— Может быть, нам придется всего один раз воспользоваться его услугами. Не беспокойтесь об этом. Вообще-то говоря, миссис Бранер, вы теперь будете стоять в стороне от всей этой процедуры. Мы будем работать для вас, а не против вас. Возможно, что нам вообще не потребуется связываться с вами. Все, что я вам сказал, — это на всякий случай, предусмотрительность никогда не помешает. Но есть нечто такое, что нам следует знать сейчас же. Вы посетили мистера Вульфа и вручили ему чек на шестизначную сумму только потому, что вам досаждают. Вы, конечно, очень богатая женщина, но поверить вашему объяснению трудно. Вполне вероятно, что существует нечто, касающееся вас или кого-то из ваших близких, что вы не хотели бы предавать гласности, и вы опасаетесь, что ФБР докопается до этого. Если это так, нам необходимо знать. Не существо дела, нет, а насколько оно важно и близки ли они к тому, чтобы узнать об этом.
Налетел порыв ветра, миссис Бранер наклонила голову и сгорбилась.
— Нет, — сказала она. Ветер отнес ее голос. — Нет. — повторяла она громче. — Не будем обсуждать этого, мистер Гудвин. Наверное, у каждой семьи есть свои… есть что-то свое. Пока ФБР, насколько я знаю, ничего не известно… Я не думала о риске, когда рассылала книгу, но тем не менее послала ее и не жалею об этом.
— И это все, что вы хотите сказать?
— Да.
— Ну хорошо. Если сочтете нужным сказать больше, вы знаете, что нужно будет сделать. Что прокисло?
— Каша.
— Кто заболел?
— Фидо.
— Как фамилия?
— Уильям Коффи. «Черчилль-отель».
— Недурно. Ну, вам, пожалуй, следует идти домой. Вы замерзнете. Вероятно, я с вами увижусь, но только Богу известно когда.
Она прикоснулась к моей руке:
— Что вы намерены делать?
— Осматриваться. Думать. Искать.
Она хотела было что-то сказать, но передумала, повернулась и пошла. Я подождал, пока она не скрылась в подъезде. Проходя мимо стоявших у обочины машин, я посматривал на них и недалеко от Мэдисон-авеню увидел автомобиль с двумя типами на переднем сиденье. Я остановился. Они делали вид, что даже не смотрят в мою сторону, как их учат в Вашингтоне. Я отступил шага на два, достал блокнот и записал номер машины. Если они действуют в открытую, почему бы и мне не поступать так же? Парни в машине по-прежнему не обращали на меня внимания, и я отправился дальше.
Сворачивая на Мэдисон-авеню, я даже секунды не потратил на то, чтобы проверить, следует ли за мной филер, так как еще накануне вечером по телефону-автомату договорился кое о чем со знакомым таксистом по имени Эл Голлер. Мои часы показывали одиннадцать тридцать пять. Времени у меня оставалось достаточно, и по дороге я часто останавливался, разглядывая витрины магазинов. На углу Шестьдесят пятой улицы я зашел в аптеку, сел около входа и заказал бутерброд с солониной и ржаным хлебом и стакан молока. У Ниро Вульфа никогда не подается солонина и ржаной хлеб. Подкрепившись, я попросил кусок яблочного пирога и кофе. В 12.27, покончив со второй чашкой кофе, я обернулся, чтобы посмотреть в окно.
В 12.31 у аптеки остановилось коричнево-желтое такси. Я быстро направился к выходу, хотя и не так скоро, как хотел, ибо дорогу мне загораживала женщина, также шедшая к двери. Я обогнал ее, вышел и сел в машину. Эл выставил знак «занято», и мы поехали.
— Надеюсь, на этот раз не фараоны? — заметил через плечо Эл.
— Нет, бедуины на верблюдах. Ну-ка, сделай побольше поворотов. Береженого Бог бережет, а я сегодня должен быть уверен, что за мной нет слежки. Извини, что я повернусь к тебе спиной.
Через десять минут и шесть поворотов, убедившись, что слежки не было, я попросил Эла ехать на угол Первой авеню и Тридцать шестой улицы. Здесь я заплатил ему десятку и сказал, чтобы через двадцать минут он смылся, если я не вернусь. Конечно, ему хватило бы и пятерки, но наш клиент от этого не обеднеет, а Эл, вероятно, еще нам понадобится. Пройдя полтора квартала, я вошел в здание, которого здесь не было еще года три назад, взглянул на указатель на стене вестибюля, узнал, что фирма «Эверс электроник» располагается на восьмом этаже, и поднялся туда на лифте.
Фирма занимала целый этаж; стол дежурного секретаря стоял сразу же при, выходе из лифта, за ним сидел дюжий детина с хриплым голосом, квадратным подбородком и недружелюбным взглядом. Я подошел к нему.
— Будьте любезны доложить обо мне мистеру Адриану Эверсу. Мое имя Арчи Гудвин.
Секретарь явно не поверил этому, впрочем, он не поверил бы даже, если бы я сообщил, что сегодня шестое января.
— Вы договорились с ним о свидании? — спросил он.
— Нет. Я работаю в частном детективном агентстве Ниро Вульфа и располагаю кое-какой информацией, могущей заинтересовать мистера Эверса.
И этому он тоже не поверил.
— Вы сказали, что работаете у Ниро Вульфа?
— Да. Поклясться на Библии?
Он снял трубку телефона, сказал несколько слов, выслушал ответ и буркнул:
— Подождите.
Все это время он внимательно разглядывал меня, видимо, решая, насколько ему будет трудно справиться со мной. Желая продемонстрировать, что меня это вовсе не трогает, я повернулся к нему спиной в принялся рассматривать висевшую на стене фотографию двухэтажного здания с надписью: «Электронный завод Эверса в Дейтоне». Я уже почти закончил пересчитывать окна заводского фасада, когда открылась дверь и женщина, произнеся мое имя, предложила мне следовать за ней. Пройдя по вестибюлю, мы свернули за угол и подошли к двери с табличкой, на которой было написано: «Мистер Эверс». Женщина распахнула передо мной дверь, и я вошел.
Эверс сидел за письменным столом и жевал бутерброд.
— Но я вовсе не хотел отрывать вас от завтрака? — воскликнул я.
Продолжая жевать, он принялся рассматривать меня сквозь очки без оправы. У него было маленькое аккуратное личико, из тех, что обычно не запоминаются, если специально не постараться. Проглотив кусок, он отпил кофе из бумажного стаканчика и сказал:
— Меня всегда кто-нибудь отрывает. Что там у вас о Ниро Вульфе и информации? Какая еще информация? — Он снова принялся за бутерброд.
Я подошел к столу и сел.
— Возможно, вам уже известно об этом… Я говорю о военном заказе, полученном вашей фирмой…
Он пожевал и, проглотив, спросил:
— А какое до этого дело Ниро Вульфу? Разве он теперь работает в каком-нибудь правительственном учреждении?
— Нет, он работает для одного частного лица. Его клиенту стало известно, что правительство аннулировало этот заказ или намерено аннулировать в самое ближайшее время в связи с проверкой сотрудниками ФБР политической благонадежности одного из ваших служащих. Разумеется, подобное «совпадение» должно заинтересовать не только нашего клиента, но и общественность…
— Кто ваш клиент?
— Я не могу его назвать. Дело конфиденциальное и…
— Кто-нибудь связанный с нашей фирмой?
— Нет, никоим образом. Как я уже сказал, мистер Эверс, дело представляет общественный интерес, и вы понимаете почему. Если ФБР грубо нарушает личные и имущественные права граждан под предлогом проверки их политической благонадежности, вопрос перестает быть частным. Клиент мистера Вульфа обеспокоен именно этим аспектом проблемы. Все, что бы найдете нужным сообщить нам, будет рассматриваться как строго конфиденциальный материал и использоваться только с вашего разрешения. Вполне естественно, вы не желаете терять полученный вами военный заказ, насколько нам известно, довольно крупный, но вместе с тем, как всякий порядочный гражданки, не можете мириться с подобным беззаконием. По мнению клиента мистера Вульфа, в атом и заключается суть вопроса.
Эверс отложил бутерброд и вновь принялся внимательно рассматривать меня.
— Вы заявили, что располагаете какой-то информацией.
— Видите ли, мы считали, что вы еще не знаете о предстоящем аннулировании заказа.
— Об этом известно сотне людей. Что еще?
— Очевидно, причиной аннулирования заказа является то обстоятельство, что в процессе проверки вашего вице-президента стали известны некоторые факты, касающиеся его личной жизни. В связи с этим возникает два вопроса: насколько точны эти факты и какое отношение они имеют к определению благонадежности его или вашей фирмы в целом? Может быть, с ним или с вами поступают несправедливо.
— Что еще?
— Все. По-моему, и этого достаточно, мистер Эверс. Если вы не желаете обсуждать этот вопрос со мной, поговорите с самим мистером Вульфом. Если вам неизвестна его репутация и положение, проверьте. Мистер Вульф велел мне дать вам ясно понять, что если вы получите какую-то выгоду от того, что им делается, он не намерен требовать от вас компенсации. Клиента он не ищет, ибо имеет его.
Мистер Эверс хмуро посмотрел на меня.
— Я ничего не понимаю. Ваш клиент — газета?
