Стэн мельком взглянул на резюме.
– Я вижу, ты работал в пожарной службе. Но недолго.
– Да, я был там на хорошем счету, честное слово.
– Так почему же ты ушел? Такая работа не валяется.
– У меня… в то время были проблемы.
Стэн внимательно посмотрел на него.
– Какого рода проблемы, Вик?
– Я все не мог оправиться после смерти Оливии.
Стэн сочувственно кивнул:
– Неудивительно.
– Ну, у меня был такой период… Я никак не мог собраться. Мне пришлось уйти. Я лечился, чтобы прийти в себя.
Повисло тягостное молчание.
– А как сейчас? Ты пришел в себя?
– А тебе кажется, что нет?
Стэн сглотнул.
– Ты меня, конечно, извини, но вид у тебя как после бурно проведенной ночи. И глаза красные.
Виктор прищурился.
– Они у меня всегда такие. Вчера вечером я начал бегать, вот и устал с непривычки.
– Бегать?
– Чтобы быть в форме. Пробежал не очень много. Около полумили. Но я постепенно восстанавливаюсь.
Так оно и было. Только он умолчал, что через полмили его вырвало. Он пошел домой и крепко выпил.
– Да, видимо, в этом все дело, – согласился Стэн, делая вид, что поверил.
– Ты мне не веришь, – упрекнул его Виктор.
Стэн пожал плечами.
– Не мне тебя судить, Вик.
Он взял со стола листок.
– Я оставлю его у себя. Если что-то появится, я тебе звякну. Но имей в виду, в последнее время дела у нас идут неблестяще. А кому сейчас хорошо? Все, кого я знаю, сейчас на спаде. – Стэн удрученно развел руками. – Мне пришлось уволить пару своих парней, и если у меня возникнут вакансии, я возьму в первую очередь их, если, конечно, они не пристроятся где-то еще. Хотя вряд ли им удастся что-нибудь найти. Надеюсь, ты понимаешь.
Виктор провел языком по внутренней стороне щеки.
– Да, я понял.
– Ты же можешь поискать где-нибудь еще. В Олбани, Скенектеди, Бингэмтоне.
– Я не уеду из Промис-Фоллса. Слишком многое меня с ним связывает. Это мой родной город.
– Если появится что-нибудь на неполный рабочий день, я тебе свистну. – Стэн снова взглянул на листок. – Здесь есть твой телефон. Вот и отлично, – улыбнулся он.
Виктор встал.
– Ты не лучше других, – бросил он.
– Извини, но я не понимаю…
– Все вы нас имеете, как хотите.
Стэн был несколько ошарашен. Когда до него наконец дошло, он приподнялся с кресла и с упреком произнес:
– Ну, зачем ты так, Вик?
– В этом городе нет порядочных людей.
– Ты ошибаешься. Порой люди просто боятся поступать по совести. Она у них как бы спит. А когда просыпается, бывает уже поздно.
– По себе знаешь? Ты такой же, как все. Полиция тогда нашла больше двух десятков свидетелей, но никто из них не захотел давать показания. Даже газеты не смогли их расшевелить. Насколько я знаю, ты тоже был в этом списке.
– Да не было меня там, Вик.
– Если ты дашь мне работу, значит, у тебя проснулась совесть, и тогда, возможно, я тебя прощу.
Стэн отодвинул от стола свое кресло.
– Простишь меня?
– Если возьмешь меня на работу. Хоть раз сделай доброе дело.
– Я тебе ничего не должен, Вик. И мне не за что просить у тебя прощения. Даже если бы я и собирался взять тебя на работу, – чего, честно говоря, не хочу, у меня нет вакансий. – Стэн печально покачал головой. – Послушай, я сохраню твое резюме, и если что-то изменится, то готов забыть, что ты мне тут наговорил.
Виктор пристально посмотрел на него.
– Ты слышал, как она кричала?
– Что?
– Ну, когда ее убивали. Ты слышал ее крики?
– Вик, тебе лучше уйти. Меня даже не было в городе, – со вздохом сказал Стэн. – Я уезжал в Англию. Работал там несколько месяцев и жил у родственников. А обо всем этом узнал из «Стандарда» в Интернете. Сначала просто не мог поверить, такой кошмар.
– Верно.
– Ты бы поговорил с нужными людьми, Вик. А если уже говорил, сделай это еще раз.
Виктор отвернулся и пошел к двери.
– Да подожди ты, – попытался остановить его Стэн. – Мне очень жаль, знаю, ты прошел через ад. Возможно, я смогу помочь тебе как-то по-другому. Почему бы нам не пообедать вместе? Приходи попозже, выпьем пивка… – Он осекся. – Ну, может, не пивка, если ты и вправду завязал…
Виктор даже не оглянулся.
Выйдя из-за стола, Стэн последовал за своим бывшим одноклассником к парковке.
– Мне не хотелось тебя обидеть. Прости, если я чем-то тебя задел.
Сев за руль своего старенького фургона, Виктор захлопнул дверь и, не глядя на Стэна, сделал неприличный жест и дал газ.
Глава 11
Кэл
Мы договорились встретиться через час у дома отца Люси Брайтон.
Поднявшись на ноги и проморгавшись, Эд, спотыкаясь, вышел из прачечной. Я заложил свое белье в сушилку и стал ждать, пока оно высохнет. Обычно на это уходило полчаса, так что у Эда было достаточно времени, чтобы натравить на меня полицию. Но никто так и не появился. Видимо, пострадавший решил не связываться.
И слава богу. Кто знает, сколько друзей осталось у меня в этом заведении.
Я вручил Сэмми свою карточку со словами:
– Позвони мне, если он будет тебе досаждать. Или вызывай полицию.
Сэмми взяла карточку, даже не взглянув на нее.
– Это мои проблемы, – буркнула она, возвращаясь к своим машинам.
Что ж, у каждого своя манера выражать благодарность.
Забросив домой белье, я сел в свою «хонду», стоявшую за книжной лавкой. Дом Чалмерсов находился на Скелетон-драйв, в одном из лучших районов города. Длинное здание с гаражом на две машины и ухоженным участком с величественными дубами, которые по виду были гораздо старше нашего города.
Люси Брайтон ждала меня на подъездной дорожке, сидя в серебристом «бьюике». Когда я подъехал, она вышла из машины.
У меня самого рост не маленький, но она была со мной вровень, и ее глаза за овальными очками в тонкой металлической оправе могли смотреть на меня в упор. В ее внешности вообще преобладали вертикальные линии: прямые волосы до плеч, длинный тонкий нос, прямой долгополый плащ и черные брюки с безукоризненной стрелкой.
Сняв очки, она вытерла покрасневшие глаза скомканным платком.
– Спасибо, что приехали, Кэл.
– Примите мои соболезнования.
– Все это настолько ужасно. Я только что из морга, так, кажется, называется это место.
Она приложила руку к губам, чтобы немного прийти в себя.
– Мне пришлось опознавать тело… это так жутко. Я надеялась, что произошла ошибка, но это был он. Мой отец. Мириам будет опознавать кто-то другой. Я не являюсь ее близкой родственницей. Сюда из Провиденса приедет ее брат. Это так… такая бессмысленная смерть… как такое вообще могло случиться.
– Сочувствую, – сказал я.
– Они собирались демонтировать экран на следующей неделе. Произошла какая-то ошибка. Возможно ли это?
– Не знаю. Но думаю, скоро во всем разберутся.
Я стал подозревать, что она пригласила меня как раз для этого – найти виновника катастрофы. Если так, она зря потратит деньги. В это дело наверняка вмешаются федералы и полиция штата.
Если они сочтут, что здесь нечто большее, чем головотяпство демонтажной службы, наверняка подключится Министерство национальной безопасности. Их совместные усилия гораздо быстрее приведут к результату, чем моя индивидуальная деятельность.
– Я до сих пор в шоке, – всхлипнула Люси. – Мне все кажется, что я брожу в тумане. И ничего этого не произошло. Такого просто не может быть.
– Но вы отлично держитесь.
– Если это называется «отлично держаться», тогда что значит «потерять голову»? А такое обязательно произойдет, я вам гарантирую. Мне неизвестно, когда выдадут тело. А еще надо организовать похороны. Обзвонить друзей и родственников, может быть, они захотят приехать.
Я вспомнил, что Люси разведена. Может ли она рассчитывать на помощь родственников?
– А ваш бывший муж не собирается приехать?
Женщина рассмеялась.
– Джеральд? Спешит и падает.
– Это означает «нет»?
– Он живет в Сан-Франциско. Я ему позвонила, но у него нет денег даже на автобус до Лос-Анджелеса, не говоря уже о самолете. Честно говоря, я этому только рада. Кристал всегда так волнуется, когда он приезжает, а ей это совсем ни к чему.
Люси как-то упомянула о своей дочери, но я ее ни разу не видел.
– Почему волнуется?
– У Кристал совершенно фантастическое представление об отце. Она считает: он ушел от нас, потому что выполняет какую-то более важную миссию. Сражается с инопланетянами, спасает китов, возводит гигантский щит, чтобы остановить глобальное потепление. Она не допускает мысли, что ему просто наплевать на собственную дочь. Она не говорит о своих переживаниях, но это проявляется в ее рисунках.
– Она рисует?
Люси махнула рукой.
– Это неважно. Я позвала вас не за тем, чтобы посвящать в свою личную жизнь.
Она вдруг отвернулась, сгорбилась и зарыдала.
– Простите, – пробормотала она, не глядя на меня.
Я осторожно положил ей руку на плечо.
– Ничего. На вас столько свалилось. Тут любой не выдержит.
