А потом, не успев продолжить мысль, Эдди вскрикнул от боли, когда воображаемые зубы вонзились в шею, щеки, бока, губы обожгло, как крапивой, мошонку сжало. И продолжал кричать, отмахиваясь свободной рукой, пока Роланд не схватил ее и не опустил.
– Прекрати, Эдди. Прекрати. Их нет, – Пауза. Связь оборвалась, боль исчезла. Роланд, конечно, был прав. В отличие от отца Каллагэна, им удалось выбраться из «Дикси-Пиг». Эдди увидел, что глаза Роланда блестят от слез. – Он тоже ушел. Отец.
– Вампиры? Ты понимаешь, людоеды? Они… они?.. – Эдди не смог закончить фразу. Не смог заставить себя спросить вслух, неужто отец Каллагэн стал одним из них?
– Нет, Эдди. Ни в коем разе. Он… – Роланд достал из кобуры револьвер. Сталь поблескивала в предвечернем свете. Ткнул ствол под подбородок, выразительно посмотрел на Эдди.
– Он от них ушел.
– Ага, и как же они на него обозлились.
Эдди кивнул, внезапно почувствовав, что совершенно вымотался. И раны разболелись. Нет, запульсировали от боли.
– Хорошо, – кивнул он. – А теперь убери эту штуковину, куда положено, а то и сам застрелишься, когда Роланд вернул револьвер в кобуру, добавил. – Что с нами произошло? Мы уходили в Прыжок или было еще одно лучетрясение?
– Думаю, в какой-то мере и первое, и второе, – ответил Роланд. – Есть такое явление, называется авен кэл. Что-то вроде приливной волны, которая бежит вдоль Тропы Луча. Нас она и подняла.
– И позволила увидеть то, что мы хотели увидеть.
Роланд поначалу задумался, потом решительно покачал головой.
– Мы увидели то, что хотел показать нам Луч. Там, куда хочет нас направить.
– Роланд, ты изучал все это мальчишкой? Этот старичок Ванни читал тебе лекции… ну не, знаю, о строении Лучей и Полосах радуги?
Роланд улыбался.
– Да, полагаю, нас учили и тому, и другому, на уроках истории и общей логикалии.
– Логика – что? – переспросил Эдди.
Роланд не ответил. Он смотрел в окно автомобиля Каллема, все еще пытаясь прийти в себя, как в прямом, так и в переносном смысле. Труда это не составляло, особенно здесь; эта часть Бриджтона очень уж напоминала ближайшие окрестности одного пустыря на Манхэттене. Потому что и здесь был генератор. Не сэй Кинг, как поначалу думал Роланд, а потенциал сэя Кинга… то, что он сможет создать, будь у него достаточно времени и места. А может, Кинг тоже несся на авен кэл, может, создал волну, которая его и подняла?
«Человек не сможет вытащить себя за свои же стремена, как бы ни старался», – учил Корт Ролана, Катберта, Алана и Джейми, когда они только-только научились ходить. Говорил он уверенно-радостным голосом, только подчеркивающим его печаль, которая росла по мере того, как последние его ученики взрослели, приближаясь к испытанию, доказывающему их право зваться мужчинами. Но, возможно, насчет стремян Корт ошибался. Возможно, при определенных обстоятельствах, человек мог вытащить себя за стремена. Или родить вселенную из своего пупка, как вроде бы удалось Гану. А чем Кинг, пишущий истории, не создатель? Если уж на то пошло, творение – сделать чего-то из ничего? Это тебе и увидеть мир в песчинке, и вытащить себя за свои стремена.
Но что это он делает? Сидит, погрузившись в философские размышления, когда две члена его ка-тета неизвестно где.
– Трогай эту повозку с места, – Роланд пытался игнорировать приятное гудение, которое мог слышать, то ли голос Луча, то ли голос Гана-Творца, он не знал. – Поедем на Тэтлбек-лейн в город Лоувелл и посмотрим, не сможем ли попасть туда, где находится Сюзанна.
И не одна Сюзанна. Если Джейку удалось убежать от этих монстров в «Дикси-Пиг», он наверняка попытается добраться до той палаты, где они ее видели. В этом Роланд нисколько не сомневался.
Эдди взялся за рукоятку коробки передач (волна пришла и ушла, а двигатель старенького «форда-гэлакси» Каллема продолжал работать, как ни в чем ни бывало)… и убрал руку. Повернулся к Роланду, мрачно посмотрел на него.
– В чем дело, Эдди? Что бы эти ни было, выкладывай побыстрее. Роды идут… может, ребенок уже родился. И тогда она станет лишней.
– Я знаю, – кивнул Эдди. – Но мы не можем ехать в Лоувелл, – он поморщился, словно слова эти доставили ему физическую боль. Роланд решил, что так оно и было. – Пока не можем.
2
Они какие-то мгновения посидели, вслушиваясь в гудение Луча, в котором иногда проскальзывали чьи-то веселые голоса. Смотрели на сгущающиеся тени деревьев, в которых мелькали миллионы лиц и историй; О, ты можешь сказать, ненайденная дверь, ты можешь сказать, потерянная.
Эдди где-то даже ожидал, что Роланд сейчас закричит на него, может, и ударит, как поступал старый учитель стрелка, Корт, когда его ученики что-то делали медленно или неправильно. Эдди этого даже хотел. Хороший удар в челюсть, клянусь Шардиком, мог прочистить ему мозги.
«Да только путаница в голове – не беда, и ты это знаешь, – подумал он. – У тебя в голове больше порядка, чем у него. В противном случае, ты бы давно покинул этот мир и направился на поиски жены».
Наконец, Роланд заговорил.
– Что теперь? Это? – он наклонился и поднял сложенный лист бумаги, исписанный чуть дрожащим почерком Эрона Дипно. Роланд посмотрел на листок, потом бросил на колени Эдди, недовольно поморщившись.
– Ты знаешь, как сильно я ее люблю, – устало прошептал Эдди. – Ты знаешь.
Роланд кивнул, но не повернулся к нему. Продолжал смотреть на свои разбитые, пыльные сапоги и грязный пол у переднего пассажирского сидения. Эти опущенные глаза, этот взгляд, который не поворачивался к нему, а ведь для него Роланд из Гилеада практически превратился в живого бога, чуть не разбили Эдди Дину сердца. Тем не менее, он не отступился. Если раньше они и могли допускать ошибки, то теперь лишились такой возможности. Потому что игра подходила к концу.
– Я бы поспешил к ней прямо сейчас, если б думал, что это правильный шаг. В эту самую секунду, Роланд! Но мы должны закончить наши дела в этом мире. Потому что этот мир – однонаправленный. Покинув сегодня, 9 июля 197 7 года, мы уже никогда не сможем вернуться сюда. Мы…
– Эдди, об этом уже был разговор, – стрелок по-прежнему не смотрел на него.
– Да, но ты это понимаешь? Можно выстрелить только раз, бросить только одну рису. Вот почему мы и приехали в Бриджтон! Видит Бог, мне захотелось поехать на Тэтлбек-лейн, как только Джон Каллем рассказал нам об этом уникальном месте, но я подумал, что нам нужно повидаться с писателем и поговорить с ним. И я оказался прав, не так ли? – в голосе слышалась мольба. – Ты с этим согласен?
Роланд наконец-то посмотрел на Эдди, чем безмерно его обрадовал: ему и так тяжело, очень тяжело, а тут еще упершийся в пол взгляд его старшего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
