«Что происходит, тролль меня забери? С каких это пор между мной и Малфоем установилась такая гармония? И откуда берутся эти видения?» - спросил он сам себя, а потом закрыл глаза и глубоко вздохнул.
- Что тебя беспокоит, Гарри? - раздался рядом мужской голос, вернув его к реальности.
Юноша улыбнулся Сайферу Малфою, сидевшему на соседней кровати.
- Скажем так, я чувствую себя немного не в своей тарелке. Временами мне кажется, что на моем месте был кто-то другой.
- В каком смысле?
- Мне сказали, что я частично потерял память. Сначала я не поверил, но теперь вынужден признать, что какие-то воспоминания возвращаются отдельными вспышками, но события в них всплывающие, мне незнакомы.
- Знаешь, есть такое заклинание «Memor oblivia revelo», его применяли ко мне в Азкабане. Возможно, оно поможет тебе восстановить утраченные воспоминания. Если что-то мелькает в памяти, значит, эти воспоминания лишь заблокированы, а не стерты полностью.
- Мен это немного беспокоит, потому что это мои воспоминания, но происходило все как будто не со мной. Словно то, что я вспоминаю, было в другой жизни, и если честно, меня напрягают те события, что встают перед глазами.
- Я тебя понимаю, иногда мне тоже кажется, что я жил чужой жизнью.
- Что Вы имеете в виду?
- Знаешь, когда много лет проводишь, делая одно и то же изо дня в день, терпишь боль, проваливаешься в беспамятство, слышишь одни и те же звуки, то в итоге начинаешь думать, что это и есть жизнь, и другой быть не может. И сейчас я будто начал жить заново: могу встать и пойти, могу поговорить с кем-то кроме самого себя, могу поесть или заснуть, когда захочу. Скажешь - банальность, но для меня это признаки перемен.
- Я с трудом представляю, что Вам пришлось пережить в Азкабане. Меня трясет от одной мысли об этом.
- Сейчас, оглядываясь назад, я и сам не могу понять, как умудрился выжить. Может, нежелание уступить Люциусу, может, любовь к Нарциссе или просто инстинкт самосохранения.
- Вы так отличаетесь от своего брата. Как можно быть такими похожими и такими разными?
- Ты поверишь, если я скажу, что Люциус не всегда был таким?
- С трудом, но могу попытаться.
- Я понимаю, что это кажется абсурдным, но он был совершенно другим. В детстве мы были очень близки. Рожденный на две минуты раньше, он всегда считал себя старшим братом. Он прикрывал меня и защищал от гнева отца, неизменно следовавшего за всякими шалостями и проказами. Он всегда чувствовал себя старше своих лет, и, возможно, груз ответственности оказался для него слишком тяжел.
- Но он совершенно безжалостный, - сказал Гарри, - иногда я спрашивал сам себя, а есть ли у него сердце.
- Я знаю, но так было не всегда. Люциус просто был слишком подвержен чужому влиянию: сначала - нашего отца, а позднее - Волдеморта.
- Но Вы же не приняли идеалы Темной стороны.
- Возможно, потому что я сделал другие выводы из событий того дня.
- Какого дня? - с опаской спросил Гарри.
- Когда погибла наша мать. Это случилось двадцатого декабря на вокзале Кинг Кросс. Она ехала домой после встречи с подругой. Они вместе делали последние рождественские покупки. К несчастью, в тот день Министерство наложило временный запрет на аппарацию, поэтому мама была вынуждена возвращаться поездом. И в тот день на вокзале маггловские террористы взорвали бомбу. У нее и еще у тридцати человек, оказавшихся поблизости, не было никаких шансов. Люциус просто потерял голову. Подзуживаемый отцом он обвинял всех, кого только можно было: от Министерства до магглов. Он хотел найти виноватых в этой абсурдной смерти. Таким образом он старался унять боль. Мы оба были очень привязаны к матери.
- Я сожалею, сэр.
- Мой отец не только не постарался потушить гнев Люциуса, он, наоборот, раздул его до бушующего пламени. Он не искал справедливости, а преследовал свои цели. Он забил голову Люциусу полуправдой о величии семьи Малфоев и поссорил нас, когда я отказался думать как он.
- Но сколько же лет вам тогда было?
- Двенадцать. В школе только Дамблдор понял, что происходит. Все остальные заметили перемены в Люциусе, но подумали, что он просто повзрослел и проявил свой настоящий характер. Только я знал правду. Твой отец, Сириус и Ремус стали мне такими же близкими друзьями, как и Северус, Лили и моя Нарцисса. Она спасла меня, дала мне надежду, снова научила смеяться и подарила свою любовь. Люциус всегда ревновал нас, потому что не мог понять, что она нашла в том, кого он считал паршивой овцой в нашем семействе, игнорируя более достойного представителя рода Малфоев.
- А как же Волдеморт?
- Волдеморт нашел благодатную почву для своих идей в лице Люциуса и моментально обратил его, превратив в монстра, которого мы видим сейчас. Это чудовище воспользовалось болью моего брата, чтобы превратить его в своего безжалостного последователя.
- Сэр, простите, но я не могу найти извинений для Вашего брата. Я думаю, из Вас двоих он оказался более слабым.
- Я понимаю тебя. Но даже после всего, что мне пришлось пережить по его вине, я не могу ненавидеть его, только сожалею о том, каким он был. Одно знаю наверняка, что не позволю ему причинить боль Нарциссе и Драко. За них я убью его собственными руками!
- Вы его еще не видели, верно? - спросил Гарри, оборачиваясь к лежащему на кровати Драко.
- Нет, мадам Помфри сказала, что зрение восстановится в ближайшие дни, - взволновано ответил Сайфер.
- Он очень на Вас похож.
- Мне говорили, - заулыбался мужчина.
- Я уверен, он будет счастлив наконец-то познакомиться с Вами!
- Надеюсь, но меня очень беспокоит его теперешнее состояние. Думаешь, он скоро очнется?
- Не знаю, но думаю, что скоро.
- Вы друзья?
Гарри помолчал, потом смущенно ответил: - Не знаю. Гермиона сказала, что да. Она утверждает, что я все забыл, но, к сожалению, я помню только, что мы все школьные годы ругались да дрались.
- А что ты чувствуешь?
- Я запутался. Все это так непривычно.
- Почему непривычно?
- Потому что Гермиона мне рассказывала о вещах, которые мне трудно представить. И сейчас я потихоньку начинаю вспоминать, но… ой, я не знаю!
- Например?
- Ну, например, что между нами была не просто дружба, а нечто большее, - смущенно пробормотал Гарри, благословляя слепоту Сайфера, который не мог видеть краску, залившую его лицо.
- Насколько большее?
- Насколько это вообще возможно.
- Имеешь в виду, лучший друг или ты влюблен в Драко? - напрямую спросил Сайфер.
- Думаю, второе, - совсем тихо сказал Гарри. - Но я этого не помню.
- Ты боишься, что безответно? - ласково спросил Малфой.
- Нет, сама по себе ситуация странная. Я просто не верю в такой расклад.
- Почему нет? Потому что единственное, что ты помнишь, это ссоры и драки? А может, ты и в самом деле забыл лучшую часть?
