Пастор, Баронесса и Рамкопф направляются к дверям.
Боже, как обрадуется Феофил, что мы все уладили… Он ведь хотел вас застрелить!
Пастор (грустно). Жаль, что ему помешали…
Все уходят. Некоторое время сцена пуста. Стенные часы начинают бить. Из левой кулисы быстрой походкой появляется барон Мюнхгаузен. Он очень изменился – сбриты усы, нет пышного парика. Одет он в темный дорожный костюм и широкополую шляпу, которую носили простые горожане. Оглядевшись, Мюнхгаузен замечает свой скульптурный портрет, долго рассматривает его, пускает воду, моет в ней руки и лицо. Появляется Томас с подносом, уставленным многочисленными блюдами.
Томас (радостно). Здравствуйте, господин барон!
Мюнхгаузен (не оборачиваясь). Томас, я же просил больше не называть меня так… Миллер. Господин Миллер.
Томас. Да-да… Здравствуйте, господин Миллер… господин барон.
Мюнхгаузен (улыбнулся, пошел к нему навстречу). Здравствуй, Томас! Здравствуй, мой хороший!
Томас. Разрешите поставить поднос?
Мюнхгаузен. Да, конечно!
Томас ставит поднос, они обнимаются.
Томас. А я ждал… Я знал… Уж когда-когда, а на свою годовщину господин барон обязательно приедет.
Мюнхгаузен. Безусловно! Ты все верно рассчитал.
Томас. Ну, как вы там? Как фрау Марта?
Мюнхгаузен. Все хорошо. Все тихо… Как и должно быть.
Томас. Слышал, у вас сын родился?
Мюнхгаузен. Да. Уже два года.
Томас. Бегает вовсю?
Мюнхгаузен. Ходит…
Томас. Болтает?..
Мюнхгаузен. Молчит.
Томас. Умный мальчик, далеко пойдет…
Мюнхгаузен. Я тоже так считаю. (Оглянулся на столовую, из которой послышались голоса.) Там гости?
Томас. Пастор приехал.
Мюнхгаузен. Понятно… Томас, будь добр, вызови тихонько Якобину.
Томас. Сказать как обычно?
Мюнхгаузен. Да… Миллер! Господин Миллер…
Томас. Слушаюсь. (Уходит и вскоре возвращается в сопровождении Баронессы.)
Баронесса (испуганно оглядевшись). Карл! Бог мой, какое безрассудство! Среди бела дня! Тебя могли увидеть!
Мюнхгаузен. Ничего страшного – сочтут за обыкновенное привидение… Якобина, мне надо срочно поговорить с тобой и Рамкопфом.
Баронесса. Сегодня?! Ты с ума сошел! Сегодня годовщина, полно дел… Вечером мы открываем тебе памятник!
Мюнхгаузен. Знаю, читал… Но перед этим надо встретиться! В четыре часа жду вас в роще за городом.
Баронесса. Карл, а нельзя ли перенести?.. (Осеклась.) Карл, зачем ты приехал?.. Ты хочешь испортить нам праздник? Это нечестно! Ты обещал…
Мюнхгаузен (твердо). Мне надо с вами поговорить!
За сценой слышен голос Феофила: «Мама! С кем ты?»
Баронесса. Карл, спрячься! Умоляю! Ты убьешь его…
Мюнхгаузен прячется за скульптуру.
Появляется Феофил.
Феофил (Баронессе). С кем ты разговариваешь?
Баронесса (кивнув на Томаса). Разве ты не видишь?.. Томас, пошевеливайся. Господин пастор голоден! (Уходит в столовую.)
Томас. Слушаюсь, госпожа баронесса! (Берет поднос.) Феофил останавливает его.
Феофил. Томас, голубчик мой… Давно хотел тебя спросить… Только ответь мне чистую правду. Ты ведь не подкладывал уток в камин?
Томас. Нет, господин барон.
Феофил. Он просто стрелял, а они падали?
Томас. Падали.
Феофил. А потом он брал жареных – и они взлетали?.. Вот так? (Схватил с подноса жареную утку, подбросил, та шлепнулась на пол.) Так?!
Томас. Не совсем…
Феофил (в отчаянии). Господи, почему ж у меня не получается? Почему?! (Убегает.) Мюнхгаузен выходит из-за укрытия.
Мюнхгаузен (посмотрев вслед Феофилу). Бедный юноша, совсем свихнется… (Подняв утку, задумался, подошел к окну, размахнулся.)
Томас (печально). Не стоит, господин барон.
Мюнхгаузен (обернулся). Думаешь?.. Да, пожалуй… (Швырнул утку на пол и быстро вышел.)
Томас проводил его глазами, поднял утку, стряхнул пыль, положил на блюдо и торжественно понес в столовую.
Затемнение
Картина шестая
Роща за городом. На одном из деревьев, прячась за ветками, сидит Фельдфебель.
Появляется Мюнхгаузен. Огляделся, заметил кого-то в глубине рощи, сложил руки рупором, закричал.
Мюнхгаузен. Э-эй!
Фельдфебель (вторя ему). Э-эй!
Мюнхгаузен. Господин бургоми-и-истр!
Фельдфебель (вторит). Господин бургоми-и-истр!
Мюнхгаузен (поднял голову, заметил Фельдфебеля). Ты что, с ума сошел?
Тот испуганно молчит.
Я тебе говорю… Ты кто?
Фельдфебель. А ты?
Мюнхгаузен. Я садовник Миллер.
Фельдфебель. Фу, черт возьми… А я напугался, думал – кто-то из гостей. Ты что тут делаешь?
Мюнхгаузен. Гуляю.
Фельдфебель. Запрещено! Здесь место охоты его величества герцога.
Мюнхгаузен. Так ты его дразнишь?
Фельдфебель. Чего?.. (С достоинством.) Я – эхо!
Мюнхгаузен. Понятно… Глотку сорвешь.
Фельдфебель. Выдержит. Она у меня луженая… У меня дед служил эхом еще при ландграфе Гессенском.
Мюнхгаузен. Ах так?.. Наследственный промысел?.. Ну-ну.
Быстро входит Бургомистр, радостно бросается к Мюнхгаузену.
Бургомистр. Карл! Дорогой мой!
Фельдфебель (вторит). Карл! Дорого-ой мо-ой!
Бургомистр (Фельдфебелю). Пошел вон! Я же приказал, чтоб это было только после пяти вечера… Передай приказ по цепи!
Фельдфебель. Слушаюсь! (Уходит.)
Бургомистр. С ума тут сойдешь! С этой княжеской охотой столько возни… Его величество любит эхо, его величество обожает запах полыни… Где я ему сейчас возьму запах полыни?! Привезли из Пруссии трех отличных кабанов! Так нет – его величество мечтает подстрелить медведя… Барон, где вы брали медведей?
Мюнхгаузен. Уже не помню. Кажется, в лесу.
Бургомистр. Черта с два! Они здесь давно перевелись… (Вздохнув.) Придется ехать в Ганноверский зоопарк… Ну да бог с ними со всеми! Я действительно очень рад вас видеть, барон!
Мюнхгаузен. Взаимно. Только, если вам не трудно, называйте меня по-новому: Миллер!
Бургомистр. Бросьте… для меня вы – барон Мюнхгаузен.
Мюнхгаузен. Тогда добавляйте: «покойный» или «усопший»… Как удобней!
Бургомистр. Нет уж, лучше – Миллер! Кстати, что за странная фамилия?
Мюнхгаузен. Самая обыкновенная. В Германии иметь фамилию Миллер – все равно что не иметь никакой.
Бургомистр. Как всегда, шутите?
Мюнхгаузен. Давно бросил. Врачи запрещают…
Бургомистр. А говорят, юмор полезен… Продлевает жизнь.
Мюнхгаузен. Не всем! Тому, кто смеется, – продлевает; тому, кто острит, – укорачивает…
Бургомистр. С каких это пор вы стали ходить по врачам?
Мюнхгаузен. Сразу после смерти. При жизни было абсолютно некогда поболеть, но теперь… Они нашли у меня подагру, катар верхних и нижних путей и мигрень. У вас бывает мигрень?
Бургомистр. Слава богу, нет.
Мюнхгаузен. Заведите! Всякий современный человек должен иметь мигрень… Прекрасная тема для беседы!
Бургомистр. Заведу!.. А сейчас ужасно хочется выпить… Надо же отметить встречу… Здесь, где-то возле березы, должен быть родник. (Ищет.) А! Вот он!.. Под камнем!.. (Достает спрятанные бокалы, наполняет их.) Рекомендую! Настоящее бургундское…
Мюнхгаузен. Благодарю!
Оба пьют.
Бургомистр. Ах, дорогой, как я скучаю без вас… Черт бы нас всех подрал, не умеем ценить истинных друзей. Понимаем их значение, когда они уходят от нас навсегда… Давайте-ка еще выпьем! (Наполняет бокалы.) Как у вас дома? Все хорошо?
Мюнхгаузен. Да, все прекрасно. Марта растит сына, я развожу розы.
Бургомистр. Прекрасный цветок!
Мюнхгаузен. Главное – выгодный!.. Сегодня он идет по талеру за штуку… А если учесть количество свадеб, юбилеев, премьер, то на нем можно неплохо заработать… Вы знаете, только мои похороны дали мне чистых две тысячи…
