не стягиваются на глазах у изумленных зрителей, а на спине Трагера остается только прямой и розовый шрам.
Он лежит все также без сознания, но дышит ровно, только крови успел потерять немало. Дальше будет пока путешествовать на подводе, пору дней точно.
Едва успел, на самом деле, еще минута разговоров и мы бы потеряли лучника, нашего негласного главного для начальства в экспедиции.
«Надеюсь, он окажется достаточно мне благодарен, чтобы промолчать о произошедшем чуде, которое спасло его жизнь и его самого от неприметной могилки на краю дороги в далекой чужой земле», — приходит такая мысль в голову.
Оставив лежать исцеленного на земле, я сразу же сказал остальным, кто остался невредим:
— Подберите одежду Трагеру и себе, всем нам необходимо переодеться в местные вещи. Я пока вылечу Учителя и Хонса.
Тонс с Вилсером приступают к мародерке, раздевая тела и снимая не пострадавшую в схватке одежду, пусть и залитую кровью, пояса и броню, складывая все вещи на уже выгнанной из кустов подводе.
Слушаются меня беспрекословно, впрочем, после такого чуда, произошедшего у них на глазах, я бы тоже слушался.
Грудь Учителя я лечу быстрее, там достаточно глубокая рана, потратив пару минут и три процента своей маны, отправляю его сразу же на вершину холма заниматься наблюдением во все стороны, не показываясь при этом самому.
Хонс подходит последним, обнажает от повязки плечо и на него уходит столько же времени и маны.
— Совсем не больно, — бормочет он, глядя на свое плечо, украсившееся небольшим шрамом.
Я отправляю его помочь парням в мародерке и спешу к Учителю, залегшему на верхушке склона.
— Как, все тихо?
— Да, никого. Здесь, ты сам знаешь, движение не такое, как в Асторе, все стараются из своих земель не выезжать без большой надобности. Ольг, что теперь? — спрашивает приятель, понимая, что многое теперь изменилось, поэтому хочет узнать ответ на основной волнующий его вопрос о спасении из Сатума своей сестры.
К магии у переселенца более нейтральное отношение, его страна не пострадала от Беды так, как Черноземье, и он только искренне рад, что такой человек обнаружился в нашей группе.
— Поговорим, — отвечаю я. — Сейчас соберем добро, скинем тела в кусты и на ходу потом поговорим.
Возвращаюсь к нашим и помогаю переворачивать покойников, снимать с них кольчуги с поясами и, отнеся добычу в подводу, оттаскиваю тела в кусты, где скатываю их в нашедшуюся там ложбину.
— Потом поговорим, — отвечаю я на взгляды Торка и уже сидящего на дороге Трагера. — Сначала почистим здесь и поедем, там все обсудим по дороге.
Потом Вилсер отгоняет оставшихся целыми лошадей в соседний лесок и оставляет пастись там, пока мы скрываем следы схватки, готовясь отбуксировать погибших животных.
Глава 4
Хлопот с шестью покойниками и двумя подстреленными, уже добитыми лошадьми оказалось очень много.
Пока все безропотно слушают меня и мои указания, не пытаясь спорить и что-то комментировать.
Из оставшихся лошадей я присмотрел одну, внешне более породистую, чем остальные, и занялся первым делом тем, что снимаю сбрую с рыцарского жеребца и одеваю ее на эту лошадь, вполне смирную и подходящую мне. Высокое рыцарское седло я не стал менять, только украшенные поводья одел.
Потом занялся почти обезглавленным трупом, которого с помощью парней вытащил из-под мертвого коня, обыскал его самолично, нашел в седельной суме пару дворянских камзолов, парадный и повседневный, кольчуга оказалась надета просто на рубаху и сейчас залита кровью. Сумы я повесил к своему седлу, пояс кинул в подводу, как остальное оружие, кольчугу пришлось долго снимать с помощью Гинса и, протерев об траву, пока положить в сено до первого ручья, где я ее потом отмою от крови.
Вещи с дворянина все приметные достаточно, как его оружие, поэтому мы пока все заберем, а потом спрячем, мало ли, заберем с собой, если удастся завернуть к тайнику на обратном пути.
Для меня все эти трофейные вещи не особенно интересны, зато парни, особенно выжившие чудом и излеченные чудесным даром своего попутчика, смотрят с восторгом на собираемую мародерку. Ведь они снова собираются жить и тратить деньги, которые получат за ту часть трофеев, которую смогут пронести через горы.
Вылеченные мной сначала побаиваются нагружать раненые места, но убедившись, что все работает как новое, быстро увлеклись мародеркой. Довольно быстро отволокли трупы барона с частью его дружины с дороги, а теперь заняты перетаскиванием погибших животных в канаву: коня рыцарского и лошадь убитого первым служивого, которую пришлось все же добить.
После этого я подхватил лопату, имеющуюся в комплекте, с подводы, начал старательно закапывать следы крови, еще ровнять места, где проволокли на буксире лошадей.
Хорошо, что разведка прилично обучена прятать следы произошедшей схватки, через час и сорок минут, если сильно не присматриваться, нельзя уже заподозрить, что здесь погибли люди и лошади.
Конечно, на такой жаре тела запахнут уже завтра к вечеру, но я искренне надеюсь и все остальные парни со мной, что к тому времени мы будем уже очень далеко, все живые и даже выжившие среди нас.
Рванули с места боя очень быстро, лошадь отдохнула, я впереди на коне, как странный, явно не местный рыцарь с копьем в руке и без приметного меча, поэтому разговаривать мне пока некогда. Через пару километров на подъезде к крупному поселению заранее свернули на дорогу, уходящую направо от него, ехали по ней до самого вечера, пока не остановились на ужин и не смогли нормально поговорить.
— Уехали лиг на сто двадцать за это время! Ночью тоже придется какое-то время катиться дальше! — слышу я слова Торка.
С ним спорить никто не собирается, народ проникся нашей первостепенной задачей — унести ноги подобру-поздорову от места схватки.
Торк проверил все трофейные пояса и кошели, мы внезапно оказались достаточно обеспеченными людьми. Учитель насчитал только в поясе молодого дворянина одиннадцать золотых с мелочью, с остальных набралось еще десяток золота серебром.
Теперь можно в таверну заехать, переночевать по-людски, только про такие радости рано нам еще думать, пятки горят, словно чувствуют, что неприятности могут нас все равно настигнуть.
Оставлять такие заметные следы, как ночлег приметного отряда в постоялом дворе, пока не стоит, в чистом поле без проблем поспим, сохраннее тогда будем.
Все приметные вещи сложили тайник, выкопанный в приметных кустах, около нескольких высоких сосен.
Трагер даже оставил клинок, который почти отправил его на тот свет, слишком он яркий и хорошо сделанный. Оставили себе только несколько кольчуг со стражников и деньги, еще кольца с пальцев
