Затерев за собой наиболее выдающиеся следы фонтанирования, я, оставив нараспашку дверь, пошел на «допросную» палубу. Самочувствие отличное, настроение приподнятое — не служба, а малина. Попытавшемуся испортить настроение подсознанию я начал вслух заковыристо грозить всяческими карами, запутался в мудреных конструкциях, офигел сам от богатства своей фантазии, запнулся за что-то, чуть не выбил головой дверку на палубу, добавочно запнулся за комингс и вылетел наружу, чудом сохранив равновесие. Встретился взглядом с тремя парами офигелых глаз — и чуть не оглох от поросячьего визга обладателя самых больших глаз, принадлежащих некрупному морщинистому азиату, не лучшему экземпляру из свежеповязанных. Тут же припомнилось чьё-то: «Глаза его из дальневосточных превратились в ближневосточные — круглые и навыкате».
— А-а-а! Капитана-а-а! Всё скажу!!! Только этому не отдава-а-ай!
Пашка фыркал и кашлял одновременно, Серега закаменел лицом, раздув мышцы его до неприличных размеров. В его глазах буйствовал бешеный, как бы не конопляный, ржач. Я застыл в непонятках.
— В чем дело? Заткнись, китаеза ёбаная!
Всё ещё ничего не понимая, я оглядел себя. Ну вольная форма одежды, автомат на плече, ну пятна, ну запах — из-за чего паника? И почему азиат столь внятно на русском разговаривает?
Пашка повернулся и ушел, содрогаясь, к артустановке. Серега, поборовшись с окаменелостью лица, победил и, отведя меня в сторонку, счел возможным тихо, вполголоса, ответить.
— Это старпом местный. Ребята на промысел наладились, местных немцев пощипать. Начали удачно, да мы подвернулись не вовремя. Этого деятеля твой Харон в числе первых перевез, так что он видеть не видел, но слышал все этапы всех допросов. Я ему только разрекламировал тебя, как чемпиона округа по допросу третьей степени устрашения — он вилять начал, вот я и пофантазировал… И тут мат, вопли, фантазии насчет секса с применением плунжерных пар от ТНВД[8] — вот он и проникся. Пока ты не вылетел, он вкратце всё и рассказал.
— Тогда тебе и карты в руки. Я стою в сторонке, корчу рожи, матерюсь, а ты беседуй.
Пяти минут, нескольких моих бессвязных матерных конструкций и однократного ощупывания мной — для антуражу — потной китайской задницы хватило для уточнения реалий. И «Конфуций» прочел нам лекцию. Это, как мы и догадывались, ни хера не Земля. И где «это» находится — никто не знает и, похоже, не догадывается. Переселяют сюда «лишних людей» отовсюду, в смысле, из самых разных стран, и из России в том числе. Неофициально, конечно, но власти, скорее всего, догадываются. И назад дороги нет. Где присутствует Орден — это типа организация, затеявшая переселение — там законы орденские. Где этот Орден отсутствует — там и законов нет. Точнее, есть, но те, которые местные власти устанавливают. И, по его словам, «удачливое джентельменство» как раз вполне законное занятие. Ну в их местности.
Не сговариваясь, мы вновь отошли в сторонку, приглядывая за привалившимся к надстройке пенсионером.
— Серег, он пиздит, как Троцкий!
— Похоже, не во всем… И нам это на руку. Сходи, будь любезен, и приволоки второго старикана. Не перепутаешь — он самый раскрашенный.
Я вытянулся в струнку и гаркнув «ЕСТЬ» имитацией строевого шага отправился в сторону Пашки. Запала, правда, хватило шагов на пять, дальше перешел на рысь. Ответив неопределенным «разбираемся» на Пашкино «ну чо там», я начал, приседая возле каждого, переворачивать одного за другим трех наиболее перспективных кандидатов. О! Второй выиграл. Не развязывая, поволок его, прыгающего и пытающегося мычать что-то, к месту допроса.
Капитан оказался тоже разговаривающим на языке «северного соседа». И достаточно вменяемым — ему, в отличие от его заместителя, понадобился всего один удар прикладом в грудину, чтобы осознать нежелательность общения с сообщником на незнакомом победителям языке. Старпом оказался упорным — ему двух не хватило, всё пытался сквозь слезы сюсюкать что-то. Не заморачиваясь целостью лица, я руками и стволом автомата затолкал ему в рот «капитанский» кляп, толком не успевший стать невостребованным.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Серег, я этого отволоку пока?
И, дождавшись кивка, оттащил говорливого на «лежбище котиков» и вернулся к Сереге.
Глава 9
Владивосток, 5 июня 2014 г.
— Ну, голубки вы наши научно-технические, и что мы имеем?
В голосе Марии Анатольевны сквозило обреченное веселье какое-то. Двое «пострадавших-недосравших» со следами легких телесных повреждений были унылы. Недолгое молчание прервал тот, кто укорял приятеля в излишней торопливости.
— Ну вышло немного неудачно, зато…
Оказалось, у «девочки-ботанички» помимо академических знаний наличествуют и лингвистические. И с фантазией в области половых сношений всё в порядке.
— Немного???
Перечисление приключений лучше опустить. Пять минут ушло на радужные перспективы развития событий для всей группы, после чего Мария Анатольевна перешла к сценам казней и, прервавшись на полуслове, расплакалась. Потом, пробормотав «извините», вытерла глаза и вновь вперилась уже совершенно спокойным взглядом в двоих торопыг от науки. Так, наверное, пишбарышни-энкаведистки на окровавленного Тухачевского смотрели, стенографируя допросы…
— Один торец дока мы разнесли. Оборудование в хлам, но есть запасное. Хорошо, все материалы сохранялись не в аппаратной. Мысли по делу есть?
Втроем они вновь пересмотрели коротенькое видео: от момента возникновения арки до гибели видеокамеры…
— О! Смотрите! Назад и медленно!
На экране вертикаль «зеркала» выгибалась внутрь, к наблюдающим. Как давило что-то «оттуда».
— Мы с этим сталкивались ведь, правда?
— Похоже на попытку перемещения «оттуда», действительно. А почему?
Начальник обвела взглядом подчиненных.
— Не понимаете… Вы координаты выхода какие устанавливали? Разница «тогда» и сейчас? Ну! Соображайте!
Новая Земля, 20.04.28 г.
За десять минут мы получили ответы на наиболее накипевшие вопросы и, оттащив вдвоем капитана к экипажу, ввели не спускающего глаз с пиратов Пашку в курс дела. Известия его не шибко обрадовали.
— И чо делать будем?
«Порноклассика какая-то. Козел, капуста и волк нуждаются в переправе…»
— Родь, ты завести эту халабуду сможешь?
— Смогу, наверное, только разбираться дольше буду…
— Тогда подождите, я сейчас!
Договаривал Серега уже на бегу. Мы с Павлом и высказать догадок о причине бегства не успели, как Серега так же бегом вернулся.
— Обстановку смотрел. Немцы всё там же, до них — час ходу. Идея такова — добегаем до них, выясняем что-чего-почем, сдаем им узкопленочных на ответхранение…
— Всех? Может, моториста оставим? С испытательным сроком?
— Бля-я-я… Что б нам с «сундуком» сюда не провалиться-то… И с каплеями…
— Агаси! Вот бы они развернулись тут! Считай у каждого лично — персональный матрос для единоличного командования да ещё один запасной всегда под рукой! Вот нам житьё было бы с такими доминантами! Вялое такое, забитое, напрочь закомандованное до бунта на «Баунти» или участи Бена Ганна, что вероятнее!
Ржанули нервно на развитие Пашкиной версии. Серега, посерьезнев, продолжил:
— Теоретически эта пиратская бригантина — наш законный трофей. Дорогостоящий, кстати — своей промышленности тут нет, тащат с Земли, а всё оттуда — очень дорого. Поэтому давайте думать, шо делаем и как.
После недолгих дебатов выработали план: мы с Пашкой и мотористом ставим на ход трофей, Пашка, оставив меня, возвращается на наш сторожевик и мы идем к немцам. А там видно будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Только как нам моториста выявить?
Я вместо ответа сунул Сереге под нос свои неотмываемые клешни. Въелась техническая грязь в незаметно наросшие за время службы мозоли… Так в итоге и сделали — и угадали! Вдобавок китаёза напрочь не понимал русского, зато вроде понял мой вопрос на корявом английском. По крайней мере, радостно замычал, часто кивая, на моё вопросительное «мекэник». «Старт енджин?» и тыканье пальцем — опять кивки и мычание.
