыночной системы, связывающей сельских производителей с городскими потребителями, особенно в условиях общего повышения материального уровня жизни в сельской и городской местности для большинства домохозяйств. Вместе с ростом городского спроса, как правило, увеличиваются налоговые обязательства и упорядочиваются способы коллективного сбора налогов. Оба источника спроса - рост городов и налоги - заставляют домохозяйства уделять больше времени и труда производству, что сказывается на экономике домохозяйств, сталкивающихся с узкими местами в производстве, ограничивающими возможности "домашнего" производства (производства необходимых товаров на дому). Этот процесс подталкивает домохозяйства к большей специализации производства и усилению зависимости от рынка товаров, которые больше не производятся трудом домохозяйств, что приводит к соответствующему росту рынка и числа домохозяйств, занятых во вторичных отраслях и услугах, обслуживающих специалистов-производителей. Далее я рассматриваю свидетельства изменений в материальном уровне жизни, росте городов, численности населения и интенсификации производства.
Материальный уровень жизни
"Римляне производили товары, включая обыденные предметы, очень высокого качества и в огромных количествах, а затем широко распространяли их по всем слоям общества". (Bryan Ward-Perkins 2005: 87)
Великая дивергенция в Европе привела к росту материального уровня жизни. Но исследование материальной культуры Англии "до дивергенции" или других обществ и периодов иногда обнаруживает исторические эпизоды существенных изменений в материальном богатстве, даже изменений, которые ощущались во всех социальных секторах, как мы видим в случае Римской империи, описанном Уорд-Перкинсом. Как я уже упоминал, одним из возможных факторов, который мы должны учитывать в понимании уровня жизни и других аспектов экономического роста, являются коллективные действия и их системная связь с коммерциализацией. Чтобы оценить эту идею, я просмотрел источники, относящиеся к выборке из тридцати обществ, и встретил информацию, относящуюся к материальному уровню жизни, хотя данные иногда были нечеткими. Данные, относящиеся к обычным показателям уровня жизни - таким как реальный доход на душу населения, сбережения или аналогичные переменные, доступные для современного экономического анализа, - как правило, отсутствовали. Я заменил их описаниями, сделанными этнографами, путешественниками, торговцами, государственными чиновниками или другими подобными наблюдателями, которые комментируют потребление домохозяйствами товаров, включая одежду, еду, жилье и предметы роскоши. Некоторые археологи также интересовались материальным уровнем жизни и измеряли его на основе качества жилья и других материальных благ, а также биометрических показателей состояния здоровья и смертности, полученных при изучении человеческих останков, и в некоторых из моих случаев эти источники оказались полезными.
Чтобы оценить изменения в уровне жизни общества в фокусный период, моя цель кодирования состояла в том, чтобы зафиксировать стабильность, снижение или повышение материального уровня жизни в этот конкретный период, уделяя особое внимание обычным домохозяйствам. Этот метод фокусирует внимание на изменениях, поскольку межкультурные различия настолько велики, что сравнение становится затруднительным. В качестве примера можно привести Китай, где со времен династии Хань был широко распространен план дома, в котором стены и комнаты окружали частный двор, что подчеркивало уединенность домохозяйства; обычно строились деревянные каркасные дома с керамической черепицей на крыше, иногда с использованием кирпича и/или глинобитного кирпича. Эти дома были сравнительно большими и хорошо построенными по любым досовременным (или современным) сравнительным стандартам, и, насколько я могу судить, они не претерпели значительных изменений в течение фокального периода (данных по археологии домохозяйств за это время очень мало). Тем не менее, я оценил период Мин как положительный рост уровня жизни, отчасти потому, что в это время хлопчатобумажная ткань стала гораздо более широко потребляемым товаром.
Хлопок является полезным индикатором материального благосостояния и экономических изменений в Китае времен династии Мин и в других ситуациях. В европейской истории он известен своей важной ролью в зарождении промышленного производства и, с экономической точки зрения, был самым важным товаром капиталистической мировой системы XIX века. Но хлопок - это уникальный товар, который играл важную роль и в других эпизодах экономических изменений. Хлопок предъявляет высокие требования к производству, такие как длительный вегетационный период, что может привести к необходимости размещения производственных площадок далеко от мест потребления, а длительный цикл выращивания делает его несовместимым с местным натуральным хозяйством, вытесняя его, и оба эти события, как правило, стимулируют сложную экономику специализации производства и торговли. Для потребителя это желанная и функциональная ткань, которая может приобрести статус товара, который мы с коллегами называем "массовая роскошь" (Blanton et al. 2005), то есть товара дорогого, но широко потребляемого, когда системы производства и распределения способны обеспечить его в больших количествах и когда доходы всех социальных слоев относительно высоки.
Помимо сравнительных проблем, еще одна проблема, с которой я столкнулся при изучении материального уровня жизни, заключается в том, что европейская колониальная пропаганда часто мутила воду в отношении образа жизни простолюдинов, включая уровень жизни. Политическая система Моголов - хороший пример того, как исторически анализ условий жизни в Индии был направлен на поддержку аргументов о том, что политическая система Моголов была эксплуататорской, - представления, выдвинутого апологетами британского империализма. Последние исследования опровергли британскую пропаганду, документально подтвердив демографический спад, последовавший за установлением британского контроля, и "экономическое удушение индийской экономики Британией" (Habib 2002: 280). Ирфан Хабиб и другие историки экономики нашли свидетельства, подтверждающие общий рост уровня жизни в основной период государственного строительства Моголов, хотя он, вероятно, снизился на заключительном этапе правления династии, после основного периода. Например, в основной период широко распространилось потребление различных видов одежды, включая шали из Кашмира и женские сари из хлопка, и, согласно Хабибу (1963: 53-54), в период правления Великих Моголов у земледельцев было больше крупного и тяглового скота, чем сегодня в Индии.
Хотя данные, касающиеся материального уровня жизни, зачастую скудны и их не всегда легко интерпретировать, при обобщении имеющихся данных я обнаружил сильную положительную статистическую связь
