– Мы можем на это надеяться, мэм, – ответила Брайэм. – Разумеется…
– Коммодор Ярувальская, сработали подрывные заряды!
Хонор и оба её штабиста опять обратили внимание на главный экран. Дистанция все ещё была велика и на дисплее, показывающем происходящее в оптическом диапазоне, ярко вспыхнувшие звезды, когда-то бывшие боевыми кораблями Республики Хевен, казались не более чем краткоживущими сверкающими искорками. Картина на главном дисплее была ещё менее драматична. Семь кроваво-красных символов просто мигнули и исчезли.
Яркие рубиновые пылинки, отмечающие ЛАКи защитников системы, всё ещё светились на дисплее, однако они продолжали неуклонно ускоряться прочь от кораблей Хонор, явно направляясь – как и обещал Миллиган – к своим платформам базирования.
– Как думаете, мэм, они вернутся, если их ракетные подвески будут удачливы? – тихо задала вопрос Брайэм, глядя на отступающие ЛАКи.
– Трудно сказать. – Хонор несколько секунд обдумывала этот вопрос, затем пожала плечами. – Чтобы ситуация хоть как-то изменилась их подвески должны быть необыкновенно удачливы. Если бы это были «Шрайки» или «Ферреты», то дело могло бы обернуться иначе, но это не они.
– Ракетный залп! – внезапно объявил рядовой-планшетист. – Много пусков ракет. Подлётное время четыре-точка-шесть минут!
* * *
– Капитан Бошан открыл огонь, коммодор!
Том Миллиган при этом известии поднял взгляд. Он молчаливо и уныло глядел в иллюминатор бота, уставившись в бесконечную пустоту, поглотившую рассеявшуюся плазму, в которую превратились его корабли. Однако теперь он вскочил с места и быстро протиснулся в тесный люк пилотского отсека.
Возможности сенсоров бота и в лучшие времена не блистали, а дисплей был слишком мал, чтобы показать детали, однако Миллиган мог видеть уходящую волну ракет Бошана. Он удивился, когда Харрингтон не попыталась настоять на том, чтобы он сдал еще и их. На её месте он, несомненно, хотя бы попытался. Конечно, если только производившие разведку эсминцы Хонор не смогли рассказать ей, насколько слабы были все элементы обороны Геры.
* * *
– На подлёте примерно тысяча сто – повторяю, один-один-ноль-ноль – ракет, – сообщил планшетист. – Цель – второй дивизион.
– Логично, – тихо произнесла Брайэм. – Мы ближе к большинству их пусковых, а два супердредноута должны иметь более слабую ПРО, чем четыре.
Хонор не ответила. На самом деле, она была почти уверена, что её начальник штаба даже не осознавала, что говорила вслух.
Шквал многодвигательных ракет нёсся к ним и, кто бы ни программировал времена их запуска и ускорение, он сделал это превосходно. Несмотря на то, как далеко друг от друга находились многие из стрелявших подвесок, координация была безупречна. Все ракеты должны были достичь цели одновременно в едином, сосредоточенном сокрушительном ударе.
Тихий гул голосов позади Хонор становился всё громче, резче и напряжённее, пока расчёт планшета и тактические группы Ярувальской концентрировались на своих задачах. Не то, что бы у них было много работы, которую надо было сделать именно теперь. Всё, что адмиральский штаб мог сделать в такой ситуации, должно было быть сделано заранее, на этапах планирования и подготовки, когда экипажи находящихся под командованием Хонор кораблей изучали то, что от них ожидалось и как этого добиться.
И что «Император», «Нетерпимый» и сопровождающие их тяжёлые крейсера делали теперь.
Не более пяти-шести стандартных лет назад такое количество ракет, выпущенное всего лишь в пару супердредноутов, было бы и чудовищно, и убийственно. Но сегодня всё было иначе. В эпоху несущих подвески кораблей стены, подобные плотности залпа стали обычными для разработчиков сценариев защиты.
Доктрина и техника потребовали существенных изменений, и процесс внесения изменений продолжался. Противоракеты Марк-31, которыми стреляли корабли Хонор, являлись значительным усовершенствованием даже по сравнению с противоракетами Марк-30, которые использовались в сражении при Сайдморе всего лишь несколько месяцев назад. Их чудовищно мощные клинья могли поддерживать ускорение до 130 000 g в течение целых семидесяти пяти секунд, что давало им дальность полета с работающим двигателем из состояния покоя почти 3,6 миллиона километров.
Шансы на попадание на такой дистанции были, мягко говоря, сомнительными, а приближающиеся хевенитские ракеты были оснащены наилучшими системами обеспечения прорыва и РЭБ, которыми могла их снабдить Шэннон Форейкер. Это сделало их намного лучше, чем всё то, чем Народный Флот располагал во времена Первой Хевенитской Войны. «Но и Бюро Вооружений и Бюро Кораблестроения тоже не сидели сложа руки», – безжалостно подумала Хонор. Её корабли несли по меньшей мере втрое больше пусковых установок противоракет, чем корабли аналогичных классов во времена предшествовавшие внедрению подвесок.
Число каналов телеметрии и наведения выросло даже в ещё большей степени. Каждый из её кораблей буксировал на специальных силовых лучах дополнительные электронные платформы типа Марк-20. Получивший на Флоте прозвище «Замочная скважина», Марк-20 не был традиционным буксируемым имитатором или даже дополнительной сенсорной платформой, или платформой РЭБ «Призрачного всадника». Эти платформы располагались намного дальше от выпустивших их кораблей и выполняли всего лишь одну задачу – служить ретранслятором каналов системы управления огнем. Они, подобно перископам старых подводных лодок морских флотов, находились далеко за пределами импеллерного клина своих носителей и давали возможность тактикам на борту этих кораблей возможность смотреть «из-за угла», не будучи ослеплёнными воздействием импеллерных клиньев собственных противоракет.
Для гражданских это, может быть, и не значило почти ничего, однако результаты были потрясающи. Платформы «Замочной скважины» были массивны и дороги, однако они позволяли кораблю наводить несколько противоракет каждым из выделенных «каналов» системы управления огнем. И они также позволили залпам противоракет следовать намного более плотно, что существенно добавило зоне поражения противоракет глубины.
И, в качестве финального аккорда, оснащенные гравитационно-импульсным оборудованием связи разведывательные аппараты, развёрнутые в трёх с половиной миллионах километров от кораблей, орлиным взором наблюдали за работой системы РЭБ атакующих ракет, и передаваемая ими быстрее скорости света информация обеспечила расчетам ПРО на борту кораблей Хонор бесценное одиннадцатисекундное преимущество. Хотя системы наведения ракет и их бортовые компьютеры всё ещё были ограничены действующими со скоростью света каналами управления, они были способны уточнять и обновлять решения о выборе целей с намного большей скоростью и точностью, чем было возможно когда-либо ранее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
