К сожалению, очень скоро из разговоров с военным министром И. Т. Беляеву стало ясно, что, прежде чем приступить к созданию «Русского Очага» в Парагвае, русским придется в очередной раз повоевать.
Дело в том, что в конце 20-х — начале 30-х годов группа топографов и землемеров во главе с И. Т. Беляевым провела обследование района Чако, имевшего важное стратегическое значение и, как считалось, богатого нефтью. С 1924 по 1932 год Иван Тимофеевич и ряд его русских помощников совершили тринадцать экспедиций в Чако. Совершенно неизведанные земли были полностью изучены. При этом, благодаря исключительной коммуникабельности русского генерала, местные индейцы, до этого очень настороженно и даже враждебно относившиеся к белым пришельцам, стали верными союзниками официального Асунсьона. У них Иван Тимофеевич получил индейское имя Алебук («Сильная рука») и был выбран касиком (главой) клана Тигров. Короче говоря, он стал для индейцев не просто своим, но почти богом. Один из парагвайских офицеров даже написал по этому поводу:
«Если генерал Беляев когда-нибудь вздумает опубликовать свои воспоминания, люди узнают, какими трудностями, жертвами и страданиями была оплачена попытка обжить Чако и превратить индейцев, обитающих в пустыне, в наших лучших друзей и союзников в войне против боливийских захватчиков».
Так уж получилось, но результаты работы группы И. Т. Беляева пригодились Парагваю достаточно скоро. 15 июня 1932 года боливийские войска внезапно атаковали парагвайскую армию. Так начался самый кровопролитный военный конфликт XX века в Латинской Америке — Чакская война, то есть боливийско-парагвайская война за спорный район Чако, превратившаяся, по сути, в войну за территориальную целостность и независимость Парагвая.
* * *
О Чакской войне и об участии в ней русских людей более подробно будет рассказано ниже. В целом же можно сказать, что обращение И. Т. Беляева с призывом перебраться в Парагвай нашло достаточно широкий отклик. Парагвай предстал перед откликнувшимися страной, ведущей справедливую войну, а вести военные действия эти русские еще не разучились.
Один из парагвайских историков потом написал:
«Истосковавшиеся по запаху пороха русские военные романтики приняли предложение и поставили на службу своей новой родине все свои знания и богатый военный опыт».
Генерал И. Т. Беляев лично участвовал во многих сражениях этой войны и дослужился до чина начальника Генерального штаба вооруженных сил Парагвая. Очень помогли в ходе боевых действий подробные карты И. Т. Беляева, а также то, что местные индейцы с готовностью помогали парагвайской армии, служили проводниками, снабжали ее провиантом.
* * *
После войны, закончившейся в 1935 году, слово «русский» зазвучало в Парагвае совсем по-иному. В городах появились улицы с нетипичными для испанского языка названиями, фамилии павших русских людей появились и на мемориальных плитах в Пантеоне Героев, многие русские были отмечены высшими воинскими наградами Парагвая, появился русский храм Пресвятой Богородицы и городское кладбище «Святое поле».
На этом, однако, вклад русских в историю Парагвая не закончился. Вслед за исследованием И. Т. Беляевым района Чако Бореаль русские землемеры обошли всю территорию республики и составили ее подробнейшие топографические карты. Русские эмигранты и их ученики изучили энергоресурсы Парагвая и создали основу системы энергоснабжения всей страны. Русские инженеры спроектировали современную сеть парагвайских шоссейных дорог. Масса оборонных объектов была построена или реконструирована по проектам русских военных инженеров. В Министерстве общественных работ, особенно в его дорожно-строительном отделе, долгие годы рабочим языком был русский. При прямом участии русских был создан физико-математический факультет Асунсьонского университета, а первым его деканом стал профессор С. П. Бобровский. Наконец, благодаря русским в Асунсьоне была основана первая школа классического танца, и в Парагвае появился балет. На протяжении многих лет русские «парагвайцы» занимали высокие посты в правительственной администрации, некоторые работали заместителями и советниками министров, начальниками крупных департаментов, возглавляли государственные институты.
Еще в 1933 году, то есть в самый разгар войны, И. Т. Беляев получил от Министерства иностранных дел все необходимые полномочия для содействия массовой русской иммиграции в Парагвай. Вскоре Иван Тимофеевич при активном содействии парагвайского консула Хуана Лапьерра основал в Париже Комитет по содействию массовой русской иммиграции в Парагвай, который возглавил донской атаман Африкан Петрович Богаевский. В 1934 году И. Т. Беляев представил сенату и палате депутатов парагвайского парламента проект закона о правах и привилегиях русских иммигрантов. Проект предусматривал свободу вероисповедания, возможность создания национальных школ, сохранение казачьих обычаев и традиций, в том числе общины. Вновь прибывающие освобождались от уплаты пошлин на ввоз имущества на десять лет.
К сожалению, в 1936 году в Парагвае произошел государственный переворот, в результате которого правительство президента Элихио Айялы, благожелательно относившегося к И. Т. Беляеву и его идее «Русского очага», было свергнуто. Однако самый чувствительный удар по планам создания «Русского очага» в Парагвае, по мнению самого Ивана Тимофеевича, нанесли раздоры в самой эмигрантской среде — как в парижской, так и в парагвайской. Планы переселения большого числа русских белоэмигрантов из Европы в Парагвай входили в резкое противоречие с интересами верхушки русской эмиграции, не желавшей терять свое главенствующее положение.
В 1934 году, после смерти атамана А. П. Богаевского, фактически прекратилось действие Комитета по содействию массовой русской эмиграции в Парагвай, а перевод всего дела на чисто коммерческую основу окончательно подорвал и без того скромные финансовые возможности эмигрантов.
В русской колонии в Парагвае дела также складывались не лучшим образом. Постоянное отсутствие в Асунсьоне самого И. Т. Беляева, мягко говоря, не способствовало укреплению «Русского очага». Идеологические оппоненты Ивана Тимофеевича из числа русских переселенцев в Парагвае через голову генерала вступили в контакт с эмигрантскими кругами в Париже, представляя дело И. Т. Беляева как «подрыв тех мощных организаций, которым суждено с помощью Германии разгромить большевистскую Россию». В то же время сам И. Т. Беляев и его сторонники никогда не воспринимали гитлеровскую Германию в качестве «спасительницы России».
* * *
В 1939 году началась Вторая мировая война. Вплоть до 1942 года Парагвай (в котором проживало немало этнических немцев, в том числе симпатизирующих нацизму) и его президент генерал Ихинио Мориньиго Мартинес вели двойную игру, поддерживая отношения и с теми, и с другими. И хотя официальный Асунсьон, в конце концов, был вынужден объявить войну Германии и Японии (в феврале 1945 года), парагвайское правительство не только сопереживало Третьему рейху, но и всю войну оказывало ему помощь сырьем и продовольствием, а после войны предоставило убежище многим нацистским преступникам.
Большинство же русских эмигрантов, несмотря на то что из-за коммунистического режима они были вынуждены покинуть родину, поддержали справедливую войну Советского Союза против фашистов и участвовали в движении солидарности с СССР. В таких условиях «Русскому очагу» существовать было все сложнее.
В 1949 году ряды русской колонии в Парагвае пополнились за счет эмигрантов из Китая, где в результате затяжной Гражданской войны победу одержали коммунистические силы. Казалось бы, русская община должна была бы обрести «второе дыхание», однако события внутренней жизни Парагвая сломали все ее планы.
В 1954 году в Парагвае в результате военного переворота на тридцать четыре года установилась диктатура Альфредо Стресснера, сына немецкого колониста и индеанки, свергшего президента Федерико Чавеса и правившего страной до 1989 года. Во время Чакской войны этот человек служил под началом И. Т. Беляева и навсегда вынес убеждение, что русские офицеры — люди чести. До сих пор ходят рассказы о том, как будущий диктатор любил захаживать к русским офицерам, чтобы пропустить с ними рюмку-другую рома. Надо отдать ему должное, по сравнению с другими латиноамериканскими диктаторами самый молодой на то время генерал в Латинской Америке слыл «либеральным каудильо»[14].
Альфредо Стресснер осуществлял репрессивную внутреннюю политику, но привел при этом страну к впечатляющим экономическим успехам. Проблема заключалась в том, что в годы холодной войны все русское зачастую ассоциировалось с коммунизмом и автоматически становилось враждебным. Для русской диаспоры в Парагвае наступили нелегкие времена.
