- Ты родилась в восьмидесятые.
- Во время беременности моей матери диагностировали диабет. Я была полненькой.
- Лучше закрути еще раз, - предложила я. – Не хочу, чтобы кто-нибудь почувствовал твоих «вонючек».
- А я не хочу, чтобы эти тощие стервы из радиологии украли мой пудинг.
Андреа из рентгеновского отделения обернулась на нас через плечо.
- Именно, - широко распахнув глаза, произнесла Дэб. И указала на девушку. – Я вижу, как вы смотрите на упаковку моего шоколадного пудинга.
Андреа, внезапно заспешив, покинула раздевалку.
- Боже, Дэб. Ты снова доиграешься до иска.
- Дождешься ведь, что мои «вонючки» сегодня ночью окажутся у тебя под подушкой. У меня есть ключ от твоей квартиры. Эй, - указала на мою голову она. – Ты сегодня постоянно так делаешь. Что случилось?
Я убрала палец с виска.
- Просто голова разболелась. Все нормально. Дома приму лекарство. Пошли отметимся на выходе. Я и так чувствую себя виноватой за то, что ты вышла в свой выходной. Давай убираться отсюда, пока ничего не случилось.
Она последовала за мной из женской раздевалки в холл. Я помахала рукой ночной смене, притормозив, когда доктор Розенберг жестом попросил его дождаться.
- Раз … он предложит тебе выйти за него, - прошептала Дэб, когда он направился в нашу сторону.
- Заткнись, - сквозь зубы процедила я.
- Два … скажет, что ему нравится твоя грудь в этой форме, только выразится более романтично и тому подобное.
- Я сейчас двину тебе между ног, - прошипела я, пока доктор приближался к нам.
- Три..., - начала Дэб.
- Смотри? – Повторил доктор Розенберг, быстро хлопая нереально длинными ресницами. Его брови сошлись, образуя две одинаковые морщинки между ними.
- Клостридии, - выпалила я. – Ей было интересно узнать, каким оказался результат анализа на наличие клостридий у последнего пациента.
- А. Я и без заключения могу сказать, что результат отрицательный.
- Странное интимное щебетание, - пробубнила Дэб.
- Простите? – Переспросил доктор Розенберг.
У меня вырвалось первое, что пришло в голову.
- Она сказала, настало время для гуляния. До ее машины. Она довезет меня до дома. Вам что-нибудь нужно, доктор, пока мы не ушли?
- Ах, точно. У вас же нет машины. Надеюсь, страховка действительна.
Дэб уже открыла рот, но я успела сильно пихнуть в ее бок локтем.
Она охнула и потерла место удара, хмуро поглядывая в мою сторону.
Доктор Розенберг, с любопытством наблюдавший за нашей безмолвной перепалкой, продолжил.
- Мне приходится ехать в два раза дольше из-за строительства на северной части шоссе I-95. Если вам в ту же сторону, лучше найти другой путь.
Дэб усмехнулась.
- Вы живете в Алапокас, верно, Док?
Он тепло улыбнулся.
- Верно, Хамата, - и смущенно опустил взгляд. – Не думал, что об этом всем известно.
- Ага … мы же медсестры, - ответила она. – Нам ехать на запад по шоссе I-76, квартиры дерьмовые, но зато нет пробок, так что вот так.
- Что ж, - весело заключил доктор Розенберг, - тогда хорошего вечера. Доброй ночи, Эйвери.
Я кивнула.
- Спокойной ночи, доктор. – Повернулась и приняла суровый вид, когда Дэб подхватила меня под руку. – Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу, ненавижу… - бубнила я всю дорогу по холлу.
- Он будет думать о тебе, когда сегодня вечером решит искупаться в ванной заполненной шампанским, так что ты не можешь злиться на меня слишком сильно, - посмеиваясь, произнесла она.
- Нет, не будет. Он будет думать о положенных мужу вещах, потому что женат, а ты настоящая задница, если плетешь интриги.
- Ничего я не плету. Просто дергаю за ниточки твоей судьбы, потому что это весело.
- Знаешь, мне всегда нравилась твоя честность, но она также повинна в том, что мне хочется схватить тебя за горло и сжимать до тех пор, пока твои глаза не вылезут из орбит. Совсем немного. Чуть-чуть.
Она сильнее стиснула мою руку.
- Оу. Обожаю наши разговоры.
Из-за угла вывернуло синее размытое пятно и едва не свалило меня на пол. Форма мгновенно впитала в себя горячую жидкость, которая пролилась на мою шею и предплечье. Я в шоке вытянула руки по сторонам.
- Вот, черт, - произнес Джош, держа в руках полупустой пенопластовый стакан кофе. – Пойду найду немного холодной воды. Обожглась?
- Да, невероятно горячий кофе обжег меня, Капитан Очевидность, - ответила я, чувствуя, как темная жидкость стекает по подбородку.
Задрав нос, он втянул в себя воздух, прежде чем его лицо исказилось в отвращении.
- Чем это воняет?
- Сейчас вернусь, - бросила Дэб, метнувшись по холлу через немаркированные двери. Я покачала головой, пытаясь не рассмеяться при мысли о ее «вонючках».
Джош, не обращая внимания на его собственную промокшую футболку и брюки-карго, начал оглядываться по сторонам, отчаянно пытаясь отыскать хоть что-нибудь, чтобы вытереть кофе с моей формы. Жжение потихоньку стихало – больничный кофе редко бывал настолько горячим, чтобы серьезно обжечь. Мужчина, недолго думая, решил воспользоваться руками, неуклюже касаясь пальцами моего живота, рук и груди. Это ощущалось более неловко, чем прикосновения Бобби Лоусона в десятом классе.
Я попыталась отстраниться, чтобы отделаться от неожиданного «осмотра».
- Все в порядке, правда, я…
- Этот кофе предназначался тебе… разумеется, не таким образом, - перебил меня Джош, не обращая внимание на мои попытки остановить его. Большим пальцем руки он бережно вытер мой подбородок, при этом глядя мне прямо в глаза. И разочарованно вздохнул.
- В-в смысле? Я… эм, - сглотнула я. – Хочешь сказать, это моя вина? – Спросила, стараясь при этом выглядеть непоколебимой, хотя сама была совершенно очарована. Доктор Розенберг имел на меня влияние, но он никогда не смотрел на меня так, как Джош в данный момент. В его взгляде сочетались благоговение, предвкушение и раскаяние. Находясь в такой близости к нему, становилось понятно, почему все медсестры таяли в его присутствии.
Он отступил на шаг.
– Кофе. – И протянул стаканчик. – Я видел тебя, когда приезжал раньше, так что решил угостить. Но не был уверен, когда заканчивается твоя смена, так что…
Один уголок моих губ пополз вверх.
– Это так не по «МакТрусиковски», Джош.
Он сморщил нос и немного наклонил голову в сторону, словно недоумевающий щенок.
– Что?
- Хм… заботливо. Я имела в виду, очень заботливо с твоей стороны, - я взяла практически пустой стаканчик из его руки. Остывшие капли кофе на внешней стороне пенопласта, намочили ладонь, сделавшей ее подобно моему внешнему виду. – Вообще-то, я уже ухожу.
