– Милая! – крикнул Одд.
Ему никто не ответил.
– Скорее всего на кухне. – Старик провел своего гостя через довольно запущенную гостиную и распахнул вращающуюся дверь, которая вела на кухню. Его лицо расплылось в улыбке. – Грегори, – произнес он, гордо поворачиваясь к своему гостю, – позволь представить тебе мою жену.
В центре кухни стояла корова.
Настоящая телка.
Грегори в ужасе уставился на животное, которое стояло посреди помещения и равнодушно жевало свою жвачку. Рядом с холодильником на полу лежала охапка соломы, а весь желтый линолеум был покрыт следами грязных копыт.
Одд поцеловал корову прямо в рот, и Грегори увидел сквозь их неплотно прижатые губы, как старик ласкает своим языком язык телки.
Несмотря на пары алкоголя и непрекращающуюся головную боль, разумная часть Грегори твердила ему, что это неправильно и что здесь что-то не то. Что его друг в опасности, если делает подобные вещи, и что ему, Грегори, надо убираться отсюда подобру-поздорову. Однако, хоть это и было удивительно, он немедленно стал искать этому разумное объяснение, и любые протестные мысли, которые появлялись у него в голове, немедленно отбрасывались.
Любовь слепа, сказал себе Грегори. И если он смог жениться на женщине со стороны, каковой была Андреа, то почему бы Одду не жениться на корове?
И вообще, кто он такой, чтобы обсуждать чужую частную жизнь?
И опять он почувствовал какое-то сопротивление у себя глубоко в мозгу, но через мгновение оно полностью улетучилось.
Грегори прошел на противоположную половину кухни, заглянул в емкость с остатками завтрака и улыбнулся своему другу.
– Чем будешь угощать?
V
Джулия была сильно испугана. Ночью Грегори не пришел ночевать, и его мать была тоже расстроена и взволнована. Она не переставала по-русски рассуждать о Dedushka Domovedushka и злых духах.
Несмотря на их договоренности, Джулия считала, что это уже последняя капля. Она плюнет на все, соберет их вещи в фургон и уедет в Калифорнию с максимальной скоростью, на которую только способна их машина. За всю ночь она не сомкнула глаз, волнуясь, что могло произойти с Грегори – умер ли он, или его убили, или он валяется где-то в канаве, или он… Что он сделал? Сбежал?
Ничего этого она не знала, но ей было страшно. Среди ночи Джулия позвонила Полу, но тот ответил, что не видел Грегори уже много дней. Она позвонила и Одду, но телефон в его доме не отвечал.
«А может быть, Грегори у него?» – с надеждой подумала Джулия. Может быть, они разговорились и забыли о времени, немного перебрали с выпивкой, и Грегори решил остаться у него ночевать?
Но почему же он не позвонил?
Потому что с ним что-то случилось.
Джулия никак не могла избавиться от этой мысли.
Его мать волновалась еще больше, если такое было вообще возможно, и они всю ночь проговорили о бесах и Главном в Доме, и прежний скептицизм Джулии полностью испарился.
Ее свекровь беспокоилась совсем о другом. Казалось, что Агафья абсолютно уверена, что ее сын жив и здоров, что его не ранили и не убили, но ее беспокоило совсем… другое. С Джулией она вела себя очень осмотрительно, и ее подозрительность, никогда полностью не исчезавшая, изредка проявлялась в течение ночи, во время которой Джулия поняла, что ее свекровь боится самого дома и того, что она, Джулия, могла попасть под его влияние. Именно поэтому свекровь не доверяла ей полностью.
Дом.
Было ужасно осознать, что ее самый большой страх подтвердился, хотя, с другой стороны, Джулия почувствовала, что ей стало немного легче. Мать Грегори объясняла все тем, что Главный в Доме не переехал вместе с ними, и поэтому в дом смогла проникнуть всякая нечисть.
Джулия вспомнила свое нетерпение и презрение, которые она испытывала по отношению к старой женщине в первый день, когда свекровь так расстроилась, что не пригласила Главного в Доме. Сейчас Джулия раскаивалась в этом. Если бы у нее было чуть больше уважения и чуть поменьше наглости и если бы она смотрела на вещи чуть пошире, то, вполне возможно, она поняла бы все гораздо раньше. Может быть, им и не удалось бы остановить происходившее, но они могли бы уехать от него…
Сегодня дом показался Джулии еще темнее, чем обычно, хотя на улице стояло утро и это была самая светлая часть дня.
«Что же это такое?» – подумала Джулия. Что находилось в этом месте вместе с ними? Призраки Билла Мегана и его убитой семьи? Демон, восставший из ада? Или какая-то неосязаемая, бесформенная злая субстанция?
И хотя раньше подобные мысли показались бы ей смехотворными, сейчас они выглядели вполне вероятными, и теперь Джулия понимала, почему Агафья так осторожна. Она вспомнила о резких изменениях в поведении Саши, которые произошли после их переезда, об аресте Адама, о скрытности Тео, о их с Грегори личных проблемах. Все они так или иначе попали под влияние Дома. Джулия уже и раньше замечала это, но объясняла все это естественными причинами, а теперь вся схема была слишком хорошо видна, чтобы объяснять все какими-то безобидными фактами.
С утра она отправила детей в школу, ничего не сказав им о том, что их отец пропал. И теперь была рада, что поступила именно так. Так ей будет легче выполнить то, что она задумала.
Джулия села за стол на кухне напротив матери Грегори и сказала ей, что все они уезжают.
– После того как я разыщу Грегори, мы все отсюда уберемся, – сказала она, – в Калифорнию, прежде, чем произойдет что-то ужасное. Соберите вещей приблизительно на неделю, а потом, когда продадим дом, мы заберем все остальное.
– Нет, – сказала Агафья по-русски. – Я не могу ехать. Я ответственна за то, что допустила сюда всю эту нечисть, и должна остаться, чтобы разобраться с нею. Только наша вера может положить этому конец…
– Но семья должна быть на первом месте, – возразила Джулия, тоже по-русски. – В первую очередь вы должны думать о нас. Нам надо убираться из города, прежде чем кого-то из нас убьют, как Якова Ивановича или мою подругу Деанну.
– Я не могу ехать. Здесь Зло.
– Знаю, – согласилась Джулия, – и именно поэтому нам надо поторапливаться. Именно поэтому отсюда надо немедленно убрать детей.
Казалось, что старуха все поняла.
– Увози детей. И держи их подальше отсюда.
– Вы поедете с нами.
– Нет, – твердо ответила Агафья.
Джулия знала, что в таких случаях спорить бесполезно, и сдалась, кивнув в знак согласия. Она не знала, что задумала эта старая женщина, не знала, что она собирается делать, но почему-то представила себе, как Агафья стоит посреди церкви, молится и совершает нечто, напоминающее обряд изгнания дьявола. Джулия подумала, что если ее свекровь решила остаться, то в церкви ей будет безопаснее всего. Кроме того, Агафья выглядела так, как будто знает, о чем говорит. С самого начала она была во всем права. Может быть, она действительно знает, как положить всему этому конец, хотя для Джулии бегство казалось наиболее логичным решением вопроса. Если вся проблема сводится к тому, что у них нет Главного в Доме, готового их защищать и не допускать в дом сверхъестественных существ, то не легче ли всего покончить со всем этим быстрым отъездом?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
