- Я его видел только один раз, и то мельком. Шатен, лет тридцати... Ничего необычного.
- Послушай, Борис, ты бы не хотел разделить судьбу Папаянца? Дружить будем?
Гольдберг кисло улыбнулся.
- Значит так. Пару недель не показывайся в городе и лучше - уезжай подальше. И не в Москву! Ты ведь в Москву намылился?
Борис подтвердил обреченным кивком. Андрей хмыкнул. Абрек сообщил, что Гольдберг любит катать в столице. Имеет там жилье, кое-какие связи. Но если размах команды Зубра таков, то... лучше в деревню, в глушь, в Саратов...
- Так что я не советую тебе в Москву! Езжай в другом направлении. Поиграешь на Дальнем Востоке. Ты меня понял?! Ты хорошо меня понял?!
- Хорошо! Хорошо! - Борис, похоже, был счастлив, что легко отделался.
- Нет, ты меня плохо понял. Я же говорю: сегодня, сейчас! А когда вернешься, позвони мне. Договорились?
Борис улизнул криво и жалко улыбаясь, бочком-бочком, даже толком не закрыв дверь в машину. С выигрышем, Бориска!
- Да-а, хреновые дела с Зубром. - пробормотал Андрей, рассказав вернувшемуся Алексею переданную Гольдбергом информацию.
У особнячка Туаева Андрей был без двух минут двенадцать. Точность - вежливость королей. Он приготовил подкупающую дежурную улыбку для секретарши. Ему почему-то представлялось, что у Искандера встречать посетителей должна сногсшибательная секретарша.
Улыбка Андрею не пригодилась. В приемной сидели те же Киреев и Христенко. Они не стали задавать никаких вопросов, Киреев лениво махнул Андрею рукой. Так же молча Шальнев помахал им в ответ и пошел в кабинет к шефу.
Внутри... Волна от Туаева шла нехорошая. Он поубавил привычного добродушия, шрам чуть подергивался, казалось шеф подмигивает. Знаем мы эти подмигивания, подумал Андрей.
- Садись, Андрюша, гостем будешь! - равнодушно проговорил Искандер.
Он вытащил из ящика стола принесенное Андреем позавчера досье. Без церемоний Туаев стал стучать папкой по столу и шуметь:
- Что ты мне принес? Что притащил, дорогой? На хрена мне весь этот личный состав следователей и оперов сдался? Это они охотятся за моими людьми? Что ты молчишь, Андрюша?! Отвечай, дорогой!
Андрей досадливо повел плечами:
- Да не местный он... но ищем...
Он видел, что сейчас перед ним сидит нервный, издерганный и уставший человек.
Искандер раскрыл папку и потряс в воздухе исписанными листами с ксерокопиями фото:
- Андрюша, дорогой, я тебя сюда позвал, чтобы побеседовать о результатах. Ну, покажи пальцем, кто из них хочет у меня бизнес отнять? Нет, ты не молчи, дорогой, с твоим профессиональным опытом, ну, скажи мне, кто тут преступник?
Шальнев ежесекундно смотрел в глаза Искандеру, и отвести взгляд было равнозначно признанию: проиграл, виноват, терзайте.
- А Кассир не знает Зубра в лицо? - наконец проговорил Андрей.
- А-а, дорогой, - Туаев махнул рукой и опустил веки. Шрам перестал дергаться. Значит, он успокаивался. - для Кассира Зубр это голос по телефону. Понимаешь, Андрюша, Кассир это винтик в механизме. Ему звонят, диктуют номер счета, туда поступают деньги. Или адрес, куда должен поступить товар. Все. Тем более они на Кассира вышли только пару недель назад. Жадные люди пошли, Андрюша... везде хотят урвать.
Когда Шальнев вышел от Искандера, в приемной уже маялся Кассир, поминутно вытирая лоб платком. Не успел Андрей закрыть дверь в кабинет шефа, как туда уже рванулся Кассир. Уходя, Андрей услышал крики, доносившиеся из кабинета Искандера - Артура шеф принимал на порядок жестче.
Артур приехал улаживать финансовые дела. А дальше, в ближайшие дни он рассчитывал попросту исчезнуть из страны вместе с семьей. Разумеется, предварительно уехав из Сочи и превратив хотя бы средств в наличность, которые, в свою очередь, Валеев тут же собирался перевести за рубеж в надежный банк. У него существовали свои отработанные каналы, о которых кроме Артура, не знала ни одна живая душа. И для обналичивания средств, и для перевода денег. В общем, по всем его расчетам, стоило сматываться.
Более того, Артур точно знал, как и что сделать, чтобы его не стали искать. Копии документов, денежных переводов. Совсем немного, но они были, и это должно было стать гарантией его безопасности.
В его расчетах было только одно слабое место. Семья. Жена Надежда и дочь Мария.
Отдав документы о переводах денег помощнику Искандера и получив неожиданно суровую взбучку от шефа за проблемы с получением товара зарубежными клиентами, Валеев, не чуя под собой ног, кубарем скатился по ступеням и бросился за угол. Как хорошо, что завтра он с семьей уезжает в Грецию. С Искандера станется.
Добежав по лужам до стоянки такси, Валеев назвал адрес и машина рванулась с места. 'Хвоста' как будто не было.
Отъехав уже на порядочное расстояние, Артур на всякий случай позвонил домой. Жене с дочерью он строго-настрого приказал сидеть дома. Толстыми пальцами он с трудом попадал по кнопкам.
Он ждал. Мерно верещали гудки. Никто не брал трубку. Артур еще раз позвонил, надеясь, что с первой попытки просто не туда попал. Он ждал долго. Снова набрал. безрезультатно.
Артур сидел в машине, тупо глядя на мобильный. Не хотел верить в то, что могло произойти; в то, что уже, похоже, произошло.
Такси ехало сквозь сильный дождь в сторону моря. Валеев высадился из машины, даже не заезжая во двор своего дома. Пробежал вдоль стены и нырнул в арку. Ни возле арки, ни во дворе чужих машин не было. Хотя это ровным счетом ничего не значило: враги могли оставить машину где-нибудь неподалеку.
Он юркнул в подъезд, и несмотря на свой раздавшийся в последние годы живот буквально взлетел на свой третий этаж и остановился на последних ступенях лестницы, не выходя из-за надежного прикрытия мусоропровода. На площадке не было ничего подозрительного. Он прислушался. За дверью было тихо. Артур сделал пару глубоких вдохов-выдохов и открыл ключом свою квартиру.
В квартире никого не было.
- Надежда! - Артур заглянул в спальню. - Мария! Маша! - он заглянул в детскую.
В комнатах не было видно следов потасовки. Однако на полу валялись книги, сброшенные с покосившейся книжной полки. Зеркало было разбито.
Валеев прошел на кухню, уже понимая, что там тоже никого нет.
Стул валялся на боку. Мягко верещал голосом диктора невыключенный телевизор. Скатерть наполовину была сорвана, один из кухонных ящиков выдернут почти полностью.
- Все, - прошептал Артур.
Он закрыл входную дверь и вернулся в гостиную. И только тогда увидел стоящий ровно посреди пустого журнального столика телефон. Который конечно же, зазвонил.
- Але, Hадя? - ошалело выпалил в трубку Валеев.
- Ну что, гондон, засветился? - раздался неприятный, хриплый голос. - всех московских мусоров с собой привез? Шутка, привет от Зубра!
- Мои у вас? - тихо спросил Артур.
В ответ раздался смех.
- Слушай ты, бычара, скажи мне! Мои у вас? - Валеев сорвался на фальцет.
- У, как раздухарился! Значит так: жить хочешь - двери на замок и сиди тихо как мышь.
- Так в чем дело? - не понял бандита Артур.
- Все. - на том конце провода его не хотели слушать.
- Я привез... В Москве согласны, ты понимаешь, в Москве согласны! Ты сопляк, я тебя съем! Я тебя разорву, ты понял!?
- Подойди сюда, - обратился к кому-то голос в трубке. - говори! Говори!
- Папа, папа, миленький, мне больно! Сделай что дядя говорит! - Валеев услышал голос дочери.
- Позови... позови мне этого... - закричал в трубку Артур.
- Казну будешь сдавать мне. Лично. Не смей обращаться к мусорам или к Искандеру - твоих сразу замочим.
- Но это невозможно! - воскликнул Артур.
В трубке раздались гудки.
Держа в руках чемодан, Валеев медленно опустился на диван.
Глава 7
На теннисном корте с изумительным покрытием из гравия играло двое - Туаев, в фирменной 'найковской' экипировке и девушка лет двадцати шести-двадцати восьми, с глубокими карими глазами, черными, собранными в тугой узел волосами. Необыкновенная стройность виднелась во всей ее спортивной фигуре в белых шортах и майке.
И после очередного точного удара, за которым не смог угнаться пятидесятилетний мужчина, Искандер пошел прямо к ней, к этим губительным карим глазам. Он зашагал напрямую к сетке, при равнодушном одобрении несколько размякших от жары, но по-прежнему внимательных Киреева и Христенко. Плевал он на них! Искандер шагал прямо к ней, к ее глазам, и она уже не могла отвернуться от его приближения. Туаев подошел к ней вплотную и сказал ей:
- Поздравляю, Леночка, отличный удар.
Она выжидательно посмотрела на охранников, но те смолчали, и она улыбнулась:
- Спасибо.
- Кто учил?
- Кафельников.
- Женя!?
Она улыбнулась и пожала плечами:
- Да, старый папин друг. Ведь что он, что обычный тренер из спортшколы - разница только в цене за урок.
- Ха-ха, понятно, - Туаев подошел к столику под брезентовым тентом.
