– Лани, – позвал он и, обняв за талию одной рукой, другой – поднял мой подбородок и накрыл мои губы своими.
Я так и проснулась с чувством блаженства, счастья, восхищения и с глупой улыбкой на лице. А когда открыла глаза от звонка будильника, то поняла, что забыла, как он выглядит.
Горько вздохнула и посмотрела на время: полшестого утра. М-да, из-за того, что сейчас готовлю я, вставать придется рано – ведь господа поднимаются в восемь, и к девяти завтрак уже должен быть готов.
Слава Богу, после того, как я превратилась в кошку, внешность больше не менялась.
Ванная комната вполне приличная: простая, но удобная и уютная; умывальник, душевая кабинка и туалет.
Сегодня в рань пришлось выехать на рынок и купить себе два сменных платья для работы и несколько комплектов белья. Это отняло немало времени, так как найти что-то подходящее для служанки оказалось не так легко. Но в любом случае придется подшивать одежду под свой размер.
Я не знаю, что мне готовить. А ведь еще нужно прибраться во всем доме и почистить лошадей. Да, теперь мне остается только вспоминать те дни, когда я просыпалась как миледи в девять утра.
Спустилась на кухню и открыла книгу с рецептами. Так, завтраки. Хм, можно сделать блинчики со сметаной и вишней. Проверила в погребе, все ли ингредиенты в наличии, и нашла еще и орехи. Помню, что Софи нам еще с орехами блинчики делала.
К девяти успела, накрыла стол и позвонила в колокольчик, оповещая о том, что завтрак готов. А после поднялась на верхний этаж и, открыв дверь крайней комнаты, решилась приняться за уборку. Это оказалась гостевая спальня. Пусть здесь никто не живет, но все же влажную уборку делать нужно, чтобы пыль не скапливалась. Услышала шаги по коридору и лестнице – господа идут в трапезную.
Отмыв две комнаты, спустилась вниз, чтобы прибрать после завтрака – как раз все куда-то ушли, и я могла спокойно заниматься своей работой.
Затем вернулась на второй этаж продолжить уборку и открыла следующие покои. Это уже была спальня одного из господ. Не очень большая комната в серо-синих тонах. Довольно чисто, вещи все аккуратно сложены – работы для меня здесь немного. Я уже почти закончила, когда в комнату вошли. Повернувшись, увидела Лумана.
– Добрый день, господин Фиольц, – улыбаясь, сказала я и сделала книксен.
– Добрый.
– Я уже почти закончила и ухожу, – отчиталась мужчине.
– Хорошо, – он сел в кресло и внимательно стал следить за моими действиями. Мне это не понравилось, но ему ничего не сказала. – Ты действительно жила в лесу? – поинтересовался Луман.
– На окраине леса, – уточнила я.
– И кто занимался твоим воспитанием?
– Отец, – ответила, стараясь не показывать своего раздражения.
– Один? Мужчина растил младенца? Охотник? На кого он тебя оставлял? – не успокаивался господин Фиольц.
– Не знаю, может, кто и был, но отец не рассказывал.
– Это он тебя научил писать и читать? – голубые глаза продолжали изучающе смотреть на меня.
– Ты мне что, допрос решил устроить? – не сдержалась я. – Послушай, я просто выполняю свою работу, никого не трогая, оставь меня в покое!
Он улыбнулся, а мне стало нехорошо.
– Я чувствую, с тобой не все чисто, и добьюсь правды.
Я скептически на него посмотрела.
– Что ж, дерзай, только знай, что нет никакой правды.
Да, Лана, ты умеешь врать… Ну, и даже если он добъется правды, то она совершенно его не касается.
Почувствовала тепло на руке, посмотрела на браслет и, поспешно сказав:
– Все, мне пора, – вышла.
А куда спрятаться?
Спустилась вниз и выскочила в сад. И кем сейчас я стану?
– Лана, – услышала голос Доната.
О, только не это! Неужели я стала собой?
Повернувшись, увидела подошедшего Доната.
– Что вы тут делаете? – рассеяно спросил он.
– Я просто решила зайти и извиниться за пощечину, – мило хлопая ресницами, ответила я. Услышав об извинении, Донат напрочь забыл о том, как именно я тут оказалась.
– Ну, что вы, я понимаю, как неточно прозвучало мое предложение, – улыбаясь, ответил он.
– Что ж, если мы все решили, то, пожалуй, я пойду, – ответила я и повернулась, чтобы уйти. Но меня обогнали и предложили:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Может чаю?
– Нет, простите, у меня мало времени.
Я почувствовала, как теплеет браслет, и, не дождавшись ответа, метнулась в дом. Поскорее забежала в погреб, пока Донат не вошел.
Через щель увидела, как он вбежал в кухню, удивленно озираясь, и вышла из погреба.
– Ола, – растерянно позвал Донат.
– Добрый день, господин Тиолан, – улыбнулась я.
– Ты не видела девушку, которая только что вошла сюда.
– Девушку? – так же растерянно переспросила я. – Нет, господин, тут никого не было.
– Не может быть, – нахмурил он брови и шепотом добавил: – Неужели у меня уже галлюцинации?
«О, да-а, конечно, галлюцинации», – посмеялась я про себя.
Убрав дом, а он оказался не таким уж и маленьким, я облегченно выдохнула.
Вскоре я смогла договориться с прислугой из дома тетушки Натали. Одна из служанок должна будет перешить мне купленные платья, так как я поняла, что вышивать может и умею, но точно не шить. Подобраться к дому подруги, было тяжело, пришлось выждать момент, когда хозяйка покинет дом. И конечно за работу нужно будет еще оплатить, но за это я не беспокоилась, Натали позаботиться о данном вопросе.
После обеда я зашла в конюшню. На меня уставились три лошади. Красивые, породистые. Хм, откуда у простых солдат такие? Это очень редкая порода. Когда училась в академии, нам говорили, что такую породу содержат, в основном, в Заходящем Солнце, и то, позволить себе могут только очень богатые люди.
Осматривая животных, я убедилась, что это именно та редкая порода, с особенным однородным окрасом, отличается только нос и хвост. Красивые лошади, очень умные и гордые по характеру, далеко не всех к себе подпускают.
Все время, пока я рассматривала их, они бдительно не спускали с меня глаз. Один белый с коричневым хвостом и носом. Второй черный с золотым носом и хвостом, а третий коричневый со светлым носом и хвостом. Я подошла к одному из них и протянула ладонь.
– Не бойтесь, – мягко сказала я, конь обнюхал мою ладонь и фыркнул, а я посмеялась. – Сейчас принесу вам угощение, – пообещала я и поспешила на кухню.
Помню, что как раз этой породе нельзя давать сахар, они потом будут мучаться животами, поэтому взяла три яблока.
Вернувшись, протянула одно коричневому коню. Тот, понюхав, взял, радостно фыркая. Подошла к следующему, черному. Тот сначала посмотрел на соседа, который радостно чавкал, потом на яблоко и аккуратно взял угощение. Третий же отвернулся, когда протянула ему яблоко.
Подошла ближе.
– Не бойся, – дотронулась я до него. Конь покосился на меня, – я не принесу вам вреда, я очень люблю животных.
Он фыркнул и как бы нехотя все-таки стащил с ладони фрукт, а я улыбнулась.
– Надо же, – услышала я голос Эмита, – даже Север доверился.
– Удивительно, – добавил Донат, – он у нас самый настороженный. И вообще, они вправду не доверчивы.
– А откуда у вас такая порода? – поинтересовалась я.
– Ты знаешь, к какой породе они относятся? – вошел Луман. Черт, лучше бы молчала!
– Ну, много разных лошадей видела, а эти выглядят не так как все, – попыталась соскользнуть с темы.
– И где же ты видела так много лошадей? – Луман никак не отставал.
Я нахмурилась.
– На кудыкиной горе! Может, хватит задавать мне глупые вопросы? Мой отец был охотником, и к нему часто приезжали другие охотники, я видела их лошадей. И на городском рынке видела. Думаю, для простых солдат такие кони слишком дорого.
– И вправду, Луман, – вмешался Донат, – оставь ее.
– Ладно, – ответил тот, улыбаясь, – нам пора.
– Ола, – позвал меня Эмит, – можно тебя на минутку.
Мы отошли в сторону, и он сказал:
– Знаю, ты первый раз прислуживаешь, поэтому хочу предупредить, чтобы впредь ты была осторожнее. Сейчас он твой хозяин, а ты вспылила на него.
