— Откуда Падишар знает их язык? — шепотом спросил Морган у Кхандоса. Тот даже не взглянул на него.
— Мы тут, в Каллахорне, знаем жизнь немного больше, чем вы на своих плоскогорьях, — ответил он.
Моргану казалось, что вот-вот он умрет от голода, но он заставил себя не думать об этом и, преодолевая охватившую его слабость, старался держаться.
Разговор тем временем продолжался. Падишар выглядел довольным.
— Они хотят к нам присоединиться, — шепотом объяснил Кхандос, очевидно решив, что Морган заслужил награду за терпение. Он послушал еще немного. — Но не только эти тролли, а еще двадцать одно племя! — Его возбуждение возросло. — Пять тысяч мужчин! Они хотят заключить с нами союз!
Морган и сам заволновался:
— С нами? Зачем?
Кхандос ответил не сразу, жестом велел Моргану помолчать. Потом сказал:
— Движение вступало с ними в контакт и раньше, просило о помощи. Но они считали, что оно слишком раздроблено, что отряды действуют вразнобой. Теперь они изменили свое мнение. — Он взглянул на Моргана. — Они сказали, что Падишар сумел сплотить вокруг себя все отряды, поэтому они изменили решение. Они хотят замедлить продвижение Федерации в Северные Земли. — В хрипловатом голосе Кхандоса слышалось ликование. — Черт побери! Это может изменить весь ход событий!
Теперь Аксинд протянул всем чаши и наполнил их какой-то жидкостью из большого кувшина. Морган взял протянутую ему чашу и посмотрел в нее. Жидкость была черной как деготь. Он подождал, пока предводитель троллей и Падишар поднимут свои чаши, и выпил вместе с ними. И еле удержался от рвоты: напиток оказался горьким как желчь.
— Молоко троллей, — сказал Кхандос, улыбнувшись.
Они осушили свои чаши, и тут Морган обнаружил, что голод утих. Потом все встали. Аксинд и Падишар еще раз обменялись рукопожатиями, и южане удалились.
— Слышали? — тихо спросил Падишар, когда они ушли. В небе у них над головами уже появились звезды. — Вы все слышали, что он говорил?
— До последнего слова, — откликнулся Кхандос, а Морган только кивнул.
— Пять тысяч! О Тени! Против такой силы Федерации не устоять! — Падишар был в восторге. — Движение может выставить примерно две с лишним тысячи человек, а гномы чуть больше! Какая удача!
Он ударил себя кулаком по открытой ладони, потом дружески хлопнул по спинам Моргана и Кхандоса:
— Похоже, время работает на нас, а, парни?
Потом Морган поужинал в одиночестве, запахи жаркого в котелках быстро вернули ему аппетит. Падишар и Кхандос отошли в сторону — обсудить то, что произошло за время отсутствия командира. Морган не видел необходимости присоединяться к ним. Он оглядывался по сторонам, ища Стеффа и Тил, но их не было видно. Только когда он заканчивал есть, из темноты появился Стефф и плюхнулся на лавку рядом с ним.
— Как все прошло? — спросил дворф, позабыв о приветствии; его узловатые руки сжимали большую кружку с элем, которую он принес с собой. Стефф сильно похудел.
Морган коротко пересказал ему события последней недели. Когда он закончил, Стефф почесал свою коричневую бороду и сказал:
— Вам повезло, что вы остались живы, все вы. — Его покрытое шрамами лицо выглядело изможденным, игра света и теней делала шрамы еще более глубокими. — Пока вас не было, тут происходили странные события.
Морган отодвинул тарелку и приготовился слушать. Дворф откашлялся и, прежде чем продолжить, огляделся:
— В тот день, когда вы ушли, заболела Тил. Ее нашли в полдень у обрыва без сознания. Она дышала, но не приходила в себя. Я отнес ее в пещеру, завернул в одеяла и провел возле нее всю неделю. Я ничего не мог для нее сделать. Она просто лежала, едва живая. — Он глубоко вздохнул. — Я думаю, ее отравили. — Он глубоко вздохнул снова. — Такое вполне возможно. Многие в Движении не любят дворфов. Наконец она пришла в себя, но так ослабела, что не могла пошевелить ни рукой ни ногой. Я поил ее бульоном, и наконец она поправилась. Она не знает, что с ней случилось. Но: последнее, что она может припомнить, как-то связано с Хайресхоном…
Его прервал глубокий вздох Моргана.
— Это тебе о чем-то говорит, Морган?
Морган неопределенно кивнул:
— Может быть. Мне кажется, что, когда мы пришли в Тирзис, я заметил там Хайресхона. Его не должно было там быть, и я решил, что обознался. Сейчас я в этом не уверен. Кто-то предал нас. Это мог быть и Хайресхон.
Стефф покачал головой:
— Не похоже. Почему именно Хайресхон? Если бы он хотел предать нас, это проще было бы сделать еще в Варфлите. Зачем ему было ждать? — Его коренастое тело выпрямилось. — Кроме того, Падишар полностью ему доверяет.
— Возможно, — пробормотал Морган, отхлебнув эля. — Но когда мы пришли сюда, Падишар первым делом спросил о нем.
Стефф некоторое время обдумывал услышанное, потом сменил тему разговора:
— Я еще не все рассказал. Дня два назад всю ночную смену часовых на краю Уступа и у подъемников нашли мертвыми. Кто-то перерезал им горло. — Он резко обернулся, потом снова посмотрел на Моргана. Его глаза потемнели. — Морган, все подъемники были наверху. — Они посмотрели друг на друга.
Морган нахмурился:
— Значит, тот, кто это сделал, находится здесь?
— Выходит, что так. Но кому понадобилось это делать? А если это кто-то чужой, то как он умудрился подняться, а потом спуститься, ведь все подъемники на месте?
Морган тоже осмотрелся, вглядываясь в ночные тени, но ответа не нашел.
Стефф встал:
— Я подумал, что тебе следует об этом знать. Падишару все расскажут его люди. — Он осушил свою кружку. — Мне пора к Тил, после случившегося я не хочу надолго оставлять ее одну. Она еще очень слаба. — Он потер ладонью лицо, наморщил лоб. — Мне и самому что-то нехорошо.
— Тогда иди, — сказал Морган, поднимаясь вслед за ним. — Я приду к вам утром. Хотя сейчас с удовольствием проспал бы дня два подряд. — Он помолчал. — Ты знаешь о троллях?
— Знаю ли я о них? — Стефф усмехнулся. — Я уже говорил с ними. Мы с Аксиндом знакомы.
— Ах так! Еще одна загадка. Расскажешь об этом завтра, хорошо?
Стефф двинулся прочь.
— Хорошо, завтра. — Он почти исчез в темноте, но обернулся и сказал: — Почаще оглядывайся теперь, горец.
Морган и сам это понял.
Проснулся он отдохнувшим. Солнце уже стояло высоко, день обещал быть жарким. В лагере суетились больше, чем обычно, и Моргану сразу захотелось выяснить, что случилось. Сначала он подумал было, что вернулись долинцы, но потом отбросил эту мысль — его бы сразу разбудили. Он оделся, обулся, скатал свои одеяла, умылся, поел и пошел к краю Уступа. Горец сразу же увидел Падишара, снова одетого в ярко-алое, отдающего приказы, рассылающего людей в разные стороны.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
