Он замолчал и посмотрел на меня. Он по-настоящему любил меня.
– А ты, Ли, ты должен из этого выбраться. Бог поможет тебе выбраться. Он поможет тебе, Ли.
– Богу на это здорово наплевать, – сказал я. Он улыбнулся. Он знал, как мало я склонен к вере.
– Ли, ты оставил город слишком молодым, и ты утратил веру, но когда настанет час, Бог простит тебя. Бежать надо от людей. Но ты должен идти к Нему, раскрыв навстречу ладони и сердце.
– Куда ты хочешь отправиться, Том? Хочешь, я дам тебе денег?
– У меня есть деньги. Я хотел покинуть дом вместе с тобой. Я хочу… Он замолчал. Слова с трудом срывались с его раненых губ.
– Я хочу сжечь дом, Ли. Его построил наш отец. Мы обязаны отцу всем. Он был почти белый – по цвету кожи, Ли. Но вспомни, что он ни разу не помыслил о том, чтобы отречься от своей расы. Брат наш мертв, и никто не должен владеть домом, который построил наш отец своими негритянскими руками. Мне нечего было сказать. Я помог Тому увязать вещи, и мы погрузили из в нэш. Дом одиноко стоял на краю города. Я оставил Тома в доме и вышел, чтобы окончательно закрепить багаж. Он присоединился ко мне через несколько минут.
– Поехали, – сказал он, – поехали отсюда, потомоу что еще не пришло время, когда на этой земле восторжествует справедливость для чернокожих людей.
Красный огонек помигивал на кухне и вдруг резко разросся. Послышался приглушенный взрыв бидона с бензином, и огонь достиг окна соседней комнаты. А потом длинный язык пламени прорвал деревянную стену, и ветер раздул пожар. Свет плясал вокруг нас, и лицо Тома в красных отблесках лоснилось от пота. Две крупные слезы скатились по его щекам. Тогда он положил мне руку на плечо, мы повернулись и ушли. Думаю, что Том мог бы продать дом; он мог бы доставить неприятности Моранам, может быть, даже уничтожить одного из этой троицы, но я не хотел мешать ему поступать по-своему. А я поступал по-своему. В голове его засело множество предрассудков о добре и божественном. Он слишком честен, Том, и это его погубит. Он полагал, что, делая добро, в ответ получишь добро; но ведь если так бывает – это просто случай. Важнее – отомстить, и отомстить самым изощренным способом. Я подумал о малыше, который был еще более меня, если только это возможно. Когда отец Энн Моран узнал, что малыш ухаживает за его дочерью и они встречаются, это кончилось быстро. Но малыш никогда не покидал этого города, а я больше десяти лет провел вдали от него, и, общаясь с людьми, не знавшими моего происхождения, я мог расстаться с этой отвратительной приниженностью, которую они внедрили в нас постепенно, как рефлекс; мерзкой приниженностью, которая исторгала из изуродованных уст Тома поток слов жалости, и ужасом, который заставлял наших братьев прятаться, заслышав шаги белого человека; однако я прекрасно знал, что, взяв у белого цвет кожи, мы обрели над ним власть, потому что он болтлив и выдает себя перед тем, кого считает равным себе. С Биллом, Диком, Джуди я уже имел на два очка больше них. Но сказать им, что их поимел негр, – это значило почти ничего не добиться. А вот поимев Лу и Джин Эсквит, я взыл бы реванш у Моранов и у них у всех. Двух за одного, и меня они бы не прикончили, как прикончили моего брата.
Том тревожно подремывал в машине. Я включил скорость. Я должен был отвезти его прямо на железнодорожный узел Мерчисон Джанкшн, где он сядет в скорый, идущий на Север. Он решил отправиться в Нью-Йорк. Он был хороший парень, Том. Хороший парень, но слишком сентиментальный. Слишком смиренный.
IX
Я добрался до города на следующий день и вышел на работу, не поспав. Мне не хотелось спать. Я по-прежнему выжидал. Это случилось около одиннадцати часов. Раздался телефонный звонок, и Джин Эсквит пригласила меня и Декса и других своих друзей к себе на уик-энд. Я, естественно, принял приглашение, но без особого энтузиазма.
– Я высвобожу время…
– Постарайтесь приехать, – сказала она на другом конце провода.
– Ну, не настолько же вам не хватает кавалеров, – произнес я насмешливо. – Или уж действительно вы живете в страшной дыре.
– Здешние мужчины не умеют вести себя с девушкой, которая немножко перепила.
Я онемел, и она почувствовала это, потому что я услышал легкий смешок.
– Приезжайте, я и вправду хочу вас видеть, Ли Андерсон. И Лу тоже будет довольна…
– Обнимите ее за меня, – сказал я, – скажите ей, чтобы она то же проделала с вами.
Я взялся за работу с большей энергией. Уныние улетучилось. Вечером я присоединился к компании в аптеке и увез в нэше Джуди и Джики. Тачка – не самое удобное место, но там порой отыскиваешь неожиданно укромные уголки. И еще одну ночь я отлично спал.
Чтобы дополнить свой гарбероб, я купил на следующий день нечто вроде несессера и небольшой чемодан, пару пижам и разные мелочи – незначительные, но которых мне недоставало. Я не хотел казаться бродягой среди этих людей, и неплохо представлял себе, что значит выглядеть бродягой. В четверг вечером на той же неделе я закрывал кассу и заполнял свои бумажки, когда, около половины шестого, увидел машину Декстера, остановившуюся перед дверью. Я пошел открыть ему, потому что уже закрыл лавку, и он вошел.
– Привет, Ли, – сказал он мне. – Дела идут?
– И недурно, Декс. Ну, а как занятия?
– А, кое-как. Мне недостает любви к бейсболу или хоккею, чтобы стать отличным студентом, знаете ли.
– Что привело вас сюда?
– Я заехал, чтобы забрать вас и пообедать где-нибудь вместе, а потом хочу повезти вас кое-куда, чтобы вы приобщились к одному из моих самых любимых развлечений.
– Согласен, Декс. Дайте мне минут пять.
– Жду вас в машине.
Я рассовал свои бумаги, сунул бабки в кассу, опустил железную штору, а потом вышел через заднюю дверь, захватив куртку. Стояла мерзкая, какая-то угнетающая погода, слишком теплая для этого времени года. Воздух был влажный, и вещи липли к ладоням.
– Возьму гитару? – спросил я у Декстера.
– Не стоит. Сегодня вечером я беру на себя обязанности затейника.
– Ну, как знаете.
Я сел впереди, рядом с ним. Его паккард – это было нечто совсем иное, нежели мой нэш, но этот парень совсем не умел управлять машиной. Чтобы добиться, чтобы при увеличении скорости у такой классной штуки начал стучать мотор, надо действительно здорово постараться.
– Куда вы меня везете, Декс?
– Сначала пообедаем с «Сторке», а потом я повезу вас туда, куда мы поедем.
– Вы в субботу поедете к Эсквитам, я думаю?
– Да. Я захвачу вас, если хотите. Это была возможность не приезжать туда в нэше. Такой поручитель, как Декстер, стоил немало.
– Спасибо. Принято.
– Играете в гольф, Ли?
– Попробовал раз в жизни.
– Есть у вас форма и клюшки?
– Да что вы! Вы приняли меня за кайзера?
– У Эсквитов есть поле для гольфа. Советую вам сказать, что ваш врач запретил вам играть.
– Как будто это поможет… – пробормотал я.
– Ну, а бридж?
– Ну, здесь-то – порядок.
– Полный порядок?
– Порядок.
– Тогда советую также объявить, что одна партия в бридж может быть для вас роковой.
– Но все-таки, – настаивал я, – я умею играть…
– Можете вы проиграть пятьсот долларов и при этом не моргнуть глазом?
– Это меня несколько смутило бы.
– В таком случае последуйте и этому совету.
– Вы сегодня вечером так и сыплете любезностями, Декс, – сказал я ему. – Если вы пригласили меня, чтобы дать понять, что в глазах этих людей я – голодранец, говорите сразу – и до свиданья.
– Лучше бы поблагодарили меня, Ли. Я даю вам средства, которые помогут выстоять против этих людей, как вы их называете.
– Не понимаю, почему вас это интересует.
– Это меня интересует.
Он замолчал на секунду и резко затормозил, чтобы не проехать на красный свет. Паккард мягко опустился на рессоры, двинувшись вперед, а потом вернулся на место.
– Что именно?
– Хотел бы я знать, что вам нужно от этих девочек?
– Все красивые девочки стоят того, чтобы ими заняться.
– У вас под рукой дюжины девочек, которые тоже красивы и гораздо более доступны.
– Не думаю, что первая часть вашей фразы полностью соответствует истине, – сказал я, – да и вторая тоже.
Он посмотрел на меня, явно что-то недоговаривая. Мне больше нравилось, когда он следил за дорогой.
– Вы меня удивляете, Ли.
– Честно, – сказал я, – эти двое – в моем вкусе.
– Я знаю, что вы любите это, – сказал Декс. Он, конечно, не это приберегал напоследок.
– Я не думаю, что с ними переспать труднее, чем с Джуди или Джики, – уверенно сказал я.
– Вы ведь стремитесь не только к этому?
– Только к этому.
– Тогда осторожней. Я не знаю, что вы сделали с Джин, но за пять минут телефонного разговора она изыскала возможность четырежды повторить ваше имя.
– Счастлив, что произвел на нее такое впечатление.
– Это не такие девушки, с которыми можно переспать, и не жениться на них. По крайней мере, я думаю, что они таковы. Я знаю их уже лет десять.
