— Понятно… Дуэйн. Слушай, Дуэйн… Тебе ведь придется как-то выходить из этого положения. Скажи, чего ты хочешь добиться? В конце всего? Пролистаем все промежуточные этапы…
Берри помолчал. Объехал Малдера кругом, снова оказался перед ним.
— Да ничего особенного. Просто хочу опять оказаться в том месте…
— В каком?
— В том самом. Где меня забрали в первый раз.
— Но ты знаешь, где оно?
— На горе. На высокой горе. Мы поднимались… мы восходили к звездам… к звездам… к звездам, будь они прокляты! И больше я восходить не хочу…
Берри уронил лицо в ладони и застыл.
«Малдер>,— тихо сказали в ухе, и Малдер вздрогнул. Это был голос Скалли.
Она здесь. Значит, что-то сумела раскопать.
«Малдер, слушай меня внимательно. Дуэй-ну Берри верить нельзя. У него синдром Гейт-ца. Он может возомнить себя кем угодно, хоть Господом Богом. При этом он свято верит в свои выдумки. Он получил ранение при исполнении служебного долга…»
Малдер посмотрел на Берри, и тот, словно почувствовав чужой взгляд, вскинулся. И ответный взгляд был страшен: готовность крушить и ломать читалась в нем..
— А как они тебя находят? — устало спросил Малдер.
— Пеленгуют, — лицо Берри сразу стало мягче. — У меня маячки в теле: в челюсти, в какой-то из носовых пазух и вот здесь, — он задрал футболку, — возле пупка…
Над пупком и правда располагался странный полулунный шрам.
«Малдер, он может сорваться в любой момент, — продолжала Скалли, — у него длительная история иррационального буйного поведения; были подозрения на височную эпилепсию. Он давно не получал лекарств, поэтому…»
— Дуэйн, — сказал Малдер, — а давай все-таки отпустим женщин? С тобой куда легче
согласятся, если ты отпустишь женщин. Подумай сам…
«Так, Малдер, так. Ты все правильно говоришь. На это он может пойти… Штурмовая группа уже на исходных, но они хотели бы, чтобы часть заложников все-таки вышла».
— Ведь в твоем плане женщины никакой роли не играют, правда же? Отпустить их будет правильным поступком. И тебе тут же пойдут навстречу.
— Аадно, — вздохнул Берри. — Пусть идут. Но доктор останется. Мне нужен компаньон…
Он тяжело поднялся на ноги. Шагнул к женщинам. Они смотрели на него, не в силах поверить.
— Идите, — сказал Берри. — Ну, чего расселись? Идите. Проваливайте…
Те сидели неподвижно. Может быть, все затекло…
Первой шевельнулась та, которая постарше, — Гвен. Она встала, потянула за руку Ким-берли. На подламывающихся ногах, вытирая спинами стену, они двинулись к двери. Вдруг Кимберли вырвала руку, шагнула к Берри. Тот отшатнулся.
— Я хочу сказать… — начала она; глаза у нее были страшные. — Я хочу сказать, что верю вам. Вот…
Она шмыгнула носом и выбежала вон.
— Малдер, слушай меня. Сейчас начнется тактическая операция. Уже началась…
Зачем я это говорю, подумала Скалли, он и без меня знает, а я бубню ему в ухо. Только бы с ним ничего не случилось. Он молодец, женщины вышли. Почему считается, что мужчинами рисковать можно? Они такие же хрупкие. И так же умирают. Но ими — можно, а женщинами — нельзя…
— Нам понадобятся средства передвижения, — сказал Малдер. — Что ты хочешь?
— Я… не знаю… — Берри поморгал; лицо у него стало растерянным, как у потерявшегося мальчика.
— Хотя бы скажи, куда нам нужно попасть.
— Ну… они скажут. Они будут говорить, куда двигаться… Они всегда так делали.
— Черт… — Малдер облизал губы. Но и язык был такой же сухой. — Нам могут не дать машину, если мы не скажем, куда направляемся.
Берри в раздумчивости сделал несколько шагов и остановился напротив двери, шагах
в пяти от нее. Эти ребята могут пальнут и через жалюзи, вслепую, подумал Малдер. Они ведь наблюдают за нами через световод и знают, где Берри стоит. А стоит он действительно в створе двери… очередь не заденет ни меня, ни дока, а парня развалит пополам…
— Дуэйн, — позвал он. — Подойди сюда.
И Берри подошел. Остановился, глядя сверху вниз. Теперь нужно было мотивировать это приглашение…
Малдер, откинув голову, разглядывал потолок. Вот-вот начнется… И почти наверняка они застрелят Берри. Почти наверняка… Можно спорить, правильно это или нет, справедливо или несправедливо. Но с тем, что со смертью Дуэй-на Берри исчезнет неощутимый, исчезающе малый, эфемерный шанс — самому узнать о судьбе Саманты… даже ценой повторения этой судьбы… с этим Малдер смириться не мог. Поэтому… поэтому… нужно было что-то делать.
Еще бы знать — что.
Что ты вообще можешь в такой ситуации сделать? Особенно, когда сидишь, связанный по рукам и ногам, и единственный свободный и действующий твой орган — это язык. Удастся ли уподобиться Майлзу Форкосигану, который с помощью виртуозной болтовни разрушал коварные заговоры и захватывал космические флоты?..
«Ты можешь отжиматься на языке…» Придется попробовать. Ничего другого не остается.
Ни один полицейский снайпер не станет поражать видимого противника насмерть, если тот непосредственно не угрожает заложникам. На этом можно построить игру…
— Дуэйн… послушай, Дуэйн. Если мы с тобой теперь вроде партнеров…
— Что?!
— Посмотри сам: ты хочешь отдать человечкам кого-то вместо себя. А я как раз хочу туда попасть. К ним. Так кто мы после этого, как не партнеры?
Берри фыркнул — как-то очень неопределенно.
— Но раз мы партнеры, то, Дуэйн… извини, я должен спросить: ты мне не врал? Ты мне точно не врал? Потому что в противном случае…
Он замолчал, испытав эмоциональную волну такой силы, что ее вполне можно было сравнить с физическим ударом по лицу.
— Ты… — выдохнул Берри. — Ты… такой же. Как они все. Ты думаешь, что я вру…
От него исходил пронзительный холод разочарования, как обычный холод исходит от глыбы сухого льда.
— Я не думаю, что ты врешь…
— Это ты врешь. Тогда врал и врешь сейчас. Ты хочешь засунуть Дуэйна Берри обратно в тюрягу. Чтобы там его накачивали наркотиками. Чтобы над ним ставили опыты. Так, да? Ты думаешь, я все это выдумал?!
— Да нет же. Я так не думаю.
— Вот сейчас врешь ты!
— Прости…
— Ах, прости! Ты еще смеешь извиняться!.. Ты лгал Дуэйну Берри — и сам же обвинил его во лжи…
— Я верю тебе.
— Но врешь, как все остальные! — Берри окончательно сорвался на крик.
— Я! Верю! Тебе! — Малдер тоже кричал. Берри уже держал его за плечи и тряс, и все ближе пальцы его подбирались к горлу
Малдера.
— А я-то тебе поверил, дурак! Ты меня обманул, как деревенщину…
— Да замолчи ты! Дай сказать!
— Я знаю, что ты лгал, гад…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
