— Я всего лишь объяснил свое отношение и тоже не хотел оскорблять вас. Да, я знаю, что вы не нищие. Вы — солдаты революции, борцы за свободу, и для меня большая честь помогать вам в борьбе. — Он махнул рукой. — Меня устроит любая плата, которую вы сочтете справедливой… — Если только это будет, разумеется, не какой-то жалкий миллион марок! — подумал он. — …Важно, чтобы вы поняли, что я не продаю себя за деньги.
— Так приятно встретить честного человека, — согласился Госн с довольной улыбкой.
Бок подумал, что они оба хватили через край во взаимных похвалах, но промолчал. Он начал понимать, как расплатятся с Фроммом.
— Итак, — произнес Госн, — когда мы примемся за работу?
— Сначала мне понадобятся бумага и карандаш.
* * *
— Кто вы такой, позвольте спросить? — поинтересовался Райан.
— Бен Гудли, сэр.
— Из Бостона? — Акцент был очень характерным.
— Да, сэр. Школа имени Кеннеди. После защиты диссертации продолжаю там учиться, а теперь стал стипендиатом Белого дома.
— Нэнси? — Райан повернулся к секретарше.
— Директор внес его в ваш календарь, доктор Райан.
— Хорошо, доктор Гудли, — улыбнулся Райан. — Заходите. — Кларк окинул взглядом молодого ученого и снова сел.
— Хотите кофе?
— Только без кофеина.
— Хотите работать здесь, юноша, привыкайте к настоящему продукту. Ну, садитесь. Значит, отказываетесь?
— Да, сэр.
— Ну хорошо. — Райан налил свою обычную кружку и опустился в кресло за письменным столом. — Что привело вас в этот дворец загадок?
— Если вкратце, сэр, то поиски работы. Темой моей диссертации были разведывательные операции, их история и перспективы. Мне нужно узнать кое-что для того, чтобы закончить исследование, начатое в школе Кеннеди. Затем хочу узнать, не смогу ли действительно работать здесь.
Джек кивнул. Да, обычное дело.
— Допуск?
— Разрешающий ознакомление со специальными программами и материалами государственной важности. Его я получил недавно. У меня уже был допуск к секретным документам, потому что во время работы в школе Кеннеди пришлось знакомиться с материалами нескольких президентских архивов, главным образом в округе Колумбия, однако некоторые документы в Бостоне все еще засекречены. Я входил в состав группы, которая изучала массу данных по кубинскому ракетному кризису.
— Это работа доктора Николаса Бледсоу?
— Да.
— Признаюсь, я не согласен со всеми выводами Ника, но проведенные исследования произвели на меня глубокое впечатление. — Джек поднял кружку, салютуя поиску ученых.
Гудли написал почти половину этой монографии, включая выводы.
— С чем конкретно вы не согласны — если мне будет позволено задать такой вопрос?
— Действия Хрущева не основывались на здравом смысле. Мне кажется — и материалы подтверждают мою точку зрения, — что при размещении ракет на Кубе он не следовал заранее обдуманному плану, а скорее действовал импульсивно.
— Не могу согласиться. Монография указывает на то, что Советы были обеспокоены в первую очередь нашими ракетами средней дальности в Европе, и особенно в Турции. Представляется разумным предположить, что это был тактический ход, направленный на достижение стабильной ситуации в отношении оперативных сил.
— Ваши исследования не основывались на всех существующих материалах, — заметил Джек.
— Каких, например? — Гудли попытался скрыть раздражение.
— Разведданных, которые мы получали от Пеньковского и других агентов. Эти документы по-прежнему закрыты и останутся в секретном архиве еще двадцать лет.
— Вам не кажется, что пятьдесят лет — это слишком долго?
— Разумеется, — согласился Райан. — Но на то существуют веские причины. Некоторые сведения, содержащиеся в них, остаются… ну, если не все еще злободневными, то по крайней мере способными открыть некоторые подробности, которые нам хочется сохранить в тайне.
— Мне представляется, что это немного отдает паранойей, — заметил Гудли бесстрастным, как ему казалось, голосом.
— Давайте предположим, к примеру, что в то время в России работал наш агент «Банан». Допустим, сейчас он умер — скажем, от старости, — но вот агент «Груша», завербованный им, продолжает свою деятельность. Таким образом, если Советам удастся выяснить, кем был агент «Банан», они могут получить ключ к разгадке личности агента «Груша». Кроме того, нам следует оберегать некоторые методы передачи сведений. В бейсбол играют уже сто пятьдесят лет, но замена остается заменой. В свое время я рассуждал точно так же, как и вы, Бен. Скоро вы узнаете, что большинство шагов, предпринимаемых в Лэнгли, продиктованы разумными причинами.
Попал в ловушку системы, подумал Гудли.
— Между прочим, вы обратили внимание на то, что в своих последних магнитофонных лентах Хрущев красноречиво доказал, что Ник Бледсоу не правильно истолковал некоторые его шаги — это тоже важно.
— Да?
— Предположим, что весной 1961 года у Джона Кеннеди оказались неопровержимые сведения, свидетельствующие о том, что Хрущев намеревался перестроить советскую систему. В 1958 году Хрущев резко ослабил армию и попытался приступить к реформе партии. Предположим далее, что информация по этому вопросу — надежная, достоверная информация — была в распоряжении Кеннеди и маленькая птичка прошептала ему на ухо, что, если он даст некоторую свободу русским, возможно, у нас произошло бы уменьшение напряженности в отношениях между государствами еще в шестидесятых годах. Скажем, гласность наступила бы на тридцать лет раньше. И еще предположим, что президент отказался от такой мысли, пришел к выводу, что по политическим причинам невыгодно давать больше свободы Никите… Это означает, что в шестидесятые годы была допущена величайшая ошибка. За этим последовал Вьетнам и все остальные колоссальные неприятности.
— Я не могу в это поверить. Мы просмотрели архивы. Наши исследования показывают, что здесь нет никакой логики…
— Логика у политического деятеля? — прервал его Райан. — Вот это действительно революционная концепция!
— Если вы действительно утверждаете, что так было на самом деле…
— Это гипотетическое предположение, — заявил Джек, поднимая брови. Боже мой, да ведь эти сведения на виду и доступны всем, кто захочет свести их в единое целое. То обстоятельство, что это никому до сих пор не пришло в голову, является признаком намного более широкой и тревожной проблемы. Однако его больше всего беспокоила та часть вопроса, которая была в этом самом здании. Историю он был готов оставить историкам… до тех пор, пока сам не пополнит их ряды. И когда это произойдет, Джек?
— В это никто не поверит.
— Большинство людей считают, что Линдон Джонсон проиграл первичные выборы в Нью-Гемпшире Юджину Маккарти из-за наступления Тэт во Вьетнаме. Так что добро пожаловать в мир разведки, доктор Гудли. Знаете, что самое трудное в распознавании правды?
— Что?
— Понять, что правда подошла и вцепилась вам в зад. Все не так просто, как вам кажется.
— А распад Варшавского договора?
— Наглядное подтверждение, — согласился Райан. — Мы получали массу сведений, факты были у нас перед носом — и мы не поверили. Ну, если говорить честно, то дело обстояло по-другому. Немало молодых сотрудников в РУ — разведывательном управлении, — добавил он, как показалось Гудли, с излишней снисходительностью, — указывали на это, но руководители управления пренебрегли их мнением.
— А вы сами, сэр?
— Если директор согласится, вам разрешат посмотреть кое-какие документы по этому вопросу. Даже почти все. Большинство наших агентов и полевых сотрудников тоже были застигнуты врасплох. Всем нам следовало проявить большую проницательность, и меня это касается в неменьшей степени. Если уж говорить о моей слабости, она состоит в слишком узком видении проблемы.
— Деревья вместо леса?
— Вот именно, — признался Райан. — Это — опасная ловушка, и даже понимание своих недостатков не всегда помогает.
— Видимо, поэтому меня и послали сюда, — заметил Гудли.
Райан усмехнулся.
— Черт побери, ваше появление мало чем отличается от того, как начал здесь свою деятельность я сам. Добро пожаловать на борт. С чего вы хотели бы начать, доктор Гудли?
Бен, разумеется, уже отчетливо представлял это. И если Райан ничего не подозревает, разве это моя вина? — подумал он.
* * *
— А где вы собираетесь раздобыть компьютеры? — спросил Бок. Фромм уже сидел с бумагой и карандашами.
— Начнем с Израиля, может быть, в Иордании или Турции, — ответил Госн.
— Это недешево обойдется, — предостерег его Фромм.
— Я уже узнал стоимость станков с компьютерным управлением. Действительно, они дорогие. — Ну, не чрезмерно дорогие, подумал Госн. Ему пришло в голову, что доступные ему суммы в твердой валюте могут потрясти этого неверного. — Посмотрим, каковы ваши потребности. Впрочем, что бы ни было нужно, мы достанем.
