— Кто будет ожидать активность мификов в музее полиции? — спросил он. — Никто. И ремонт начнется не скоро. Нужно заменить всю крышу, а у них проблемы с деньгами на это.
— Но… — я посмотрела на его синюю форму, потом махнула на дорогу между нами и музеем, машины постоянно двигались по ней в одну сторону. — Ты можешь войти. Как мы проберемся, чтобы не заметила вся улица?
— Задняя дверь. Идем, я покажу.
Он отвел меня к ближайшему перекрестку, мы дождались, пока светофор поменяет цвет на переходе, как законопослушные граждане. Перейдя улицу, мы попали в узкий переулок, обрамленный урнами. После трех зданий был музей, и сзади он был почти неузнаваемым. Красивые красно-коричневые кирпичи были покрыты серой краской, скрывающей граффити.
Большое прямоугольное отверстие сзади здания служило как гараж с навесом, и вместо двери, вход туда был перекрыт сеткой ограды. Внутри в полумраке было видно только еще одну урну.
— Ты взяла вещи? — шепнул он, окинув переулок взглядом, убеждаясь, что мы одни.
— Ага, — я порылась в сумочке. — Но болторез не влез в сумочку, так что я взяла его магический эквивалент.
Вытащив нечто, похожее на брелок с адресом для собаки, я сунула это как ключ в замок на воротах и шепнула:
— Ori clausum aperio.
Бледно-розовый свет замерцал на артефакте, и замок открылся. Я сняла его, а потом вытащила потертую замену из сумочки. Оставив ее висеть на ограде, я открыла врата и прошла. Джастин следовал за мной.
Музей был удивительно тесным лабиринтом коридоров и кабинетов, которые превратили в залы для выставок, но это нас не интересовало. В подвале можно было разместить огромный круг призыва тайно.
Нижний этаж был с большой открытой бетонной комнатой с несколькими колоннами, и все запасы музея были на полках у дальней стены. Окна, которые заложили кирпичами десятки лет назад — район был не лучшим — означали, что подвал был уединенным. Если тут смести пыль с пола, места хватит даже на два круга призыва.
Искра радости присоединилась к волнению в моем желудке. Вот. Это было место, где мы спасем Эзру.
— Это сработает? — спросил Джастин, глядя на меня в свете фонарика своего телефона.
— Думаю, да. Если мы нарядимся как строители или что-то в этом роде, никто и не подумает, видели ли нас, — я усмехнулась. — Спасибо, Джастин.
— Не за что. Но если вас поймают, меня не упоминай.
— И не собиралась. Но ты точно в порядке? Ты не должен рисковать работой.
— Что такое моя работа по сравнению с чьей-то жизнью?
— Ты даже не знаешь Эзру.
Он сжал мое плечо.
— Но ты знаешь.
Я с дрожью улыбнулась, и мы поспешили отвернуться друг от друга. Как обычно, дети Доусон плохо выражали теплые эмоции.
Мы осматривались еще несколько минут, а потом пошли вверх по лестнице. Джастин выглянул в гараж, проверяя, чтобы свидетелей не было, а я огляделась среди экспонатов. Музей полиции. Вряд ли было место, которое было менее вероятным для незаконного призыва демона.
Я закрыла ворота своим замком, а потом мы с Джастином вышли из переулка и присоединились к толпе, которая заполнила улицу во время обеденного перерыва. Стараясь не выглядеть нервно рядом с копом в форме, я сопроводила его к кофейне в паре улиц оттуда, где мы взяли на вынос две большие куриные шаурмы. Я заняла его обеденный перерыв, так что не могла отправить его на работу голодным.
Развернув еду, мы шли и ели при этом, направляясь к его машине, которую он оставил в пяти улицах от музея. Пешеходы спешили по тротуару по бокам, подняв плечи от холодного ветра, и машины постоянным потоком неслись мимо. Мы остановились на перекрестке.
Джастин проглотил кусок шаурмы.
— Тори, я все думал…
Я оторвала еще кусок, склонилась ближе, чтобы слышать его. Вокруг нас было шесть человек, все ждали, пока изменится свет.
— Мм?
— После того, как ты поможешь Эзре и разберешься с тем культом… — он переминался. — Может… я смогу зайти к тебе на работу вечером и выпить?
— Да? А ты хочешь?
Он кивнул.
— И, кхм, если Аарон будет с нами, будет круто.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Мой потрясенный взгляд сменился сияющей улыбкой. Я знала, что Аарон мог очаровать моего брата с легкостью.
— Конечно! — я обвила его рукой и сжала, кетчуп вытекал из шаурмы в другой руке. — Не могу дождаться твоей встречи со всеми!
Небольшая группа вокруг нас стала двигаться, и я поняла, что свет изменился. Улыбаясь, я сошла с тротуара. Люди шагали мимо нас, пока мы шли к его машине.
— Мне же можно прийти в твою гильдию? — спросил неуверенно Джастин. — Это не нарушение правил, да?
— Правила-шмавила, — я обошла решительно шагающего бизнесмена. — Ты — мой брат!
— Это был не ответ, Тори.
— Да, ну…
Ладонь появилась из-за меня и накрыла мой рот.
Я потеряла равновесие, адреналин пылал в венах, и я откинула голову. Мой череп попал по чему-то твердому, и боль вспыхнула от столкновения. Я бросила еду, взмахнула локтем и попала по мягкому торсу, вызвав у противника кряхтение. А потом я повернулась, сжав кулак, подняв руку.
И взгляд упал на лицо врага — блондина из культа, чье колено я разбила на кладбище два дня назад. Он усмехнулся, скаля зубы, и я заметила это за миг до предмета в его руке.
Сияющая сталь.
Направленная на меня. На мою грудь. На мое сердце.
И я неслась к нему, разогнавшись, не успевала остановиться. Времени не было вовсе. Секунды, чтобы изменить траекторию, не существовало.
Клинок вонзился в мою грудь.
Я ощутила это. Чувствовала, как острые края рассекали мою кожу, мышцы, органы. Ощущала давление и боль, где до этого ничего не ощущала, те части тела не должен был задеть чужеродный предмет.
Моя рука осталась в воздухе, я не успела ударить. Я застыла и смотрела на его ладонь, сжимающую рукоять ножа.
Его пальцы напряглись, и он вытащил нож. Клинок покинул мою кожаную куртку, покрытый сияющей красной кровью. Капли падали со стали медленно, словно парили над тротуаром.
Он отодвинул руку с кинжалом, и время стало нормальным, когда он замахнулся во второй раз.
Бам!
Звук ударил по моим ушам, и член культа рухнул с шоком на лице, дыра с кровью была в его лбу.
Люди кричали. Визжали.
— Тори!
Люди бежали. Убегали.
— Вызовите скорую!
Земля была твердой под моей спиной. Я лежала? Когда я легла?
— Приподнимите ее ноги! Давите на рану. Скорее! Тори, оставайся со мной.
Все расплывалось перед глазами. Лицо надо мной то было видно, то нет, оно было белым, как призрак, ореховые глаза, как мои, сияли слезами.
— Где проклятая скорая?
Ладони касались меня, давили на мою грудь. Звук стал громче. Сирены. Выли, рыдали. Я не понимала до этого, каким печальным был этот звук.
— Тори, останься со мной.
— Тори.
— Тори!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Бип… бип… бип.
Противный звук.
Бип… бип… бип.
Это был не будильник. Не телефон. Что еще так пищало? И почему никто это не выключил? Это так бесило. Я пыталась спать. Так устала.
Бип… бип… бип.
Просто… заткнись!
— Расслабься, Тори, — спокойный женский голос прозвучал с шорохом шагов по плитке, они приблизились. — Я рядом.
Я с трудом приоткрыла глаза. Свет ударил по моим глазам, и они были такими сухими, что ощущались как наждачная бумага. Все было размытым, и я не сразу смогла различить женщину неподалеку.
Ей было под пятьдесят, светлые волосы были собраны в простой, но изящный пучок. Она нажала на монитор, где были разноцветные цифры и линии, и писк утих.
— У тебя опять упало давление, — отметила она, повернувшись ко мне. — Как ты себя чувствуешь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я медленно моргнула. Лицо ощущалось странно, и когда я попыталась сморщить нос, это вызвало странные ощущения. Что-то прилипло к моему лицу?
Женщина поймала мою ладонь, когда я потянулась к носу.
— Прошу, не вытаскивай носовую канюлю.
