Ты прав: то, что происходит здесь, не принадлежит этому миру. Оно в этом мире, но не принадлежит этому миру. Мы стараемся привнести другой мир – тайно привнести его в этот мир.
Ошо, волшебным ключиком ты открыл для меня выход за пределы дуальности, но одно дело – услышать, а другое – пережить. Вчера ночью случилось чудо. Я люблю азартные игры, и переступить порог казино для меня то же самое, что для других людей быть укушенными змеей в язык и в то же время оставаться в сознании. Вчера ночью мне удалось остаться свидетельствующим впервые после многих попыток; я потерял деньги, но победа неотождествленности не может быть куплена ни за какие деньги в мире. Ошо, я так счастлив.
Я тоже счастлив.
Неважно, где случается осознанность; важно, что она случается. Если это происходит в казино, тогда казино становится храмом, священным местом. У большинства людей это не случается даже в храмах, в синагогах, в церквях. Для них эти места не святые, потому что они не испытали там ничего священного.
Место не считается, действие не считается. Считается то, можешь ли ты это сделать, абсолютно не отождествляясь. Пусть это происходит в различных ситуациях – и твое существо будет все больше и больше расцветать.
Ошо, странная история произошла со мной однажды, когда я была маленькой девочкой, возможно, лет одиннадцати или двенадцати. Это произошло на каникулах; я была в ванной комнате и посмотрела в зеркало, чтобы выяснить, опрятно ли я выгляжу. Потом я внезапно обнаружила, что стою на полпути между своим телом и зеркалом, наблюдая, как я сама смотрю на свое отражение.
Это развеселило меня – видеть сразу три «я», и я подумала, что это, наверное, фокус, которому можно научиться. Потом я попыталась показать это своей подруге и попробовала сама проделать это еще раз – но безуспешно. Оглядываясь назад, не могу сказать, что это было свидетельствование; это было ощущение, будто моя сущность вышла из физической формы. Важно ли понять, что случилось с той маленькой девочкой?
Это случается со многими детьми, но вследствие того, что окружающая атмосфера не способствует осознанности, такие переживания не одобряют родители, школа, друзья, учителя. И если ты расскажешь, что случилось с тобой, люди будут смеяться, и ты сама начнешь думать, что что-то пошло не так, что это было неправильно.
Например, все дети во всем мире любят кружиться. И все родители будут останавливать их и говорить: «Ты упадешь». Это правда, есть вероятность, что они могут упасть. Но это падение не причинит особого вреда.
Но почему детям нравится кружиться? Пока кружится тело, маленькие дети могут видеть, как оно кружится. Они больше не отождествляют себя с ним – и это такое новое переживание.
Они отождествлены со всем – отождествлены с ходьбой, отождествлены с едой, отождествлены со всем; что бы они ни делали, как правило, они отождествлены. Кружение – это такое переживание, когда чем быстрее тело движется, кружится, тем меньше возможность оставаться отождествленным.
Скоро они отстают; тело кружится, но их существо не может кружиться. В какой-то момент оно останавливается и начинает наблюдать, как кружится собственное тело. Иногда оно может выйти за пределы тела. Если кружащийся ребенок не останавливается, а продолжает двигаться – кружиться и вращаться на месте, – тогда его сущность может выйти и понаблюдать за ним.
Нужно одобрять и поддерживать такие действия и спрашивать ребенка: «Что ты чувствуешь?» – и говорить: «Это переживание – одно из самых значительных в жизни, поэтому не забудь его. Даже если ты упадешь, ничего не случится; в этом нет ничего, что могло бы навредить. Но то, что ты приобретешь, бесценно». Но их останавливают и в этом, и во многом другом.
У меня было свое детское переживание… Была в моем городе полноводная река – никто даже не пытался переплыть ее в половодье. Она становилась огромной. В обычное время это была маленькая речка, но в сезон дождей ее ширина была, по меньшей мере, с милю. Течение было очень сильным – невозможно было устоять. И было очень глубоко, так что в любом случае там нельзя было стоять.
Я любил это время. Я ждал сезона дождей, потому что это всегда помогало… Наступал момент, когда я чувствовал, что умираю, потому что устал, но еще не вижу противоположного берега, а волны высокие и течение сильное… И не было пути назад, потому что другой берег был так же далеко. Наверное, я находился посередине: было одинаково, что в одну сторону, что в другую. Я был вконец уставшим, и вода тянула меня ко дну с такой силой, что наступал момент, когда я осознавал: «Нет возможности жить дальше». И в этот момент я вдруг видел себя над водой и свое тело в воде. Когда это случилось впервые, это было очень пугающее переживание. Я подумал, что, должно быть, умер. Я слышал, что в момент смерти душа выходит из тела: «Если я вышел из тела, то я мертв». Но я видел, что тело все еще пыталось достичь противоположного берега, поэтому я следовал за телом.
Так впервые я осознал связь между своим существом и телом. Они связаны прямо под пупком – на два дюйма ниже пупка – чем-то похожим на серебряную веревку, серебряную нить. Это не материя, но она сияет как серебро. Каждый раз, когда я достигал противоположного берега, мое существо возвращалось в тело. Первый раз было страшно; потом это стало восхитительным развлечением.
Когда я рассказал родителям, они ответили: «Когда-нибудь ты погибнешь в этой реке. Это знак. Не входи в реку в половодье».
Но я сказал: «Мне это так нравится… Свобода, никакой силы притяжения, и твое собственное тело в отдалении».
Потом я поступил в университет, и один раз это случилось там. Я рассказывал об этом. За университетским городком находился холм с тремя деревьями. Я любил эти три дерева, потому что в общежитии невозможно было находиться в тишине. Поэтому я забирался на дерево. Посередине дерева было очень удобно сидеть – так были расположены ветки, – и я часами сидел там в тишине.
Однажды – я не знаю, что случилось, но когда я открыл глаза, то увидел свое тело лежащим на земле. Это было то же переживание, которое я испытывал много раз в реке, поэтому страха не было.
Но в реке это происходило автоматически: когда тело достигало берега, мое существо возвращалось в него. Я не представлял, как войти в тело; это всегда происходило само собой. Я был в смятении. Я не имел понятия. Я видел нить, соединяющую меня с телом, но как войти в тело, откуда войти? Никто не учил меня технике возвращения. Я просто ждал. Больше ничего не оставалось.
Мимо проходила женщина, которая приносила молоко в общежитие, и увидела мое тело. Она пришла в замешательство. Она прикоснулась к моей голове, чтобы посмотреть, жив я или нет, и в тот момент, когда она прикоснулась, я вошел в тело с такой быстротой, что до сих пор не могу понять, как это происходит.
Но одно стало понятно: если вне тела мужское существо, женское прикосновение поможет ему вернуться в тело. И наоборот: если женское тело вне ее существа, то мужское прикосновение – в особенности ко лбу, где находится «третий глаз»… Она случайно прикоснулась к моему лбу, чтобы понять, жив я или мертв, чтобы понять, что случилось. Она и не предполагала, что я сижу на дереве и вижу все, что она делает. Когда я открыл глаза, она была потрясена.
Она спросила: «Что ты здесь делаешь?»
Я сказал: «Это я хотел вас спросить, почему вы трогаете мою голову».
Она ответила: «Я думала, что произошел несчастный случай. Мне показалось, что ты умер».
Я сказал: «Я почти умер, и я благодарен вам, что вы мне помогли. Благодаря вашему прикосновению я снова вошел в тело».
Она спросила: «Ты хочешь сказать, что сидел на дереве?»
Она была так напугана. Она приносила мне молоко. После этого она перестала заходить в мой домик. Она просто сказала: «Я не хочу встречаться с этим человеком. Он опасен. Я не знаю, что он делал, но он делал что-то опасное».
Мне пришлось как-то остановить ее и сказать: «Не беспокойтесь. Я ничего не делал. Я просто медитировал, и мое тело упало. Вы помогли мне, и я вам благодарен. Больше никто не приносит такое хорошее молоко, как вы, поэтому вы не можете перестать делать это. Если вы все-таки перестанете, я буду сидеть на дереве, там, где вы будете ходить туда и обратно, – запомните это! И мое тело будет лежать внизу, а я буду сидеть на дереве».
Она сказала: «Больше не делай этого. Я буду приносить тебе молоко – настоящее молоко, не разбавленное водой, – но больше такого не делай, хотя бы когда я буду проходить мимо; холм уединенный… там никого не бывает, а мне приходится там ходить, чтобы попасть к себе в деревню». Деревня была как раз за холмом.
И я ответил: «Помните: если вы не будете приходить и приносить молоко, я буду там же проделывать этот трюк. Я могу даже прийти к вам в деревню; я могу это сделать прямо перед вашим домом».
Она сказала: «Я бедная женщина. Не доставляй мне неприятностей».
