– Может они на выезде, или ещё где? – спросил Лёнчик сам у себя и тяжело вздохнул. Он– то планировал сегодняшний вечер провести в компании Алексея Николаевича, пытаясь выяснить подробности убийства, а также высказать свои собственные предположения. Но, похоже, запланированный порядок действий придётся отложить.
– Чего нос повесил? – в кабинет, улыбаясь, во все тридцать два зуба вернулся Вовка.
– Да вот, хотел поговорить со следователем, а он не отвечает. Слушай! – воскликнул Лёня. – А что если нам вернуться на место преступления, то есть съездить на квартиру?
– Зачем это? – Вовка посмотрел на него с некоторым беспокойством.
– Покрутимся там рядышком, посмотрим, вернулся ли её сын. Поспрашиваем его о том, о, сём.
– Что значит, о том, о сём? – хлопнул себя по бёдрам Вовчик. – Как ты вообще себе это представляешь? Здравствуйте, я здесь вчера выпивал, а потом обнаружил тело вашей матушки, а сегодня мне захотелось уточнить все подробности произошедшего, так что ли?
– Нет! – сконфуженно произнёс Лёня. – Нет не так, но я не могу сидеть на месте, понимаешь? Я должен узнать, что там творится. В конце концов, я первый свидетель произошедшего.
– Хорошо – сдался Вовка. – Поехали к дому твоей Екатерины, а там, уже на месте разберёмся. Я отложу на вечер все свои дела и займусь тобой, потому что в подобном состоянии оставлять тебя одного просто опасно. Ещё натворишь дел.
Не успели приятели одеться и погасить свет в кабинете, как увидели, что навстречу им, спешит женщина, средних лет, в длинной норковой серебристой шубе и такого же цвета шапочке. Лёня удивился, её внешнему виду. Большинство горожан, как только наступила весна, поторопились снять тяжёлую зимнюю одежду и влезть в лёгкие курточки или пальто. Шуб уже никто не носил, Лёня по крайне мере так считал, но видимо ошибся.
«Что это? – подумал он. – Боязнь замёрзнуть или желание продемонстрировать благосостояние»?
– Это вы, Леонид Синицын? – спросила она, подбежав к ним. Лицо у неё было уставшее, с близко посаженными синими глазами, вздёрнутым носиком и пухлыми губами.
– Я – протянул Лёня
– Отлично! Как раз вы-то мне и нужны!
Он с удивлением посмотрел на неё. Лёня мог поклясться, что прежде никогда эту женщину не встречал.
– Я – сестра Кати – пояснила она, наконец. – Меня зовут Золотова Евгения Александровна.
– Очень приятно – кивнул Лёня. – Как вы меня нашли?
– О – Евгения Александровна махнула рукой. – Это было несложно. Тем более, что все о вас уже знают – она заговорщицки подмигнула.
Лёня непонимающе уставился на неё.
– Да полно вам – Золотова ткнула его в бок. – Говорю же, я в курсе. Можете не пучить на меня глаза и перестать разыгрывать удивление.
Лёня перевёл взгляд на Вовчика, но у того взгляд был ещё более глупый, чем у него самого. Он по крайне мере так предполагал.
– Давайте мы с вами пройдём в кафе, здесь внизу и за чашечкой кофе вы расскажете мне, зачем я вам так срочно понадобился – предложил Лёня.
– Ааа, вы не хотите говорить об этом на работе? – догадалась Евгения Александровна. – Понимаю-понимаю, ведь и у стен есть уши, как говорится. Я, знаете ли, тоже не любитель обсуждать личные дела в конторе. Это чревато последствиями. Вот был у меня один случай, я как-то поругалась с мужем и пожаловалась об этом подружке в дамской комнате, а какая-то сплетница, подслушав мои стенания, разнесла об этом на весь этаж. Вы даже не представляете, Лёнечка, каково мне было потом. Эти сочувственные взгляды, перемигивания. Мне на рабочем столе даже визитки адвокатов оставляли, по бракоразводным процессам. Неприятно, скажу я вам.
Они спустились на первый этаж. Вначале Лёня, размышлял о том, что если это действительно сестра Екатерины, то она совсем не похожа на родственницу, пребывающую в трауре. И потом, о каком таком секрете она постоянно твердит? Следом за ним шла Евгения, рот у которой не закрывался ни на минуту, и в данный момент она вещала какую-то очередную историю из жизни. Замыкал шествие Вовчик, который, не слушал трёп дамочки и от этого кивал невпопад рассказу госпожи Золотовой.
– Итак – начал Лёня. – Теперь давайте поговорим начистоту – они расположились за одним из столиков и заказали по чашке крепкого кофе.
– Конечно-конечно – просияла Евгения Александровна. – Теперь, когда Кати нет, вы можете, не тая всё мне рассказать, тем более, как сами видите, ваша персона не осталась без внимания. Я понимаю, что для вас стал неожиданностью мой визит, но что поделать. Связи, деньги. Следователи тоже хотят кушать.
– Подождите – Лёня прервал поток её болтовни. – Вы разыскали меня, чтобы я повторно дал показания? Но в этом нет никакого смысла, всё, что я знал, и мог сказать, уже поведал следователю, Анатолию Николаевичу, притом ещё вчера.
– Ох, притворщик, ну какой же вы притворщик – она погрозила ему пальцем, как маленькому мальчику, который случайно разбил вазу и теперь пытался свалить вину на другого – Я говорю не о показаниях, а о вас. О тебе и о Катеньке. Я всё про вас знаю.
– Я тоже говорю о нас, да что, в конце концов, вам нужно? – вышел из себя Лёня. – Говорите прямо! Хватит ходить вокруг да около и юлить!
– Ах значит прямо? – Евгения по-прежнему улыбалась, но теперь в этой гримасе не было радушия. Скорее еле сдерживаемое бешенство и злоба. – Ты, подлёнышь, спал с моей сестрой и не первый день между прочим, а теперь, когда её не стало, решил заработать на её смерти? Мало того, что слил в газеты подробности о кончине, так ещё и документы спёр?
– Что? – удивлённо протянул Лёня. – Какие газеты? Какие документы? Да о чём вы вообще говорите?
– Всеее, абсолютно все знали о вашей связи, и не нужно сейчас строить из себя невинную овечку. В данный момент с тобой пришла поговорить я, но ведь не далёк тот день, когда может заявиться и Катенькин муж – она смерила Лёню уничтожающим взглядом. – Если мы, конечно, не уладим всё миром – добавила, Золотова, мило улыбнувшись.
– Послушайте, вы, по-видимому, с кем-то меня путаете. Я не был близок с Катей, мы познакомились в тот же день, когда случилось это несчастье.
– Ага, рассказывай теперь. Думаешь, я поверю в твои сказочки? Там были очень-очень важные для нашей семьи документы. А ты их украл, понимаешь? За это вообще-то и в тюрьму могут посадить, но мы не будем предавать инцидент огласке. Просто отдай то, что взял и разойдёмся миром, в противном случае мы будем вынуждены принять меры.
– Послушайте гражданка – произнёс Вовчик, решив вступиться за друга. – А вам не приходила в голову мысль, что Лёня не брал документы?
– Но тогда кто? – воскликнула она. – Больше ведь в квартире никого не было. – И вообще все прекрасно знали о том, что последний год Катя с кем-то встречается.
– А как же её муж? – осторожно уточнил Лёня. – Он был не против того, что у Кати кто-то есть на стороне?
– Они уже давно не живут вместе, просто создают видимость пары, но по факту у каждого из них уже давно своя личная жизнь.
У Лёни от сердца отлегло. Не то, чтобы он переживал за свой моральный облик, или за то, что обманутый муж и вправду явиться к нему, дабы разобраться, просто ему не хотелось плохо думать о Катеньке, о том, что она наставляла мужу рога, пока тот занят делами.
«Хотя – подумал Лёня. – Кого я обманываю? Все эти взгляды, перемолвки дали мне надежду на то, что в будущем у нас могло бы что-то получиться, а наличие мужа точно не добавляет романтики в отношения. Но, сейчас, когда Кати не стало, это уже не имело никакого значения».
– Так значит, вы не хотите уладить проблему миром? – вернул его к действительности въедливый голос Евгении Александровны.
– А что там с убийством? Есть ли какие-то новости? – уточнил Лёня, не потрудившись ответить на заданный вопрос.
– С чего вы вообще решили, что Катеньку убили?
– Потому что я видел кровь и пистолет.
– И что дальше? Следствие вынесло решение, что это было самоубийство.
– Не может быть! – Лёня вскочил на ноги и от этого чашки с кофеем резко покачнулись, образовав на столе небольшие черные островки.
– Нельзя ли поаккуратнее? – Евгения Александровна махнула рукой, подзывая официанта.
– Что значит самоубийство? Кто вам сказал подобную глупость?
– Не нужно на меня кричать!
– Извините, я не хотел – Лёня опустился на стул и сцепил руки в замок.
– Эта версия до конца не отработана, но хочу вам сказать, что так оно и было на самом деле. Да-да, и не нужно снова на меня так смотреть! – она достала косметичку, и как ни в чём не бывало, принялась подкрашивать бледные губы.
– С чего вы взяли, что это было самоубийство?
– Это не я так решила – пожала она, плечами любуясь в зеркало на результат проделанной работы. – Это следствие. Записка, пистолет, опять же отпечатков кроме Катенькиных, на оружии больше не обнаружено. И потом, подобные прецеденты у нас уже случались, правда в тот раз мы успели вызвать ей скорую, потому что к счастью моя дочь приехала к ней по делам и застала Катю уже теряющей сознание. Вы знаете – Золотова огорчённо вздохнула. – Я думаю, что в этот раз, видимо испугавшись мучений, она решила всё сделать быстро и безболезненно.
