76
О. Н. Гильдебрандт, согласно ее мемуарной заметке «Юркун» (наст. изд.), познакомилась с Ю. И. Юркуном в конце 1920 года. См. также январские записи в Дневнике М. А. Кузмина 1921 года, опубликованные Н. А. Богомоловым и С. В. Шумихиным (Минувшее: Исторический альманах. Вып. 12. Paris, 1991. С. 435, 437).
77
В Сосновке, одном из бывших петербургских пригородов, помещается Политехнический институт. Ср. в воспоминаниях Г. В. Адамовича: «Как-то, чуть ли не в первый месяц нашей дружбы, я вечером был у него в Сосновке. Он учился тогда в Политехническом Институте и, чтобы не возвращаться ежедневно в город к родителям, жил где-то поблизости» (Леонид Каннегисер. Париж, 1928. С. 56). На экономическом отделении Политехнического института Л. Каннегисер учился с 1 сентября 1913 года.
78
Брак С. И. Каннегисера с Наталией Исааковной Цесарской был заключен 24 января 1914 года.
79
К. Ляндау жил по адресу: Фонтанка, д. 23. См. в воспоминаниях М. В. Бабенчикова: «Комната Ляндау помещалась в нижнем этаже типично петербургского дома, из окон которого виднелся мощный ансамбль Екатерининского института и силуэт вздыбленных клодтовских коней. Старинная обстановка: мебель, полки с книгами и гравюры на стенах — делали ее похожей на интерьер первой половины прошлого века, а вечерние сборища, происходившие в ней, — на собрания пылких „архивных юношей“ пушкинской поры» (С. А. Есенин в воспоминаниях современников. М., 1986. T. 1. С. 236). Ср. также стихотворение К. Ляндау «Подвал» [в его сборнике «У темной двери» (М., 1916. С. 21)].
80
С. И. Каннегисер покончил с собой вечером 9 марта 1917 года, похоронен на Преображенском кладбище (см. извещения о его смерти от семьи и родственников и от правления гимназии Я. Г. Гуревича, членом ревизионной комиссии которой он состоял: Русская воля. 1917. 11 марта. № 10. С. 1; 12 марта. № 11. С. 1).
81
В воспоминаниях Н. Г. Блюменфельд, записанных и опубликованных ее дочерью Н. Соколовой, приводится следующая мотивировка самоубийства С. И. Каннегисера: «<…> приехал из Петербурга информированный человек и объяснил: „Был в списках осведомителей полиции. Боялся, что про это узнают“. Оказывается, Сережа, заигрывая с революционным подпольем, в то же время доносил на революционеров <…> главным образом на эсеров» (Соколова Н. Особняк в стиле барокко: Из истории семьи Каннегисеров // Столица. 1992. № 5. С. 55). Воспоминания Н. Г. Блюменфельд отличает ряд неточностей, поэтому и это свидетельство нуждается в дополнительной проверке; известно, однако, что 30 марта 1914 года Сергей Каннегисер был арестован вместе с группой студентов Петербургского университета, среди которых были два видных в будущем эсера — В. Н. Мерхалев и М. А. Лихач (в 1917-м — член военной комиссии ЦК партии эсеров). Арест был, видимо, непродолжительным и каких-либо последствий для университетской карьеры С. Каннегисера не имел (см. его университетское дело — РГИА СПб., ф. 14, оп. 3, ед. хр. 59 257, л. 22).
82
Речь идет о Екатерине Александровне Черновой (?—1966) и ее сыне Андрее Дмитриевиче Гоголицыне — в будущем журналисте, репрессированном в период войны с Финляндией. Иными сведениями о нем и о сестрах Черновых мы не располагаем.
83
Имеется в виду письмо М. И. Цветаевой М. А. Кузмину, написанное в июне 1921 года и описывающее их единственную встречу в январе 1916-го в доме Каннегисеров в Саперном пер. Оригинал письма, полученного Кузминым, согласно дневниковой записи, 8 июля, неизвестен; черновик сохранился в архиве Цветаевой, опубликован в книге С. В. Поляковой «<Не>закатные оны дни: Цветаева и Парнок» ([Ann Arbor], 1983. С. 110–114). Письмо это с внесением определенных корректив (о характере их см. в указ. кн. С. В. Поляковой, с. 67–68) послужило основой для создания в марте 1936 года мемуарного очерка «Нездешний вечер».
84
Визит Б. Л. Пастернака состоялся, согласно дневниковой записи М. А. Кузмина, 16 августа 1922 года: «В Литер<атуре> все видали. Юр<кун> рад, кажется. Покупали все для вечера. Даже вина достали, а Пастернак долго не шел. О<льга> Н<иколаевна Арбенина> сидела. Но в конце концов и москвич пришел. Очень душевно и дружески к Юр<куну> толковал, хотя и не особенно толково. Меня, по-моему, и не читал, но это не важно <…>» (цит. по публ. Н. Богомолова «Письмо Б. Пастернака Ю. Юркуну» — Вопросы литературы. 1981. № 7. С. 226). В предшествовавшем этому визиту письме Юркуну от 14 июня 1922 года [впервые опубликовано Г. Г. Шмаковым (Глагол. № 1. Ann Arbor, 1977)] Пастернак называл «Версты» Цветаевой «прекрасной книгой». Ср. также упоминание Цветаевой и Рильке в дарственной надписи Пастернака Кузмину на «Избранных стихах» (М., 1926): «Мне почему-то мерещится встреча с Вами в обществе Марины Цветаевой, если это случится у Вас, и в обществе ее и R. M. Rilke, если мы попадем за границу. Основание для такой, не справляющейся с Вашими симпатиями мечты нахожу в собственном чувстве сквозной и круговой тяги» (цит. по указ. публ. Н. Богомолова. С. 227).
85
М. Цветаева упоминает стихотворения М. Кузмина «Пушкин» (1921), «Гете» (1916) и кантату «Св. Георгий» (1917), вошедшие в состав его сборника «Нездешние вечера» (Пб., 1921).
86
Речь, по утверждению М. В. Толмачева, идет о французской славистке Satho Tschimichkian (см.: Толмачев М. В. Бутылка в море. М., 2002. С. 188).
87
Ю. К. Полаймо.
88
Ср. отзыв А. А. Ахматовой о М. А. Кузмине, переданный Н. А. Струве: «Волошин, Кузмин, Вячеслав Иванов — все они для нас больше не существуют» (цит. по: Ахматова А. Сочинения. Т. 2. Мюнхен, 1968. С. 340).
89
В. Чернявский, как и Рюрик Ивнев, а также названные выше К. Ляндау и М. Струве познакомились с С. Есениным 28 марта 1915 года на вечере «Поэты — воинам» в Зале Армии и Флота. Все они входили в ближайший круг общения Есенина в 1915–1918 годах (см. воспоминания: В. Ч<ерняв>ский. Первые шаги // Звезда. 1926. № 4; он же. Встречи с Есениным // Новый мир. 1965. № 10; Ивнев Р. У подножия Мтацминды. М., 1973. С. 43–89). Свидетельства о знакомстве Л. Каннегисера с С. Есениным (состоявшемся, возможно, через посредство В. Чернявского: ср. воспоминания М. В. Бабенчикова — С. А. Есенин в воспоминаниях современников. T. 1. С. 240) содержатся в четырех письмах Каннегисера Есенину за июнь — сентябрь 1915 года, опубликованных с неверным указанием на архивную единицу хранения в 1990 году (см.: [Б. п.] Письма Леонида Каннегисера Сергею Есенину // Наш современник. 1990. № 10), а также в письме Есенина Чернявскому, написанном, очевидно, в июле 1915 года [предложенная В. В. Базановым в его публикации «Материалы к биографии С. А. Есенина» (Есенин и современность. М., 1975. С. 302) датировка «не ранее 10 и не позднее 12–15 июня», не учитывающая письма Каннегисера от 21 июля 1915 года, представляется неосновательной] и упоминающем о совместном путешествии Есенина и Каннегисера в Рязань в начале июля 1915 года [письмо впервые опубликовано в тексте воспоминаний Чернявского (Звезда. 1926. № 4. С. 222), автограф неизвестен; криптоним К<аннегисер> раскрыт В. Белоусовым (Сергей Есенин: Литературная хроника. Ч. 1. М., 1969. С. 70–71, 226, 244)]; о поездке Каннегисера «к Есенину в деревню» упоминает в «Нездешнем вечере» и Цветаева.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
