– И думать не хочу. – Берни швырнул туфли в чемодан. – Мне все это до лампочки, – он озирался в поисках остальных вещей. – Ты же слышал, что тебе обещали: «Либо убирайтесь, либо…» Он уже убрал Фармера, эту девицу Никольс и Хессона. До тебя еще не дошло, что он пообещал и нам то же самое? Шутником он мне не показался. Видел, какой у него был взгляд? Боже, я весь покрылся гусиной кожей размером с горошину. Если ты хочешь оставаться и разыгрывать из себя сильную личность – я тебе не пара. Я женат, и у меня есть определенные обязанности. Я должен заботиться о жене и о собаке тоже. Я всегда все понимал с полуслова, а это был даже не намек.
Долив виски к себе в стакан, я сделал глоток:
– Мне всегда казалось, что тебе нравится работать со мной.
Берни захлопнул крышку чемодана:
– А какое отношение это имеет к происходящему?
– Если ты сейчас уйдешь, со мной тебе больше не работать, и могу побиться об заклад на всю твою гусиную кожу, что в «Крайм фэктс» тебя больше держать не станут. Не забудь о себе напомнить, когда станешь просить на хлеб.
Берни заметно побледнел.
– Ты имеешь в виду, что Файетт меня уволит? Не хочет ли уж он, чтобы меня убили?
– Пока ему дают хорошие репортажи, он на все смотрит сквозь пальцы. Но если ты сейчас слиняешь, тебя внесут в черный список. За такие дела Файетт спуску не дает.
– Нельзя ли его заверить, что эта история не стоит выеденного яйца? – Берни присел на кровать.
– Мы уже довольно много узнали. Я собираюсь поискать этого наркомана. Помнишь его фразу о Хессоне? Схватив его, мы раскроем все дело.
– Уймись, пожалуйста! – взмолился Берни. – Мы же не полицейские, а журналисты – свободные художники. Наше дело – писать в «Крайм фэктс», но не ловить убийц. Надо же быть благоразумным. Оставь его для полиции – они за это деньги получают. Да, я боюсь и не стесняюсь в этом признаться. Кроме этого, я ведь не застрахован, а надо думать и о Клэр.
– Ей будет лучше, если ты умрешь. Файетт обязан платить ей пенсию, – жестоко отрезал я.
Он облизнул пересохшие губы:
– Не вернуться ли мне в редакцию и сразу засесть за работу? Ведь как будет обидно, если убьют сразу нас обоих.
– Ради Бога, возьми себя в руки! Никто не собирается нас убивать. Пока не поймают сопляка, мы будем находиться под охраной полиции. А как только его схватят, расследование окончится.
Берни изобразил на лице насмешливую улыбку:
– Как ты наивен! Уж не вообразил ли ты, что он – главное действующее лицо? Он сам сказал, что только исполняет приказы. Даже если полиция ухитрится его арестовать, по наши души явятся целые толпы других.
Отыскав в телефонном справочнике домашний телефон Крида, я набрал номер. В трубке послышался его раздраженный голос.
– Это Слейден. Только что у нас был визитер с пистолетом. Он напичкался наркотиками и признался в убийстве Хессона. Он предложил нам убраться из города завтра до одиннадцати утра, в противном случае, заявил он, у вас не хватит полицейских, чтобы помешать ему всадить в нас по пуле.
– Что?! – взревел Крид. – Оставайтесь на месте. Я немедленно отсылаю к вам пару моих людей. – Он повесил трубку.
– Вот тот тип капитана полиции, который мне нравится, – заметил я, отходя от телефона. – Никаких лишних вопросов, суеты, только дело. Охрана уже в пути.
Берни допил виски. Теперь он несколько подтянулся:
– Не нравится мне это, Чет. Я все же думаю, что нам лучше поскорее смываться.
– Не будь болваном! Или ты не способен понять, что дело близится к концу? Мы кому-то мешаем, а это значит – идем по верному следу.
– Лучше синица в руках, чем журавль в небе, – опять начал Берни, доливая себе виски, – послушайся лучше моего совета…
Он все еще убеждал меня покинуть Уэлден, когда раздался телефонный звонок и Ларсон сообщил, что в вестибюле нас ожидают двое полицейских.
– Шлите их сюда! – Я повернулся к Берни: – Отныне ты в полной безопасности. Прибыли блюстители порядка.
Берни неистово расхохотался:
– В безопасности, говоришь? Вот здорово! Ты, оказывается, можешь всерьез поверить, что полицейский способен броситься заслонять меня телом от пуль.
Глава 4
1
Вернув Криду стопку фотоснимков, я покачал головой:
– Его здесь нет.
Крид, барабаня пальцами по видавшему виды столу, потягивал свою трубку.
– Для меня это новая фигура. Никто из наших ребят его не знает. Вы уверены, что он угрожал вам всерьез?
– В этом нет никакого сомнения. У него даже глаза налились кровью. Я до сих пор не могу понять, как это он не пристрелил нас на месте.
Питерс, высокий полицейский с худым сильным лицом, улыбнулся, показав свои желтые от табака зубы. Это был один из телохранителей, приставленных ко мне Кридом.
– Если он что-нибудь затеет, я им займусь, – успокоил он.
Я взглянул на часы. Было десять минут двенадцатого.
– Тогда будьте начеку. Отныне он может в любой момент что-нибудь выкинуть.
– Пока мы его не сцапаем, пожалуй, вам лучше оставаться здесь, – предложил Крид.
– Самый быстрый способ встретиться с ним – появиться мне на улице. Тогда он начнет действовать, и ваши парни без труда смогут с ним разделаться.
Мой план явно не вызвал восторга у Крида:
– Все ж, пока не стемнеет, оставайтесь здесь. Мы тем временем попытаемся его схватить. При дневном свете вы будете слишком уж соблазнительной мишенью.
Это казалось разумным.
– Хорошо, я согласен. Вы можете дать мне пистолет?
– Конечно. – Крид взглянул на Питерса. – Подберите ему что-нибудь подходящее и следите за ним. Вы за него отвечаете.
– Есть, сэр.
Питерс не выглядел человеком, слишком обремененным своей ответственностью.
Он бодро вскочил на ноги:
– Какой калибр предпочитаете: сорок пятый или тридцать восьмой?
– Сорок пятый. Предпочитаю оружие, укладывающее с первого выстрела.
– Возьмите ружье для охоты на слонов. У нас в арсенале такое имеется, – весело предложил Питерс.
– Остановимся все же на пистолете.
Питерс вышел, и я рассказал Криду новости о мужчине в верблюжьем пальто. Он меня внимательно выслушал, сделал пометки в блокноте и обещал направить своего человека для беседы с Ларсоном.
– Пожалуй, мы сможем установить личность этого незнакомца, – заметил он. – Вскоре освободятся ребята, занятые браслетом, и в газетах опубликуют фотографию Фэй Бенсон. Между прочим, ее не было в составе парижской труппы. Нам удалось установить агента, нанимавшего Джоан Никольс и всю труппу на работу в Париже. Он не опознал Бенсон по фотоснимку.
Взгляд Крида задержался на груде разбросанных по столу бумаг.
– Я должен вернуться к остальным делам. Подождите внизу. Ребята устроят вас поудобнее. Ко мне заходите около пяти вечера, и мы займемся разработкой планов на вечер.
Кивнув, я спустился на первый этаж, где столкнулся с Питерсом, возвращавшимся из арсенала.
– Вам приходилось иметь дело с такой моделью? – он вручил мне «кольт» и запасную обойму к нему.
– Конечно. Однако предоставьте мне возможность испробовать его на деле. Со времени службы в армии у меня не было практики.
– Будьте благоразумны. Лучше преступником займусь я, – заметил Питерс.
– Только в том случае, если увижу его позже вас.
Я застал Берни в комнате с наглухо заделанным окном. Он сгорбился над столом, хмурясь на портативную машинку. У дверей сидел Скейф – телохранитель Берни, – крепко сбитый полицейский с рыжеватыми волосами и толстым коротким носом такой формы, будто кто-то однажды пытался вдавить его внутрь черепа.
– Как твои успехи? – спросил я у Берни.
– Разве можно сосредоточиться, когда ждешь, что в любую минуту в тебя выстрелят, – пожаловался он. – Нет никаких успехов.
Скейф рассмеялся:
– Ваш приятель считает, что мне за ним не уследить. Совершенно напрасно: у него нет ни малейшего повода беспокоиться. Я пытался втолковать, что ему ничто не угрожает, но он отказывается мне верить.
– Никогда не верил полиции и не собираюсь, – заявил Берни, подозрительно взглянув на меня. – Что ты там еще придумал?
– Пока не стемнеет, мы побудем здесь, затем выйдем на улицу и устроим этому бандиту капкан.
– Какой еще капкан? – Брови Берни поползли вверх.
– Обыкновенный. Мы с тобой, взявшись под руки, отправимся на прогулку по городу в надежде, что по дороге столкнемся с бандитом.
А как только он начнет рыпаться, наши телохранители нашпигуют его свинцом.
– Красиво излагаешь. А вдруг они промахнутся?
Выхватив ковбойским жестом «кольт», я его обнадежил:
– Тогда позаботимся обо всем сами. Для меня с детства пушка – милая игрушка. Недаром меня прозвали Убийца Слейден.
Скейф и Питерс рассмеялись, а Берни в ужасе отпрянул.
– Спрячь немедленно! Так можно случайно выстрелить.
Повернувшись ко мне, он выпятил свой жирный подбородок и заявил:
– Не воображай, что тебе удастся словчить с этим «мы». В сумерки меня не вытащишь на улицу никакими силами. Пока его не схватят или не убьют, я собираюсь оставаться здесь. Если ты хочешь стать героем – будь им на здоровье! Я же отсюда не двинусь.
