Никогда еще Сашка не говорил с дядей Васей так грубо и невольно смутился от своих слов, но вспомнил, как спокойно, обстоятельно тот подсчитывал рубли и копейки за апельсины-мандарины, которые носил ему и матери в больницу, за рыбок, погибших тогда, когда Сашка сам чуть я погиб, — и посмотрел ему прямо в глаза.
— Берите, чего ж вы?
Дядя Вася побледнел, но деньги взял. Старательно расправил каждую бумажку, пересчитал, послюнявив пальцы, — даже удивился Сашка, как ловко он управляется одной рукой! — аккуратно отложил три рубля «налога» в верхний карманчик, остальные сунул во внутренний. Достал книжечку, огрызок карандаша, черкнул: «25 р.».
— Это хорошо, что ты про долги помнишь, — медленно сказал он, чувствуя, как глухая злость подкатывает к горлу. — А все-таки, может, намекнешь, как с неонами справился?
— Чего ж тут намекать? — притворно удивился Сашка. — в книге все написано, у вас она есть. Вы книгу почитайте да прямо по ней все и делайте.
— Темнишь ты, парень. — Дядя Вася покачал головой. — Читал я книгу, не раз читал, все по ней делал тютелька в тютельку. Ничего не получается.
Несколько минут они шли молча. Потом дядя Вася не выдержал.
— Зря ты, Сашок, со мной в прятки играешь, ни к чему это ни тебе, ни мне. Вспомни-ка лучше, как мы дружно все эти годы жили. Душа в душу… Выручал я тебя, и Ксению Александровну выручал не раз. Вспомни, я ж тебя за первыми меченосцами когда-то научил ухаживать. Сроду от тебя у меня никаких тайн-секретов не было. Ты, брат, гордиться должен, что я, учитель твой, к тебе в ученики набиваюсь.
— Нечем мне гордиться, дядя Вася, — спокойно бросил Сашка. — Я на вас за ту «науку» два года отышачил, сполна за все заплатил. А вы за моими аквариумами всего-ничего посмотрели — сорок рублей загнули. Так что незачем мне брать вас в ученики. Мне еще работать и работать, пока я с вами рассчитаюсь. Что ж я вас на свою голову учить буду?
— А я не задарма, не задарма. Ты мне за науку платил, и я тебе заплачу. С дорогой душой… Слово только скажи, так вот и порешим: долой твой долг! Думаешь, дядя Вася крохобор какой! Ошибаешься, братишка, очень даже крепко ошибаешься! Да я для тебя…
— Ничего мне, дядя Вася, от вас не надо, — решительно перебил его Сашка. — Вы — человек добрый, я знаю… А только, правда, у меня неоны случайно вывелись. Я точно все по книге делал, и они — вывелись… — И Сашка улыбнулся.
Дядя Вася понял, что разговорами его не проймешь и насупился.
— А ты не смейся, — резко сказал он. — Я тебе дело говорю. Ты не дурак, понимаешь, что на золотую жилу напал. Но ее ж не только найти, ее ж еще разработать надо. Тебе есть смысл со мной объединиться: под одной крышей живем… Вместе выводить будем, вместе продавать…
— И выручку — пополам, — подхватил Сашка.
— Правильно, пополам. И долг с тебя долой. Могу расписку даже дать, по всем правилам.
Они уже подошли к самому дому. Сашка остановился.
— Хитрый вы, дядя Вася, но и я — не дурак, — решительно отрезал он. — Ну зачем, спрашивается, мне с вами выручку половинить, если я и сам могу ее взять? У меня ведь тоже от вас секретов не было, пока вы меня в клещи не зажали. Я вам, знаете, чего? — сорока двух копеек никогда не забуду. Очень уж вы точно все вывели… Так что почитайте лучше книжечку, там написано, как неоновых рыбок разводить. А я эту «жилу» как-нибудь без вас раскопаю-разработаю, — передразнил он дядю Васю и взялся за калитку. — «Дружба дружбой, а табачок врозь», — это ж ваши слова… Пойду еще десяток рыбок возьму. Пожалуй, успею продать, а?
Дядя Вася прищурился и с ненавистью посмотрел на Сашку.
— Пожалуй, успеешь. Ну что ж, вообще-то ты прав, конечно. Раз пофартило тебе, что стал ты истинным королей зубами за свою монопольку держись. Но только смотри, чтоб не лопнула она, а то как потом запоешь-запляшешь?
— Как смогу, так и спою, — ответил Сашка и первым шагнул на крыльцо.
…Весть о том, что Сашка Король вывел неонов, уже каким-то неизвестным образом облетела город, и на рынке с терпением ждали любители-аквариумисты, не успевшие купить рыбок утром.
Первым возле Сашки оказался Сергей Ермолаевич.
— Слыхал, поздравляю, — закричал он и от избытка чувств дернул язычок молнии на Сашкиной куртке. — Ну-ка, дай парочку.
— Подставляйте баночку, — улыбнулся Сашка. — Самых лучших вам поймаю.
Сергей Ермолаевич подставил баночку, Сашка плеснул нее воды и осторожно выловил двух рыбок побольше. Кожар закрыл баночку, поставил во внутренний карман пиджака и полез за деньгами.
— Сколько с меня?
— Ладно уж, — смутился Сашка, — берите так, по старой дружбе, чего там…
— Зачем же, — пожал плечами Сергей Ермолаевич. — Если б ты всем так раздавал, а то… Ты их почем продаешь? По два рубля? Ну, и с меня, как со всех, бери, не люблю я в должниках ходить.
Сашка не глядя сунул деньги в карман, а потом, поколебавшись мгновение, неожиданно для самого себя предложил:
— Хотите, научу вас неонов разводить? Только дайте слово, что больше никому не расскажете.
— Нет, Саша, это мне не подходит, — покачал головой Кожар. — Не могу я дать тебе такого слова. Потому что, если б сам я умел неонов разводить, давно бы всех научил. Хочешь, давай всех учить, нет — попробую своим умом до этой тайны дойти. А ты зря ее хранишь.
— Это почему же зря? — насупился Сашка, задетый словами Кожара. — Нет, всех учить — это уж извините. У меня сейчас неонов по два рубля за штуку из рук рвут, а научи всех — они дешевле гуппешек станут.
— Вот и хорошо! — воскликнул Сергей Ермолаевич. — Так и должны настоящие любители поступать. Сам научился — товарищей научи…
— Так это — любители… — У Сашки над губой вздрогнул шрам.
Кожар покачал головой.
— Эх ты, — негромко сказал он и сердито запыхтел давно погасшей трубкой. — Знаешь, на кого ты сейчас похож?
— На кого? — растерялся Сашка.
— На буржуйчика. Сумел что-то сделать, лопнешь, «секретом» своим ни с кем не поделишься. Тоже мне рыбий монополист выискался…
— Ну и монополист! — разозлился Сашка. — А вам завидно, да?
— Чему уж тут завидовать? — вздохнул Кожар. — Тому, что ты свой талант на рубли размениваешь? Смотри, не продешеви…
— А это не ваша забота, — грубо отрезал Сашка, жалея что ввязался в разговор. — Я не нянька и никого учить не обязан. И нечего меня всякими словами обзывать: буржуйчик, монополист…
— На работу тебе надо, Саша, идти, — с горечью сказа Сергей Ермолаевич. — Совсем у тебя здесь, на рынке, мозги набекрень свернутся. Хочешь, к нам на завод устрою?
— Нужен мне ваш завод, — скривился Сашка. — Как-нибудь и без него проживу.
— Не проживешь! — Кожар сердито стукнул палкой. — А если и проживешь, дважды мне тогда тебя жалко. Собаке под хвост такая жизнь.
— Ну и пусть, — упрямо отрезал Сашка.
Кожар разжег трубку, несколько раз глубоко затянул и достал из кармана баночку.
— Возьми назад, — насупившись, сказал он. — Не буду я больше ничего у тебя покупать.
— Вот напугали! — через силу засмеялся Сашка. — А ну, кому неоны?! — Он повыше поднял баночку. — Вам? Четыре рубля. Все в порядке. Получайте, «профессор», назад ваши денежки и будьте здоровы.
Сергей Ермолаевич молча взял деньги и выбрался из толпы. Вновь, как когда-то, что-то шершавое царапнуло у сердца хотя давно уже не было под ним того проклятого осколочка, и он прислонился к стене павильона. Минутку постоял, а потом медленно пошел домой, прижимая к груди руку.
А Сашка вылавливал из банки неонов, аккуратно пересаживал их в баночки, запихивал в карман деньги, но смутно, невесело было у него на душе. С дядей Васей поссорился, с Сергеем Ермолаевичем разругался, мать в больнице — один… Правда, Ленка Казакова, Анны Михайловны дочка, еще есть, но она тоже последнее время дуется, а чего, кто ее знает…
Сашка прикусил губу. Что с того, что вокруг так и бурлят люди, — разберут рыбок и разойдутся. И останется он тем же, кем и был, — нулем без палочки. А ведь он и вправду король аквариумистов, не зря же и дядя Вася, и Кожар сказали, что у него к рыбкам талант…
Да, трудно быть королем…
Глава вторая
Кто мутит воду?Совсем иначе, чем Сашка Королев, увлекся аквариумными рыбками Юрка Бариканов.
Первый в жизни аквариум Юрке подарил в день рождения папин брат дядя Гриша. Аквариум был полностью оборудован: залит водой, засажен водорослями, в нем плавал с десяток рыбок. Покупал его дядя Гриша для себя, но рыбки ему быстро надоели — слишком уж много требовали внимания, — и однажды, багровый от натуги, он втащил стеклянный ящик в комнату к Юрке.
— Вот, племяш, пользуйся, — сказал он, смахивая широкой, как лопата, ладонью с пиджака капельки воды. — Сам разводить собирался, ну, а поскольку стукнуло тебе полных тринадцать, — дарю! Красотища, а! К тому ж еще, говорят, нервную систему хорошо успокаивает. Впрочем, — засмеялся дядя Гриша, — это тебе ни к чему… Значит, прямо говори: нравится?
