У Тука просто отпала челюсть:
— Ничего себе!
— Хммм, — сказала Кэррин, — так это она тебя отделала прошлой ночью?
— И устроила ему западню сегодня утром, — напомнил ей Томас.
— И устроила мне западню сегодня утром, — прорычал я. Я повернулся к Лакуне и окинул её взглядом. Она в ответ посмотрела на меня, не мигая. Фактически, она вообще не шевельнулась — за исключением её косы, которая попала в тёплый поток от обогревателя и поплыла вверх, словно паутина.
— Ну, — сказал я, — такого я не ожидал.
Лакуна продолжала невозмутимо смотреть на меня.
— Я не прошу тебя нарушить своё слово, — сказал я ей. — Я буду относиться к тебе с уважением, и обеспечивать удовлетворение твоих потребностей в обмен на услуги. Ты поняла?
— Да, поняла, — ответила Лакуна.
— Ух ты! — сказал Тук-Тук.
— Мне хотелось бы знать, что ты, без нарушения клятв, можешь рассказать мне о том, кому служила до того, как тебя взяли в плен, — сказал я.
Она пристально смотрела на меня.
До меня дошло, в чём я ошибся, и я закатил глаза:
— Позволь мне выразиться иначе. Расскажи мне то, что можешь рассказать о том, кому ты служила до того, как тебя взяли в плен, не нарушая клятв, что ты давала ему.
Лакуна кивнула и задумчиво нахмурилась. Потом подняла голову и сказала серьёзным, доверительным тоном:
— Кажется, ты ему не слишком нравишься.
Я сделал глубокий вдох и медленно выдохнул. Позади меня снова раздалось хихиканье.
— Да, я это тоже заметил, — произнёс я. — Расскажи мне, что ты знаешь о том, что происходит сегодня.
— Дети, — сказала она мрачным голосом, её лицо перекосилось от гнева. — И сладости. Много-много сладостей.
— Ну ничего себе! — воскликнул Тук и молнией вылетел из помещения.
— Не нарушая данного тобой слова, расскажи мне всё, что знаешь о Тузе, — сказал я.
— Он задолжал мне, — мрачно ответила Лакуна. — За оказанные услуги.
Я вздохнул:
— Ты ведь не выдашь мне более полезную информацию по собственной инициативе?
Маленькая фэйре в броне смотрела прямо на меня, не моргая. От этого мне даже стало немного жутко.
— Видимо, нет, — произнёс я. — Ты голодна?
Мгновение она, казалось, обдумывала это, потом сказала:
— Да.
— Хочешь пиццы?
Лицо Лакуны перекосилось от отвращения:
— Фу! Нет.
Мои брови удивленно поползли вверх. Это было в высшей степени оригинально. Маленький Народец мог буквально устроить войну из-за пиццы. Да они были от неё просто в восторге.
— Э… А что бы ты тогда хотела съесть? Что ты любишь?
— Сельдерей, — быстро ответила она. — Сыр. Зелёный чай. Но больше всего — сельдерей.
— Интересный выбор, — сказал я и оглянулся через плечо:
— Молли?
— Я принесу, — сказала она и отправилась на кухню.
— Итак, Лакуна… — произнёс я. — Нам тут нужно уладить кучу дел. Я хочу, чтобы ты поела, отдохнула и чувствовала себя, как дома. Но не покидай эту квартиру. Понятно?
Лакуна мрачно кивнула:
— Да.
Она замахала крылышками и умчалась на кухню, где Молли собирала тарелку с едой, которая была Лакуне по душе.
— Хорошо. Я решу, что с тобой делать, позже.
Я потёр шею и повернулся к остальным:
— Что ж… Пользы из этого вышло не много.
— Зачем тогда было брать её в плен? — спросил Томас.
Я сердито взглянул на него:
— Разве тебе не нужно собирать отряд наёмников? Или, может, пойти и спрыгнуть с моста?
— Похоже на то.
— Итак, — сказал я. — У всех вас есть задания. Приступайте. Молли, у тебя квартира и телефон, так что после отправки поисковых групп ты отвечаешь за координацию. Если кто-то из вас что-то выяснит — позвоните и сообщите об этом Молли. В противном случае — встречаемся здесь в пять.
После череды кивков и звуков согласия, Баттерс, Томас и Кэррин отправились в город.
Как только они ушли, Молли спросила:
— Зачем ты отделался от них?
Я вновь удивленно поднял брови. Кузнечик становилась всё сообразительней.
— Я не отделывался от них, — возразил я.
Молли выгнула бровь:
— Неужели?
— Ну не совсем, — сказал я. — Их задания тоже важны.
— А ты в это время в одиночку отправишься подвергать себя опасности. Я права?
Я медлил с ответом, и она успела закончить готовить еду для Лакуны. Потом поставила тарелку на барную стойку, и серьёзная маленькая фэйре набросилась на угощение, словно волчица на добычу.
— Что-то вроде того, — ответил я наконец. — Но и у тебя ведь тоже есть, чем заняться?
Молли смерила меня взглядом. Потом подняла со стола карту, сложила её и направилась к двери.
— Я не собираюсь спорить с тобой об этом. Я просто хотела, чтобы ты был в курсе, что я знаю.
В этот момент Тук влетел обратно в квартиру непонятно откуда. Он заметался безумными, головокружительными кругами, начиная от той точки, где он в последний раз видел Лакуну, пока его спиральный шаблон поиска не привел его на кухню. Потом он устремился вниз, к Лакуне, и аккуратно приземлился на стойку.
Я, прищурившись, наблюдал за двумя маленькими фэйре. Тук протянул Лакуне арбузный леденец от Джолли Рэнчер, так, словно преподносил ладан и смирну в дар младенцу-Иисусу.
— Привет! — восторженно сказал он. — Я — генерал-майор Тук-Тук!
Лакуна оторвала взгляд от своей еды и увидела подарок Тука. Её глаза сузились.
А потом она неожиданно врезала Тук-Туку кулаком прямо в лицо, застав того в расплох.
Мой маленький телохранитель отлетел на пару футов и приземлился на пятую точку. Прижав обе руки к носу, он испуганно моргал в полном недоумении.
Тук выронил конфету. Лакуна невозмутимо пнула её в сток кухонной раковины, в измельчитель для мусора. Затем повернулась спиной к Туку, полностью игнорируя его, и вернулась к своей еде.
Тук тупо пялился на Лакуну, его глаза расширились ещё больше.
— Ну, ничего себе! — сказал он.
Глава 30
У птичьего заповедника Монтроуз Пойнт было второе название — Магический Хедж. Здесь около пятнадцати акров деревьев, кустарника и извилистых тропинок. Он был учреждён как птичий заповедник несколько десятилетий назад и является основной гаванью прибытия птиц, мигрирующих на юг зимой. Если вы прочтёте какие-нибудь рекламные проспекты об этом месте, они расскажут вам всё о том, что Магический Хедж до отказа переполнен магией птиц и природы.
Но народ, который живёт здесь, называет это место Магический Хедж ещё и потому, что это довольно известный притон для мужчин, которые надеются завести интрижку с другими мужчинами. Соотношение «романтиков» к орнитологам (и не думайте, что я не понял иронию шутки про бинокль и наблюдение за птицами) меняется в зависимости от времени года. Когда вокруг тонны птиц и их почитателей, это означает присутствие множества людей с биноклями и фотоаппаратами. Такого типа вещи действительно на корню рубят романтическую таинственность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
