О ребятах Тимка беспокоился попусту. Он прибежал с остановки, тревожась, что не было автобуса, что слишком внимательно приглядывался к нему милиционер, торчавший под табличками с маршрутами. А все четверо были уже на месте.
- Автобус сломался, - пояснил Марчик. Он стоял над макетом, большим, в рост оруженосца Стаськи. А сам Стаська, утоляя горе, насмерть рубился с разросшимся репейником. Фима с Игорьком сидели в стороне на расстеленной куртке Марчика, молчаливые и насупленные.
- Грань, ты где? - позвал Тимка.
Гранька высунулся из-за макета, что-то там выходило не так.
- Помоги, - позвал он.
Стена и впрямь походила на настоящую, даже на стену настоящего замка. Она дугой встала между двух башен и внутри по изгибу была проклеена, выглажена и раскрашена. Гранька ставил Стрелу между росписью и Шаром, подсовывал под тяжелую опору обрезок толстой доски, серый уже, подгнивший. Легкий гул защекотал уши.
- Подержи, - сердито сказал Гранька.
Стрела оказалась куда тяжелее, чем представлялось по виду. Тимка чуть было не выронил ее, пока доска не встала наконец надежно и прочно. Опора впилась в нее, вдавилась в дерево, но доска все же выдержала.
Гул двинулся тяжелым валом, воздух у стены задрожал и заметался, сворачиваясь в смерчи, по росписям мелькнули, запрыгали многоцветные искры. Краски наливались силой, свежели, и вдруг как занавес разошелся - дохнуло горячим ветром песчаных приморских дюн, которые уже не были нарисованы скверной краской на куске проклеенной и загрунтованной стеклоткани...
...От резкого толчка Тимка отлетел к пенопластовой башне макета. Гранька встал над ним и глядел испуганно расширившимися глазами: "Ты ведь сейчас ушел бы". Пустырь странно перекосился, вечер надвинулся вплотную за секунды, пока Тимку закрутило на Звездном Пути. Закат пускал алые и золотистые перья по легким летучим облакам, набегавшим от восточного горизонта.
Гранька повернулся к ребятам. Багровые закатные тени прошли над ним.
- Орден, слушай. Без Города и башни мы не сможем держать постоянную защиту. Остается стать на Границе заставой и драться... Драться по-настоящему, на смерть. И никто не сможет помочь. Взрослые не верят в сказки, а другие заставы далеко по Кольцам Миров... Оруженосцам лучше уйти.
- Вот еще...
- По уставу рыцарь не может прогнать своего оруженосца...
- Но может попросить помнить о доме! - И добавил Гранька горько: - Ребята, останьтесь живыми.
Тимка глянул на него отчаянно и зло: "Ты что, умирать собрался?!" Оруженосцы, только собравшиеся поскандалить, притихли.
- Бегите к шоссе...
Они пошли неуверенно, оглядывались.
- Скорее!... - крикнул Гранька.
- Ты что?
- Смотри! - Гранька вытянул руку к зениту. Там, полыхая зеленым огнем, сквозь последние языки закатного пламени пробилась невиданная звезда. - Тим, Марчик, возьмите клинки у меня в сумке. Они настоящие. В Приозерске живет один человек... он оружейный мастер, хотя работает библиотекарем. Я ходил к нему утром.
- А ты? Тебе тоже надо клинок?
- У меня другое... - Гранька кинулся к Шару. - Идите сюда, станьте по обе его стороны, повернитесь к сараю...
Где-то прорвался вопль милицейской сирены, и тут же его задушило тяжелое молчание Границы, разлившееся в воздухе. Нервно протрещал сторож, но не показался. Рукоять меча, удобная, чуть изогнутая, прижалась к ладони.
- Ребята, - сказал Гранька. - Я открываю пути...
Краем глаза Тимка успел заметить, как Шар повернулся на игле и вперед, в сторону сарая, прошла волна бледного света. Земля дрогнула, зашаталась, на Тимку покатилась глухая стена беспросветного мрака, изредка вспыхивающего злыми белыми прожилками, он даже обиделся поначалу: какая-то черная пакость вместо дракона или иного страшилища. "Пакость" замерла метрах в пяти от Шара и вдруг выбросила из себя, как таран, острое черное щупальце. Тимка успел только взмахнуть мечом перед собой. По земле ударил сноп искр, и отсеченное щупальце расплылось в воздухе легонькой серой мутью. Черная завеса затрепетала, подобралась, а потом медленно и страшно, как огромная волна прибоя, как цунами, вздыбилась, белые молнии ударили сверху, разбиваясь о клинки. Земля темнела, и пробегали по ней синеватые язычки пламени. Страха почти не осталось, враг казался не очень-то сильным, но вставший впереди Гранька обернулся, и стало видно плещущееся в глазах отчаяние. "Это - Черное Оружие!" - крикнул он через грохот белого огня. "Ну и что?.." Сверху, от гребня черной волны упал зимний ледяной ветер, он сек по глазам мелким льдом, забивал воздухом рот, не давая вздохнуть. Клинок ему нисколечко не мешал. И прямо через плотную стену холода ударила, ветвясь, такая молния, что сразу весь пустырь залило белым резким светом, а ребята оказались внутри огненного шатра. Тимка присел, Марчик уронил меч, Граньку отшвырнуло к стене с росписями. Ужас ударил под колени, свел тягучей болью живот, высек слезы. А шатер потускнел, но не погас, вроде даже стал плотнее, от стен его повеяло вдруг погребом, холодной сыростью, а с купола, подрагивая, свесились нити то ли паутины, то ли необычной плесени, уж, во всяком случае, вонь была подходящая. Стало темно, куда темнее, чем прежде. Гранька вскочил, взмахнул мечом, но тот завяз в нитях, и он еле выдрал клинок.
Снаружи послышалось шуршание, будто бродила здоровенная крыса. Кто-то бормотал там, перешептывался, просыпался мелкий стариковский смешок, не злобный даже: этакий хитренький, но, в общем, добродушный дедушка. Вот тогда стало по-настоящему страшно, и Тимка понял, что сейчас кинется к стенкам шатра, будет колотить в них кулаками и орать что-нибудь позорное.
"А как же Алешка? Ты ведь хотел..." - Он оглянулся. Гранька с Марчиком поднимали сбитую с подставки стрелу. На глазах Граньки блестели злые слезы, и, наверное, именно они сняли дурацкое оцепенение.
- Ворочайте, - выдохнул Гранька, а сам отскочил к Шару, присел там на корточки, смотрел, устанавливал что-то, едва касаясь иглы кончиками пальцев, командуя, куда сдвинуть опору Стрелы.
- Не дергайтесь, мальчики, - послышался снаружи ясный, странно знакомый голос. - Оставьте магические затеи и Звездные Пути взрослым разумным людям, тогда Черное Оружие вас не тронет. Это ведь не ваша атомная бомба.
- Обойдетесь, - четко сказал Гранька.
- Грань, давай, я с ним поговорю, - прошептал Марчик.
Гранькины глаза блеснули:
- Давай, пусть у них уши завянут.
Тимка мало что слышал, непросто ворочать по доске такую тяжесть. Наконец Гранька кивнул: "Хорош..."
- ...Конечно, конечно, мы очень разумные люди, мы подумаем над вашими словами и, конечно, примем их во внимание...
- Только быстрее, - откровенно ухмылялись снаружи. - Ледяная плесень - не слишком приятное общество.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
