Я вынужден на сегодня навязаться вам в гости, сестра. Мне хочется знать, чем закончится столкновение в Лоудон-хилле; впрочем, его исход предрешен: трудно себе представить, чтобы мятежники могли устоять против такого полка кавалерии, как наши недавние гости. Увы! Было время, когда ничто, кроме болезни, не могло бы заставить меня сидеть в четырех стенах, дожидаясь новостей о стычке, происходящей на расстоянии каких-нибудь десяти миль от меня! Но, как поется в старинной песне:
Пройдут года и сталь клинка Покроют слоем ржавой пыли... Где тот, которого б года, Летя вперед, не победили?
— Оставшись с нами, вы доставите нам огромное удовольствие, дорогой брат, — сказала леди Маргарет. — И хоть не очень-то вежливо оставлять вас одного, я все же воспользуюсь моим давним правом и пойду навести порядок в хозяйстве, несомненно пострадавшем от утреннего приема.
— О, я ненавижу церемонии; они для меня так же несносны, как спотыкливый конь, — ответил майор.— К тому же, если вы останетесь здесь со мной, ваши мысли все равно будут с холодным мясом и с остатками ваших паштетов. Где Эдит?
— Ей нездоровится; мне сообщили, что она у себя и прилегла отдохнуть, — ответила старая леди. — Как только она проснется, я дам ей капель.
— Вот тебе на! Она заболела из-за этих солдат,— заметил майор Белленден. — Она не привыкла к тому, чтобы одного из ее знакомых вели у нее на глазах на расстрел, а другой отправлялся в бой, откуда, быть может, ему не суждено возвратиться. Но, если нам не миновать новой гражданской войны, она скоро привыкнет и к этому.
— Не дай боже, братец,— сказала леди Маргарет.
— Не дай боже, как вы говорите; а пока что я, пожалуй, сыграю с Гаррисоном в трик-трак.
— Он уехал, сэр, — сообщил Гьюдьил, — чтобы узнать, нет ли каких новостей о битве.
— А ну ее к черту! — сказал майор. — Это до того взволновало весь дом, точно в нашей стране никогда ничего похожего не бывало; но ведь было же, Джон, и такое место, как Килсайт, не так ли?
— Еще бы, а Типпермур, ваша честь, — отозвался Гьюдьил, — а Типпермур, где я был в последнем ряду отряда, которым начальствовал его милость, покойный мой господин.
— А Элфорд, Джон, — подхватил майор, — где я командовал конницей; а Иннерлохи, где я был адъютантом Великого маркиза, а Олд-Эрн, а Бриг-о-Ди?
— А Филипхоу, ваша честь?
— Уф, — сказал майор, — чем меньше мы будем толковать обо всем этом, тем лучше.
Однако, заговорив о походах Монтроза, они принялись сражаться с таким неослабным усердием, что долго торжествовали над страшным врагом, именуемым Время, с которым удалившиеся на покой ветераны, пребывая в своем затворничестве вдали от кипучей жизни, непрерывно ведут войну.
Не раз отмечали, что слухи о важных событиях разносятся с невероятною быстротой и что молва, в основных чертах соответствующая истинному положению дел и искажающая только кое-какие частности, обычно предшествует достоверным известиям, точно ее приносят по воздуху птицы небесные. Такие слухи предвосхищают действительность, напоминая собой «тени грядущих событий», занимающие воображение пророка с гор. Гаррисон по дороге услышал кое-что об исходе сражения и в большом волнении повернул коня назад, к Тиллитудлему; прибыв в замок, он прежде всего постарался найти майора и, застав старого воина в самом разгаре его обстоятельного повествования об осаде и штурме Данди, прервал его восклицанием:
— Дай боже, майор, чтобы нам с вами не пришлось увидеть осаду Тиллитудлема прежде, чем мы постареем на несколько дней.
— Что это значит, Гаррисон? Что за чертовщину вы мелете? — воскликнул изумленный майор.
— Да, да, сэр, поговаривают, и все упорнее, что Клеверза разбили наголову; некоторые передают, будто он даже убит, а солдаты его рассеяны, и мятежники поспешно идут сюда, угрожая смертью и разорением всякому, кто не примет их ковенанта.
— Никогда не поверю, — сказал майор, вставая со своего места, — никогда не поверю, чтоб лейб-гвардейцы отступали перед мятежниками; а впрочем, что там, — продолжал он, — если я собственными глазами не раз видел такие вещи. Пошлите Пайка и одного, а то и двух слуг на разведку, и пусть люди в замке, а также в деревне, кому можно довериться, вооружаются. Наш старый замок сможет малую толику продержаться, лишь бы хватило продовольствия и людей, и он к тому же запирает проход между горами и остальным краем. Как хорошо, что я здесь. Идите, Гаррисон, проверьте людей. Ну, а ты, Гьюдьил, подсчитай, как у тебя с провиантом, и подумай, что еще можно достать, и потом приготовься, если известия подтвердятся, прирезать столько быков, сколько туш ты в состоянии засолить. Что до колодца, то в нем всегда довольно воды; на стенах найдется несколько пушек, правда старинных, и если б нам удалось раздобыть пороха, мы смогли бы, пожалуй, за себя постоять.
— Несколько бочонков пороху у нас есть; утром солдаты оставили их на ферме, с тем чтобы забрать на обратном пути.
— В таком случае поторапливайся, — сказал майор,— вели перетащить их в замок; собери все, какие найдутся, пики, палаши, шпаги, пистолеты, ружья, все, что сможешь; не оставляй ничего, даже шила. Как хорошо, что я здесь! Мне нужно поговорить с сестрой.
Неожиданная и страшная новость потрясла леди Маргарет. Ей казалось, что внушительного отряда, который этим утром покинул замок, за глаза хватит, чтобы стереть в порошок всех неблагонадежных в Шотландии, даже если они соберутся вместе, и теперь она сразу подумала, насколько ничтожны их средства защиты против армии, оказавшейся достаточно сильной, чтобы нанести поражение самому Клеверхаузу с полком отборных солдат.
— Горе мне, горе! — повторяла она. — Как нам устоять против них? Наше сопротивление не поведет ни к чему, кроме разрушения замка и гибели бедной сиротки Эдит. Ибо, видит бог, о себе я совсем не думаю.
— Что вы, дорогая сестра! Не падайте духом! — воскликнул майор. — Ваш замок — твердыня, а мятежники не обучены и плохо вооружены; дом моего брата не станет логовом воров и мятежников, пока в нем старина Майлс Белленден. Моя рука, конечно, слабее, чем была некогда, но благодаря седым волосам я все же кое-что разумею в военном деле. А вот и Пайк с новостями. Что нового, Пайк? Еще одно Филипхоу, не так ли?
— Так точно, сэр, — невозмутимо ответил Пайк,— полный разгром. Я еще утром подумал: не будет добра от их новомодных ружейных приемов.
— Кого ты видел? Кто тебе об этом сказал?
— О, полдюжины драгун, если не больше. Эти ребята мчались наперегонки, кто первым придет в Гамильтон. Все они будут в выигрыше, готов поручиться; а битву пусть выигрывает тот, кому это нравится.
— Продолжайте приготовления, Гаррисон, — приказал неутомимый старый солдат. — Собирайте оружие, режьте скот. Пошлите людей в местечко скупить продовольствие, какое только найдут. Мы не можем терять ни минуты. Не лучше ли было бы, дорогая сестра, отправиться вам и Эдит, пока не поздно, в Чарнвуд?
— Нет, брат, — ответила леди Маргарет, очень бледная, но внешне совершенно спокойная, — пока старый замок будет держаться, я буду ожидать в нем своей участи. Дважды в жизни я бежала отсюда и всякий раз, возвратившись, не находила в нем самых отважных и лучших; так что теперь я остаюсь за его стенами и здесь окончу мой земной путь.
— В конце концов, может статься, что он и впрямь самое безопасное место для Эдит и для вас, — заметил майор. — Виги, конечно, взбунтуются до самого Глазго, и ехать вам туда или жить в Чарнвуде окажется небезопасным.
— Итак, быть по сему, — заявила леди Белленден, — и, дорогой брат, поскольку вы ближайший кровный родственник моего покойного мужа, я препоручаю вам вместе с этим символом власти (тут она отдала ему знаменитый жезл с золотым набалдашником) охрану моего замка Тиллитудлем, верховное управление им и сенешальскую власть над ним и над всем, что входит в его владения, предоставляя вам полномочия умерщвлять, поражать и наносить урон тем, кто осмелится покуситься на вышеназванный замок, делая это с таким же правом, с каким могла бы действовать я сама. Я уверена, что вы будете защищать его не иначе, чем подобает защищать дом, удостоенный посещением его священнейшего величества...
— Полно, сестрица, — прервал старую леди майор,— полно, у нас нет времени вспоминать о короле и его завтраке.
И, поспешно оставив комнату, он с проворством молодого человека не старше двадцати пяти лет пошел проверять состояние гарнизона и принимать меры, необходимые для обороны старого замка.
