Тот продолжает тихим, но полным тревоги голосом.
Фрэнк. Чего ты уставился на меня?
Словно стараясь сбросить с себя наваждение, Джайпо встряхивает головой. Его рука бессильно опускается на стол. Путаясь, он начинает говорить.
Джайпо. Ничего... ничего... Просто ты как снег на голову на меня свалился...
Фрэнк (с облегчением, нервно смеясь). Да... я, кажется, научился прыгать из одного места в другое, узнав, что за мою голову назначена награда. Двадцать фунтов... Оказывается, вот сколько всего и стою-то я!
Из руки Джайпо падает вилка. Он неловко поднимает ее. С губ Фрэнка не сходит улыбка. Ею он старается прикрыть свое беспокойство.
Фрэнк. Шесть месяцев, мальчик, большой срок для того, кто скрывается, ночует в горах, страдает от холода, питается чем попало. И вот я сказал себе: проберусь-ка в город, повидаюсь с матерью, а потом опять скроюсь... и вот я здесь! (Склоняется над столом.) Ты передал ей мое поручение?
Подумав секунду, Джайпо кивает головой.
Фрэнк (нетерпеливо). Что сказала мать?
Прожевав и проглотив кусок, Джайпо наконец медленно заговорил. Голос у него резкий. Всякий разговор для него сопряжен не только с умственным, но и с физическим напряжением.
Джайпо. Она благословляла небо, что ты жив... Она с плачем вышла за мной и вложила мне в руку полфунта стерлингов... чтобы я передал эти деньги тебе... Но я не мог найти тебя... и я был так голоден, что истратил их.
Фрэнк (улыбается). Ах ты, увалень! Она дала их тебе. Она тебя любит, Джайпо, бог весть почему.
Перед глазами Джайпо снова возникает фотография Фрэнка на объявлении. Глаза его расширяются от ужаса. Встревоженный Фрэнк тихо, сразу охрипшим голосом спрашивает:
— Что с тобой? На что ты пялишь глаза?
Джайпо. Ничего, ничего, Фрэнк.
Фрэнк (с подозрением). Может, ты находишь во мне что-то странное?
Джайпо (смущенно). Нет... Видишь ли... (Что-то вспомнив.) Фрэнки, меня судил военно-полевой суд!
Фрэнк (удивленно). За что?
Джайпо (уставившись в тарелку). Один «коричневый»... Евинкаведра... Мы тянули жребий, и я вытянул короткую спичку... Ну вот... я повез его на грузовике... а он попросил меня спасти ему жизнь (беспомощно), и я не мог его убить, Фрэнки... к тому же он поклялся мне, что уедет из страны... если я отпущу его.
Добродушно, с сострадательной усмешкой смотрит Фрэнк на приятеля.
Фрэнк. И ты поверил ему! (С интересом.) А что сказал командир Галлахер?
Джайпо (с горечью). Он чуть не убил меня, когда я вернулся... Они исключили меня из организации... (Мрачно глядя на свои огромные руки.) Теперь англичане думают, что я на стороне ирландцев, а ирландцы, что я на стороне англичан... а я из-за этого голодаю... и нет даже собаки, которая дружески лизнула бы мои брюки...
Фрэнк (качая головой). Ах ты, бедный глупец! И подумать только, какие дела мы делали вместе, какие препятствия преодолевали! (Добродушно.) Мы были хорошей парой, Джайпо, с твоими мускулами и моими мозгами. Когда мы попадали в беду, я придумывал, как вылезти из нее. Помнишь?.. А теперь, когда я оставил тебя, ты снова попал в беду. Я — твой ум, старина.
Улыбаясь, Фрэнк молчит несколько мгновений, словно вспоминает что-то хорошее. Затем, склонившись над столом и понизив голос, снова возвращается к настоящему.
Фрэнк. А сейчас я нуждаюсь в твоей помощи. Прежде всего я хочу знать, следят ли еще «коричневые» за моим домом?
Перед глазами Джайпо снова возникает призрак, который вот уже несколько часов неотступно преследует великана. Он молчит. Фрэнк нетерпеливо переспрашивает.
Фрэнк. Они все еще наблюдают за моим домом?
Джайпо (после паузы). Нет... с рождества перестали...
Лицо Фрэнка проясняется, он успокаивается, поднимается из-за стола и задумчиво кивает Джайпо.
Фрэнк. Ну я пошел. Если мне удастся повидать Галлахера, я замолвлю за тебя словечко.
Почти весело поднимает с улыбкой руку:
— Да здравствуют повстанцы!
Быстро поворачивается и выходит из столовой, правую руку он держит за пазухой. Джайпо смотрит ему вслед. Перед его глазами снова возникает сорванное им объявление. Великан машинально поднимает руку и, как от надоедливой мухи, отмахивается от преследующего его призрака... Встает, собирается уйти, но, заметив оставшуюся на тарелке картофелину, останавливается, засовывает картошку в рот. Его челюсти медленно двигаются...
Погруженный в мрачные мысли, стоит Джайпо возле стола.
Темно. Туман. Фасад кирпичного двухэтажного здания казарменного типа. Здесь помещается штаб английской вспомогательной полиции. Здание погружено во мрак и из-за этого кажется зловещим. Освещены лишь два окна и входная дверь, возле которой стоят часовые.
Из тумана появляется Джайпо. Он медленно приближается к зданию. Подойдя к подъезду, нерешительно останавливается. В нем происходит борьба. Об этом говорит и его лицо — растерянное и жалкое — и нерешительность его движений. Вот, кажется, он уже решил пройти мимо... но вдруг резко останавливается и, как гонимый роком, повернув, бросается к двери.
Выступившие вперед часовые преграждают ему путь.
Джайпо. Я хочу видеть дежурного офицера.
Быстро оглядев Джайпо с головы до ног, перекинувшись взглядом друг с другом, часовые решают пропустить его. Один из них кивает.
Часовой. Идем!
Ярко освещенная комната в здании штаба.
В комнате человек десять инспекторов вспомогательной полиции. За столом несколько «коричневых». На всех щегольская военная форма — круглые шотландские шапочки с национальной эмблемой Ирландии — трилистником, черные мундиры, длинные брюки.
В сопровождении часового входит Джайпо. Взгляды всех обращаются на них. Часовой проходит в дальний конец комнаты, к столу, за которым сидит дежурный офицер. Он что-то пишет, не обращая внимания на подошедших. Джайпо стоит, не снимая шляпы. Наконец офицер, не поднимая головы и продолжая писать, резко произносит.
Офицер. Да?
С трудом, словно выдавливая из себя слова, Джайпо медленно начинает говорить осипшим голосом.
Джайпо. Я пришел за наградой... двадцать фунтов... которые обещаны за Фрэнка Мак Филиппа.
Рука офицера делает конвульсивное движение, он роняет перо и изумленно оглядывает стоящую перед ним огромную нескладную фигуру. Затем резко встает и отрывисто приказывает.
Офицер. Иди за мной!
Подходит к двери, открывает ее, пропускает вперед Джайпо и плотно прикрывает за собой дверь.
Улица.
Крупно: ноги марширующего отряда «коричневых»... Громкий стук шагов по мостовой... И снова туман и безмолвие пустынной улицы.
Комната в здании штаба. Но это уже другая комната. У письменного стола, согнувшись, сидит Джайпо. Он все еще в шляпе. Рядом с ним офицер. У стола стоят еще два офицера. На Джайпо никто не обращает внимания.
А он, устремив неподвижный взгляд на большие часы, прислушивается к грохоту марширующих ног. Внезапно топот сменяется рокотом грузовиков.
Шум моторов приближается, слышатся
