Чушь это все, слабость. Это от ожидания, от бездействия! Скорей бы уже можно было прекратить эту бессмыслицу и наконец перейти к последнему кругу этой немыслимой игры.
О другом сейчас надо думать. С Пиаром бы пока решить – лучше сейчас, не откладывая, чтобы, не приведи небо, не опоздать. Убить мальчишку несложно: при могуществе Рады любого можно убить, пожалуй, даже регента. Был бы толк. Если Альвир погибнет в ближайшее время, то погибнет он героем, а этого допустить нельзя, гораздо важнее суметь дискредитировать его в глазах толпы.
Герцог отпил вина. Во рту осталось послевкусие фруктов, жасмина и меда. Посидел, прикрыв глаза. Ничего сложного, просто рассчитать нужно верно. Альвир ведь давно рвется возглавить один из отрядов на Южном тракте, где совсем озверели разбойничьи шайки. Отчего бы не воспользоваться? Что будет, если принц вернется оттуда один, положив весь отряд?.. А если кто не в состоянии сам сделать выводы, можно и очевидцев подыскать – таких, что расскажут о трусости и вероломстве Лиара Альвира, бросившего гибнуть своих людей.
Просто, но при должном исполнении вполне изящно. Вот только позволит ли Альвиру регент направиться туда лично? Впрочем, к бесам регента, принц уже проявлял своеволие, проявит и еще раз, если придется. Нужно только его к этому подтолкнуть…
Ладно, с этим особых проблем не будет: принц бесовски предсказуем, нужно только переговорить с женой, узнать у своих людей в столице пару деталей. Ничего.
Сафир мысленно одернул себя: какой бы простой ни выглядела эта задача, расслабляться не стоило! В конце концов, то, что должно было случиться в ночь штурма Эверры, было рассчитано куда тщательнее, но в одно мгновенье полетело к демонам.
Проклятье, до сих пор эверранский герцог не мог понять, что же тогда пошло не так, где они ошиблись в опасно тонких, но таких верных комбинациях? Как вышло так, что восьмилетний Лиар Нейд не погиб в тронном зале эверрского замка?! Анирада знала больше, чем кто-либо о невероятных, немыслимых способностях принца Эйверика и знала, что в сложившихся обстоятельствах он забудет о вбитых в голову запретах… Но талант талантом, а после того что он сотворил в главном зале, и взрослый опытный маг не выжил бы – чего же говорить о четырехлетием мальчишке?.. Он и погиб, это было ясно, но как же так вышло, что жив остался Лиар Альвир?! Там же было настоящее пекло, там плавились камни!..
И что такого сумел наговорить Эверранскому Волку Сэйгран, что получил регентство?..
Ах бесы, сколько же ненужных, бессмысленных теперь вопросов, ответов на которые никому и никогда уже не найти! Довольно об этом: не прошлое сейчас важно, только будущее! Эрег, Элирис… ирейский король Арилор. О них и надо думать! А еще – Вентра и разбойничьи шайки на Южном тракте, которые непременно должны привлечь внимание Лиара Альвира.
Лиар Нейд Альвир, наследный принц Эверрана. Эверран, столица
Время шло, стучали часы в соседней комнате, а закат все тлел, тлел и никак не мог отгореть. Альвир остановился возле окна и неизвестно в который уже раз уставился на то, как цепляется за горизонт тяжелое вечернее солнце. За спиной укоризненно засопел Жаворонок, и принц обернулся: мальчишка сидел на высоком резном сундуке, в котором Лиар хранил доспехи, и вертел в ладонях колоду игральных карт. Бумажные прямоугольники скользили между его пальцев с какой-то совсем уж невероятной скоростью – черно-красные узоры на тыльной их стороне сливались в сплошные полосы. Руки разминает, значит.
– Нет, все-таки вор из тебя был бы паршивый, – скептически заметил мальчишка; пальцы его наконец замерли.
Ну спасибо, уж если на то пошло, Лиар постоянно оказывается не ко двору. Принц из него паршивый, вор – и того хуже…
– Какая жалость, право, – буркнул он и снова заходил по комнате.
Рик проводил глазами, потом вернулся к картам; какое-то время тишину нарушали только щелчки часового механизма и шелест бумаги. Золото и бронза за окном продолжали затапливать внутренний двор эверрской крепости.
– Нет, не могу, – сплюнул бывший каторжник. – Ну чего ты мечешься, смотреть на тебя невозможно – тоска берет! Ну ты же воевал, наверняка в засаде сидеть доводилось? Имей терпение!
В засаде!.. Ну, бывало несколько раз, но это же совсем другое. Что такого там могло случиться? Смерть?.. Паршивое дело, конечно – кто спорит! Но сейчас речь шла о вещах похуже.
Не в вальдовских парнях дело, не в регенте даже – к фениксам регента! Все это ерунда в сравнении с той правдой, которая могла ждать в заколоченных комнатах северного крыла. Вот что по-настоящему страшно, вот почему все внутри цепенеет от ужаса. Альвир вяз в этом ужасе, как угодивший в паутину комар, – бился, метался и никак не мог освободиться. А идти надо – хоть тресни, надо, потому что страшнее такой правды может быть только треклятая эта неопределенность.
А вот бы все его опасения оказались беспочвенны… Тенью оказались, мороком!.. Тогда можно будет посмеяться над собственной мнительностью и лечь спать. Лечь спать и не видеть во сне чудовищ. Хорошо бы, а?..
Лиар, сам не зная, за каким фениксом, подошел к Жаворонку и наудачу выхватил у него из рук одну карту. Подержал на ладони, не решаясь перевернуть.
– Дай сюда, – потребовал тот и протянул растопыренную пятерню. – Не переворачивай, не надо. Хреновый там жребий.
Тьфу, бесы!
– Ну тут уж… какой бы ни был, а мой.
Посмотрел. С шершавой поверхности, чуть запрокинув к небу узкое лицо, смотрела дева войны. Ветер трепал тяжелые волны золотисто-русых волос, развевал за ее спиной алое знамя. Как живая!.. Много лет у Альвира эта колода, а он все не уставал поражаться: хорош, немыслимо хорош безвестный художник, сумевший сотворить подобное! Сколько огня было в глазах этой женщины, сколько металла… Красивая настолько, что дух захватывает, и настолько же страшная в своей воинственности. А в небе над ее головой зарождалась буря.
И в самом деле дурной знак.
– В пекло, я не суеверный, – Альвир вернул карту. Оправил фестоны темно-серого шаперона – напялил на всякий случай, а то в темноте уж очень приметна будет его белобрысая макушка.
– А чего тогда тянул?
– А пес его знает, – с досадой откликнулся Альвир. – Смотри-ка, почти стемнело!
Рик, вздохнув, отложил колоду и тоже выглянул на улицу. Помотал лохматой головой.
– Рано, – подойдя ближе, всмотрелся в лицо принца, прищурился. – Значит, не расскажешь, на кой демон все это нужно и во что я вообще вписался?
Лиар молчал. Справедливый вопрос, но ответить было нечего. У него
