В. Б. Но почему-то каются у нас те, кто и без того делает добрые дела, а те, кто столь много нагрешил, не торопятся каяться. Наоборот, стремятся усугубить наши болезни. Всеобщий любимец наших интеллигентов, демократичнейший Вацлав Гавел так откровенно и заявил: "Лучше больная Россия...". Это же сатанизм! Что, нам и таких жалеть?
Т. Д. Это очень циничная точка зрения человека греховного. Тем более странно, что сам Гавел тяжело болен. И так не боится Господа Бога, радуется болезням других. Ведь Господь за такое и покарать может! Нельзя так мыслить. Нельзя желать зла. Тем более - нашему народу, который никогда не жил за счет других народов, который всегда был послушен. И это послушание сейчас используется во вред нашему народу. И еще, возвращаясь к вашему вопросу о лидерах. Мне их тоже прежде всего жалко, близких мне политиков. Начинают они что-то хорошее, а обязательно кто-то найдется и скажет, что это не имеет смысла. Состояние нынешней болезненной растерянности может перерасти в состояние болезненной агрессивности. Это то, чего мне бы не хотелось для своего народа.
Как ни странно, но лучше нам еще всем потерпеть и обрести ясную цель, чем кинуться во вражду и междоусобицу. Но это, Володя, лично моя точка зрения.
Но я не забываю о том, что изгонял-то Иисус из храма торговцев силой. А что касается моей веры в нашу победу, то я в победе уверена. То замечательное, что лежит в основе русской души, никуда не денешь. Вот и наша доброта и жалость - тоже незыблемы. Я помню, после войны немцы расчищали у нас в Ленинграде развалины, так женщины приходили и делились с ними хлебом. И мать моя тоже. Она же инвалидом стала из-за них, а все равно жалела и посылала меня с хлебом. Мне в первый раз очень не хотелось идти. Я помнила войну очень хорошо, помнила, как мы прятались от бомбежек, боялись за отца. Я подошла к одному немцу - и у того на глазах навернулись слезы. Он взял этот кусок хлеба. Потом я уже охотно носила им этот хлеб. Тогда я и поняла это мамино "жалко всех". Она же претерпела от немцев больше, чем я. Была изуродована войной. Попробуйте на простой ножной машине всю войну шить солдатские шинели. Все женщины, их шившие, были изуродованы. И терпели. И всех жалели...
В. Б. Я понимаю вашу нынешнюю христианскую жалость. Ваше покаяние за всех. Это по-русски. И ваша боль за все происходящее в стране и в театре. И прощение врагов. Но вы же сами писали в книге "Дневник актрисы" о наших правителях: "Азарт, с которым рвут на части нашу кроткую и безответную Родину, не имеет аналогов в истории человечества. Сыновья раздирают тело своей матери. Чудовища в пророческом "сне Татьяны" у Пушкина - явили свои, скрывавшиеся доныне, уродства - и хохочут, глядя на лик Богородицы... Сатана завел шарманку - и пляшет, и беснуется "будущее" России... Нужен глас Божий, с призывом: "Восстань, пророк, и виждь, и внемли!" Сегодня нужен восставший поэт, а не конформистский. Последних сегодня достаточно. Они вылизывают на презентациях тарелки тех, кто им платит..." Так вы же и есть "восставший поэт". Это разве не ваш призыв к восстанию?
Т. Д. То, что происходит сейчас - это наказание. Наказание за грехи, которые мы совершили, вольно или невольно. Каждый из нас совершил этот грех. Но вот сейчас кучка людей грабит страну. Мы не можем смотреть безучастно. Пускай грабят, а мы не будем сопротивляться? Это было бы нашим новым преступлением, новым грехом. Сейчас в России идет самая прямая борьба зла и добра. И если каждый из нас не будет противостоять этому злу лично, то зло победит. Дай Бог, не будет военных действий. Но противостоять дьяволу необходимо, необходимо осознать эту борьбу и свое непосредственное активное участие в ней.
В. Б. Какова роль русского театра в этой борьбе добра и зла? Какова роль конкретно вашего театра?
Т. Д. Актер может корректировать справедливость этой борьбы. Театр может приближаться в направлении Церкви. Если уж выходить на сцену, то в таких спектаклях, в таких ролях, которые противостоят злу и утверждают добро. Добро и зло существуют в каждом актере. И я чувствую, что во мне существуют два начала: доброе и злое. Какому дать волю? Не всегда легко победить зло в себе.
Можно пойти за тем, что доступно, что легко, что тебе приятно. В какой мере тебе приятна распущенность? И пойти по этому пути... И в конце концов в тебе не останется ничего человеческого. Ты станешь пустым ничтожеством. Ты потеряешь душу. А без души выходить на сцену - преступно.
В. Б. Зачем великий режиссер и актер Станиславский сто лет назад создавал Художественный театр? Почему мечтал о его "общедоступности", то есть народности? И что сегодня из МХАТа хотят создать нынешние эстеты? Дело даже не в том, каковы успехи и одного и другого МХАТа. Сегодня могут быть одни, завтра совсем другие. Как вы сами сказали, успехи актеров всегда временны, каждый день нужно завоевывать зрителя. Дело в том, что и в момент удач, и в момент кризиса театр по Станиславскому должен быть "общедоступен", должен быть со своим зрителем, со своим народом. И сто лет назад были сильны силы зла, и тогда Художественный театр боролся за человека. Вы чувствуете, что задача МХАТ нисколько не изменилась за сто лет, если только вы сами не уйдете на узкую тропку элитарного избранного театра для толстосумов?
Т. Д. Конечно, сегодня другая ситуация. В 1898 году сознательно создавался очень требовательным человеком Константином Сергеевичем Станиславским новый театр. В Москве тогда существовал великий Малый театр с великими русскими актерами, с великим драматургом Александром Островским. В Петербурге царила Александринка. Для того, чтобы новый театр стал знаменем времени, понадобилось точное определение Немировичем загадки драматургии Чехова. Он и сам был неплохой драматург, поэтому ему удалось разгадать драматургию Чехова - и это стало основой нового театра. На этой основе уже разрабатывалась система Станиславского. Чеховская "Чайка" и стала душой Художественного театра. Душа как определяющая действие спектакля. Все великие театры имеют крепкий фундамент драматургии. Художественный театр родился как театр сначала Чехова, потом Горького, потом Булгакова. У Малого театра был свой Островский. Сегодня для нового взлета театра нет своей драматургии. Театр может оказаться первой ласточкой возрождения России. Но возрождение театра начнется с рождения новой драматургии. Сначала появится великий драматург, а затем появится режиссер, способный разгадать в театре на сцене этого драматурга. В результате и произойдет то чудо театра, которое может стать новым этапом в русской культуре. Поможет человеку обрести самого себя в нынешних условиях. Чехов очень любил это слово: чудо, чудесный... Чем жив сегодня наш театр? Актерами. Прекрасными талантливыми мхатовскими актерами. Мхатовская школа воспитала свое понимание актера. Этим пониманием было пронизано и все советское кино. Большинство лучших работ связано с мхатовской школой. Да и в Голливуде лучшие фильмы создавались в традициях мхатовского понимания актера. Традиции МХАТа становились национальными традициями через кино и радио. Вся классика читалась по радио мхатовскими актерами. С этим ничего не могли поделать противники реалистического театра. И не могут поделать сегодня. Традиции МХАТа никогда не умирали даже в самой далекой русской глубинке. Но сегодня театру нужно новое слово. Художественное слово. Не случайно тот же Георгий Александрович Товстоногов сделал ставку на инсценировки Михаила Шолохова, Тендрякова. Это же за неимением равнозначных пьес. Новая эпоха в театре всегда начинается с новых драматургов, равнозначных своей эпохе. Мхатовская школа определила стиль русской игры. Правда человеческого существования. Сегодняшняя правда человеческого существования - страшная правда, ее и должны написать русские драматурги.
В. Б. Значит, МХАТ в канун своего столетия ждет от русской литературы нового драматургического слова.
Т. Д. Других чудес не бывает. И мы, актеры, должны быть готовы к качественному скачку в освоении нашего времени. Я стараюсь делать все, чтобы труппа была готова к этому. Без новых поэтов, безгласными, немыми мы не проживем. Без слова мы не можем раскрыть свою душу. Без души нет Художественного театра.
Юрий Соломин
Соломин Юрий Мефодиевич, актер, режиссер, с 1988 года - художественный руководитель Малого театра, народный артист СССР, бывший министр культуры РСФСР (с 1990 по 1992 год). Родился 18 июня 1935 года в Чите. Позже пишет: "Город наш - старинный, красивый, но почти весь деревянный. Больших домов не было - самые высокие в три этажа..." Первые школьные годы совпали с войной. Первый спектакль "Снежная королева" - запомнился на всю жизнь. Родители - коренные забайкальцы. Зинаида Ананьевна и Мефодий Викторович были музыкантами, учились в Чите, а затем в Ленинградской консерватории. В Чите работали в Доме пионеров. Юрий Соломин участвовал в художественной самодеятельности и в школе, и в Доме пионеров, переиграл еще в детстве множество ролей. По совету Бориса Андреева, увидевшего его в школьном спектакле, поехал поступать в Москву, в Щепкинское училище. Его взяла к себе на курс Вера Николаевна Пашенная. Окончил Театральное училище имени Щепкина в 1957 году. Работает в Малом театре с 1957 года, преподает в училище имени Щепкина с 1960 года, ныне профессор. Дебютировал на сцене Малого театра в 1958 году, сыграв комсомольца-дальневосточника Виктора Безайса в спектакле "Пока горит сердце" по повести В.Кина. Снимается в кинематографе с 1960 года, известны роли в фильмах "Бессонная ночь", "Сильные духом", "Весна на Одере", "Красная палатка", "Дерсу Узала", "Адъютант его превосходительства", "Хождение по мукам", "ТАСС уполномочен заявить" и др. Лауреат Государственной премии имени братьев Васильевых и др. Жена, имеет двух дочерей. Живет в Москве.
