что там от меня ожидается роль «подай-принеси»: «А может чаю? А кофе вам с чем? А возьмите вот эти бутерброды. А давайте я вам заменю тарелку…» Ну блин! Нет. Просто нет. Пусть идут в ресторан, и там специально обученные люди их обслуживают.
И это вовсе не значило, что я не любила гостей. Любила. Но только в том случае, если это не левые чуваки, а очень близкие и важные люди, которые не будут, сложа лапки, ждать от тебя свежих котлет и пирога в духовке, а скорее сами привезут с собой пиво и пиццу. Моя команда ко мне не раз так заваливалась, когда я еще одна жила!
Моя команда…
Сердце неожиданно перехватило так больно, что я на мгновение замерла. Это было одно из тех решений, в правильности которых я не была уверена. Я понимала Сашу, который очень честно сказал мне перед свадьбой все свои «против»: во-первых, играть было опасно и он за меня волновался, во-вторых, субботняя игра, после которой надо было отоспаться, забирала у нас воскресенье, которое мы могли бы провести вместе. Ну а в-третьих, жена не последнего в городе бизнесмена не могла бегать с малолетками по грязным развалинам, это очень сильно испортило бы Сашин имидж. И я согласилась. Ушла сразу после финала, где мы взяли Кубок.
Прекрасно понимая, что подписываю этим смертный приговор своей команде — без меня они играть не будут. Так и вышло. Гест и Стася через полгода уехали в Питер, а Рыжая вроде тоже замуж вышла и бросила все эти игры. Понятно, что рано или поздно наша команда все равно бы развалилась, но еще год мы бы точно поиграли.
Надрали бы снова «Психам» задницы!
Я вдруг поняла, что улыбаюсь. Классное было время. Охуенное. Мне этого не хватало. Ужасно не хватало.
Глава 4. Есть что вспомнить — нечего детям рассказать
Нереальная
Часов в пять, когда закончилась основная текучка и я устроилась попить кофе, в дверь робко постучался курьер с веником пионовидных роз. Пышные, золотисто-кремовые, они были больше похожи на изысканные пирожные, чем на цветы.
На карточке было только одно слово «Люблю», без подписи, но тут как бы и угадывать не надо было — явно извинительный жест от мужа, призванный сгладить то, что мы утром посрались.
Маруся восторженно ахнула, а я с царственным кивком приняла букет и расписалась за получение. Я не могла сказать, что как-то особенно удивилась или поразилась, но настроение стало лучше. Хоть я и не относилась к большим любительницам цветов, но тут важны были не сами лютики, а внимание как таковое.
Это как с жертвоприношением: вряд ли богу действительно нужен мертвый козел, но ему приятно. Вот и мне тоже — приятно!
— Лер, это от мужа, да? — прыгала вокруг Маруся, пока я отыскивала вазу. — Обалдеть! Вот ты везучая все-таки! Такого мужика отхватила!
— Такого — это какого? — уточнила я, непроизвольно морщась. Бесило. Как будто я Сашу, блин, в лотерею выиграла. Или в «Поле чудес». Сектор «Муж» на барабане!
— Ну он у тебя внимательный, — вздохнула моя коллега, осторожно поглаживая бархатистые цветочные лепестки, — богатый, да еще и красавчик такой!
Мне очень захотелось ответить ей что-то резкое, но внезапно я зацепилась за последнее Марусино слово и подумала: черт, а ведь у меня и правда очень красивый муж. Не зря его постоянно лепили на обложку в «Деловом городе» — он всегда там смотрелся так, что слюнки текли. Сашу невозможно было представить в джинсах и толстовке, он был из тех мужиков, которые охренительны в костюмах. Темно-синий пиджак, белоснежная рубашка, в вороте которой видна крепкая загорелая шея, и стального цвета галстук, оттеняющий дымчатые глаза под густыми ровными бровями.
Породистый, уверенный, знающий себе цену мужик.
Мы познакомились, когда я еще работала в крупной строительной фирме начальником расчетно-сметного отдела. Фирма была частная, и Анатольичу было наплевать, как я выглядела — лишь бы работала хорошо, так что я тогда рассекала по офису в любимых драных джинсах, тяжелых мартинсах и свитерах на одно плечо. Мой отдел, в котором, кроме меня, было еще три мужика, меня ненавидел. Во-первых, я драла с них по три шкуры за косяки и жестко пресекала всякие левые мутки по поводу откатов. Во-вторых, я на спор перепила их всех на корпоративе. Ну и в-третьих, я имела наглость быть не замужем и не выглядела при этом несчастной.
Миша — дядька под сорокет с вечно недовольным ебалом и высокими залысинами — как-то попытался поставить меня на место и заявил на весь кабинет:
— Вот ты ядовитая баба, Лерка. Тебе бы мужика хорошего, сразу бы подобрела.
— Знаешь, Миш, — ласково улыбнулась я ему, — твой позитивный опыт с мужиком ещё не значит, что это универсальное средство. Если тебе помогло — просто порадуйся, а не советуй всем.
Он, кстати, не сразу меня понял, долго пытался догнать, почему все вокруг ржут. А потом вдруг сообразил, побагровел и заткнулся.
Ну и понятно, что любить меня он от этого сильнее не стал. Как и все остальные, впрочем.
Так вот Саша тогда строил у нашей конторы офисное здание, и я делала смету на его проект. А я, между прочим, была не только мерзким начальником, но и очень крутым инженером-сметчиком. Народ знал, что получить от меня подписанную смету все равно что получить путевку в жизнь. Дальше что угодно могло пойти не так, но в правильности моих расчетов можно было не сомневаться. И вот заглядывает он к нам такой в отдел. А время уже в районе семи, мужики мои давно слиняли к женам и диванам, одна я тут сижу красивая — работаю.
— Девушка, кто-то из начальников есть? — спросил он. А я подняла глаза от компа и охренела. Не то чтобы я мужиков красивых не видела, но этот был прям хорош. Не очень высокий, но крепкий, статный, уверенный. Скульптурно вылепленные черты лица, резкие скулы, серьезный взгляд и очень сексуальные губы. А у меня еще как назло давно никого не было, так что я его сразу глазами облизала — ну
