— Так может быть со многими вещами, о которых ты даже не задумывался до сих пор, — рассуждаю я, и Джордж согласно ворчит.
— Запах свежевыстиранного белья или пиццы в духовке, — говорит Лиам.
— Трутан и горох, — предлагает Джордж.
— Да, и «Чили кон Карн», — продолжает Лиам.
— Ты всегда любил его.
— Только, как делала бабушка. С привкусом...
— ...темного шоколада, — добавляю я, вздыхая.
— Ты должна приготовить это для него, — предлагает Джордж.
— Приготовлю.
— С начос, — добавляет Лиам.
— Но только после того, как будет восстановлен забор пастбища на южном загоне, — мрачно говорит Джордж.
— Забор сломан? — спрашивает Лиам, вопросительно глядя на меня.
— Да, Джордж не захотел, чтобы я помогала ему.
— Потому что ты не в состоянии отличить пилу от молотка, — вмешивается он.
Лиам широко улыбается мне, и я виновато пожимаю плечами.
— Думаю, что пицца была в духовке достаточно долго, — извиняюсь, встаю и склоняюсь перед духовкой, чтобы заглянуть в стекло.
— Теперь я здесь и могу помочь тебе, пока не уехал.
— Ты что, собрался опять исчезнуть? — рычит Джордж Лиаму.
Я как раз собиралась открыть духовку, но застываю в движении, положив руку на ручку.
— Я останусь только на пару дней, пока не найду что-нибудь подходящее.
— Мы говорили об этом, ты останешься, — решительно заявляет Джордж.
Я чувствую себя очень неловко, когда дело доходит до этой темы, потому что знаю, насколько это рискованно, если Лиам здесь. Если Марк узнает, это будет очень неприятно для всех нас.
— Пицца готова, — говорю, открывая духовку. — Хм-м, — издаю я, чтобы отвлечь их от спора.
Вынимаю сковороду из духовки, ставлю ее на деревянную доску посередине стола и снимаю с руки перчатку-прихватку. После короткой презентации перед камерой я раскладываю пиццу по тарелкам и радуюсь тому, как из кусочков сочится жидкий сыр и растекается по фарфору.
— Выглядит очень хорошо, — говорит Лиам.
— Что-то я себя плохо чувствую, — внезапно говорит Джордж.
Я сажусь на свое место впереди и смотрю на Джорджа.
— Тебе плохо? — с беспокойством интересуюсь я.
— Да, — отвечает он, заталкивая пиццу в рот, закрывая глаза и издавая стон наслаждения. — Вам придется отправиться в город с Лиамом, чтобы купить материалы для забора.
Я сглатываю и бросаю быстрый взгляд на Лиама, который мечтательно жует, и его мысли сейчас где-то далеко.
— Ты же знаешь, что я не могу поехать.
— Придется, потому что я болен, — настаивает Джордж.
Чикагская пицца Deep Dish была просто восхитительной, ароматной и просто вкусной до сего момента, но теперь у меня пропал весь аппетит. Я продолжаю есть, в то время как оба мужчины тихо вздыхают и стонут, но больше не чувствую никакого вкуса.
Chicago Style Deep Dish Pizza
Тесто
480 г муки
35 г желтой кукурузной муки
1 3/4 чайной ложки соли
2 3/4 чайных ложки быстрорастворимых дрожжей
25 г оливкового масла
57 г сливочного масла, растопленного
25 г растительного масла или салатного масла
255 г теплой воды
продолжение в конце книги.
Лиам
— Если ты хочешь выпить чего-то другого, в шкафу есть бурбон, — предлагает Тесса.
Она удобно располагается на маленьком диване и кладет на колени свой ноутбук. Ее бокал с красным вином стоит рядом с ней на маленьком столике. Девушка выглядит так, как будто уже полностью поглощена работой, которую даже не начинала. Я улыбаюсь, когда замечаю ее концентрированный взгляд, направленный на темный дисплей, пока она ждет запуска устройства.
Я открываю бар и смотрю на бутылку кентуккийского бурбона, одиноко стоящую между бокалами. Этикетка на ней выцвела и износилась, потому что бабушка часто брала бутылку только для того, чтобы посмотреть на нее. Я тоже беру ее, оглаживаю бледный, затертый шрифт, чтобы быть немного ближе к бабушке. Мне просто хочется почувствовать на мгновение эту близость, но это всего лишь бутылка бурбона, это не она.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Она принадлежала деду. Он получил его от бабушки, когда в 80-х годах дела на ранчо шли не очень. Роуз хотела подбодрить его. По вечерам он любил насладиться парой капель хорошего алкоголя, сидя с ней в гостиной и наблюдая за ее вышиванием, — рассказываю я, не поднимая глаз. Так что даже не знаю, слушает ли меня Тесса. Но на самом деле я говорю не ей, а себе, потому что мне приятно рассказывать историю этой бутылки бурбона. — Он никогда не открывал его, потому что обещал открыть, когда для ранчо настанут лучшие времена. Дедушка умер до того, как это случилось. С тех пор бабушка каждый вечер, когда вышивала здесь, ставила бутылку рядом с собой. Она твердо верила, что, если сделает это, все у нас будет хорошо, потому что дедушка присматривает за нами. — Я смотрю на Тессу и спрашиваю, — Она вытаскивала ее последние годы?
Тесса сглатывает, слезы туманят ее взгляд.
— Да. Роуз верила, что, если прекратит это делать, ты не вернешься домой.
Я киваю в глубоком смятении, в груди образуется узел, потому что чувствую себя виноватым, и ставлю бутылку обратно.
— Тебе следует его выпить, — тихо говорит Тесса. — Она бы этого хотела. Кто еще, если не ты?
Я смотрю на бутылку и на мгновение задумываюсь. Кто еще? Я последний. Остались только я и Джордж.
— Я выпью его с Джорджем, — говорю я, снова закрывая шкаф, так как Джордж после ужина ушел к себе. — А теперь я посмотрю, что делаешь ты.
Я сажусь на диван рядом с ней, кладу одну руку на спинку, подтягиваю одну ногу под бедро другой и поворачиваюсь так, чтобы лучше за ней наблюдать.
Уголки рта Тессы поднимаются в улыбке. Она действительно красивая женщина с ангельской улыбкой. Когда она так на меня смотрит, я постоянно спрашиваю себя, что сделал Марк, чтобы потерять такую женщину, как она? Что с обоими произошло? В то же время я рад за Марка, что ему повезло быть женатым на такой женщине. Я рад, что она была у него, потому что это означает, что он снова приобрел радость в жизни после всего, что случилось.
— Сначала я загружу видео на ноутбук, затем отредактирую его и выложу в своем блоге. Возможно, некоторые читатели уже ждут. Я сегодня немного запаздываю, — говорит девушка и снова улыбается.
— Ты делаешь это каждый вечер? — удивленно спрашиваю я.
Меня и так удивляет, что Джордж участвует в чем-то подобном. Он далеко не современный, никогда не был. И ему не нравится быть в центре внимания.
— Нет, я снимаю видео только два раза в неделю между написанием статей или работой над моей новой книгой.
Я тихо смеюсь и смотрю на Тессу с любопытством и впечатлением от того, что она делает.
— Я определенно многое пропустил.
Тесса ухмыляется уголком рта.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что я понятия не имел, что можно зарабатывать деньги кулинарными видео в интернете.
Тесса собирает одной рукой свои золотистые волосы, мерцающие в уютном свете старого бабушкиного торшера, откидывая их на спину.
— Можно, но я уверена, что мне просто повезло. Множество людей делают что-то подобное и не могут на это жить. Мне очень повезло, потому что я могу жить хорошо за счет того, что мне нравится делать. Не многие могут.
— Хм-м, — задумчиво протягиваю я.
Тесса нашла что-то для себя, но что делать мне? До сих пор я не думал об этом. Те несколько недель до того, как меня выписали и, наконец, отпустили домой, я потратил на желание оказаться здесь. Но, если честно, сейчас я не знаю, чем заняться. Пока был заключенным, я всегда представлял себе, как перейму ранчо, и надеялся, что верну его расцвет. Но большая часть ранчо продана, а оставшихся пастбищ недостаточно, чтобы снова начать разводить скот.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Тесса запускает видео. Камера установлена таким образом, чтобы были хорошо видны Тесса и рабочая зона перед ней.
