остальном она выбрала свою жизнь и прекрасно знала, на что шла, мою же, избрали за меня.
Путь сюда занял у нас несколько дней, а на подходах к границе небо стало голубым, солнце вернулось, и хоть что-то в этом мире снова стало привычным и обыденным. А затем мы наткнулись на кучу мертвых тел, которые лежали на дороге, исключая всякую возможность проехать дальше на телегах. Я помнила, как постепенно воздух наполнился запахом гниющей плоти и дышать становилось с каждым метром все труднее и труднее. Первый час мы не понимали, что может так вонять, и просто прикрывали нос и рот плащами или платками, у кого что было, но потом мы увидели причину, и некоторые солдаты остолбенели от ужаса. Воцарилась тишина, и все двадцать пять человек или сколько нас там было, смотрели вперед на усеянную трупами дорогу. Мертвые тела лежали прямо там, не кучами, а так, словно это была толпа, и она двигалась к границе, но внезапно люди упали, где шли. Над телами кружили вороны, а самые наглые спустились и устроили себе пир, не жалея умерших. Тот участок пути дался нам особенно трудно, мне казалось, что я вот-вот задохнусь или упаду в обморок, но мы добрались и начали встречать уже живых людей, солдат армии. Только оказавшись на подступах к границе, на некогда главной площади, мы увидели сложенный костер и тело, которое уже водрузили на него.
Я помню реакцию Велианта, когда он осознал личность женщины. Помню отчаяние и боль в его глазах, и как он совершенно не замечал меня, слезая с лошади и направляясь к ней. Узнав его, солдаты, служившие лорду Аравейлу, пытались окликнуть второго заместителя, поговорить с ним, но мужчина отмахнулся от всех, поднялся на возведенный подиум и застыл рядом с ней. Смотреть на него в таком состоянии и видеть, как он убивается по другой, оказалось для меня невыносимым, и я всеми силами старалась этого не делать. Зато я краем уха услышала пересказ случившейся здесь трагедии. Нет, Ночная Королева на момент прихода армии к границе уже была мертва несколько дней. Она умерла раньше, и известие об этом все получили от их будущего короля, Алиста Виндед, ехавшего сюда с ними. По итогам я поняла, что последним куском плана Бога смерти являюсь я, а всего несколько часов назад он получил все остальные. Получил Риана с фибулой и теперь ожидал меня.
Среди раненых я увидела Сол. Девушка оказалась жива, но никак не приходила в себя. Почему-то самым печальным мне показалась смерть лорда Аравейла, и я невольно наблюдала за тем, как Зеар воспримет эту новость, когда товарищи по службе рассказывали ему. Уж лучше видеть его боль от потери второго брата, нежели еще раз посмотреть на стоявшего возле тела королевы Велианта. Но я все равно посмотрела туда, всего на секунду, и не смогла отвести взгляд.
– Мне пришлось, ты начала надоедать, – неожиданно раздался возле меня голос брата, и я поспешно посмотрела на него. Эдгар стоял рядом, рассматривая соседнюю страну и сцепив руки за спиной. Что-то в его облике меня напрягало. В чем был весь подвох, я поняла буквально сразу, стоило мне увидеть, как лучи солнца ласкают кожу парня, но не вздрогнула и не подала виду. Видеть в нем Бога смерти с первого раза удавалось с трудом.
– Не убивай их, – лишь проговорила я. – Я перейду границу хоть сейчас и делай со мной, что хочешь, но не убивай их, если они последуют за мной, – попросила я и встретилась взглядом с красными глазами брата, через которые на меня смотрел вовсе не он. Солнце стояло слишком высоко, с его чувствительностью к свету Эдгар не смог бы вот так стоять здесь и беседовать со мной, не накинув себе на голову одеяло, которое скрыло бы его в полный рост или не закутайся он в плащ. Сделав вид, словно он задумался, парень прижал указательный палец к подбородку, а затем недовольно чмокнул.
– Нет, солдат армии я, конечно, не убью, они верно служили своей стране, и они могут вернуться, это не обсуждается. Пока ты делаешь все, что мне нужно и, если будешь меня слушаться, Эдгара убивать тоже не имеет смысла, да и кто тогда будет королем Апатии? А вот лорду Кристу придется отправиться вслед за своей госпожой, – когда он это сказал, мои руки невольно сжались в кулаки.
– Что он такого сделал? Ослушался приказа и не убил людей на корабле? – спросила я, а собеседник рассмеялся, но осекся, виновато обернувшись на покосившихся в его сторону солдат. Как-никак, у них траур, смеяться сейчас слегка неуместно.
– Что он сделал? Это ты у меня спрашиваешь? Из всех людей во всем мире ты лучше всех знаешь, что он сделал и за что должен умереть, ведь он сделал это с тобой, – рявкнул Бог смерти в теле моего брата, а я не поняла его, от слова совсем. Что он этим хотел сказать? Велиант должен умереть за то, что сделал именно со мной? За то, что изнасиловал меня? Но какая Богу разница? Только я собиралась задать этот вопрос, как он поднял указательный палец вверх и погрозил им. – Все ответы тебя ждут по ту сторону стены, Вентира. Мы ждем тебя там.
Когда глаза Эдгара закрылись, и он заметно осунулся, я поспешила стянуть с себя плащ и накинуть на голову брата, чем сильно удивила солдата рядом с ним. Очнувшись, будущий король сперва растерялся, но я заботливо развернула его лицом к конвоиру и подтолкнула в спину.
– Проводите его куда-нибудь, где темно. У него повышенная светочувствительность и ему нельзя находиться на солнце так долго, – поспешно пояснила я, передавая заботу об Эдгаре в руки светловолосого парня, не сильно старше его самого.
– Как прикажете, госпожа, – неожиданно поклонился мне солдат и занялся братом, а я слегка опешила от обращения и вообще любезности в отношении себя. Успела отвыкнуть за неделю от того, когда люди тебе кланяются. Проводив парочку взглядом, я невольно снова посмотрела на костер и увидела Велианта. Мужчина хоть и стоял там, но смотрел он прямо на меня, а не на королеву, и в этот миг я решила, что не дам ему умереть. Отведя взгляд, я стремительно подошла к Зеару, так и беседовавшему с двумя солдатами из основной армии, и отвлекла его вопросом:
– Ты сказал, что солдаты молились, приветствуя воскресшую Богиню или что-то такое?
– Они молились, приветствуя явление им Богини, – поправил он меня, нахмурившись и
