В основном именно на эти темы он и собирался поговорить с командирами кораблей на военном совете. Кроме них были приглашены полковник Антонова, полковник Бережной и другие командиры частей, личный состав и техника которых перевозились на «Колхиде», «Смольном» и «Перекопе». Надо было принимать какое-то решение — куда идти, что делать, как и с кем воевать.
Первую кровь туркам они уже пустили, но было это все сумбурно, суматошно и как-то бестолково, больше смахивало на пьяную драку, а не на правильное сражение. И только «антикварность» противника спасла соединение от потерь. В дальнейшем все операции должны проходить более-менее в соответствии с разработанными планами, а не так, как сейчас.
Контр-адмирал догадывался, что их «приземление» из будущего рядом с турецким флотом было одним из испытаний «экспериментаторов». Попались бы они ему в руки! А раз это невозможно — за все будут отвечать турки, ну и англичане, конечно, за компанию.
День Д, 5 июня 1877 года, Эгейское море, 60 миль южнее острова Лемнос, адмиральский салон тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов».
Контр-адмирал Ларионов прохаживался перед собравшимися в адмиральском салоне офицерами. Тишина стояла такая, что был слышен тихий шум принудительной вентиляции.
— Товарищи офицеры, не буду вдаваться в подробности эксперимента, невольными участниками которого мы оказались, — начал он. — В общих чертах вы и так все знаете, ибо Голос был слышен всем. Своего рода система общего оповещения, куда более эффективная, чем те, что установлены на наших кораблях.
Теперь о военно-политической обстановке. В окружающем нас мире месяц с небольшим назад началась Русско-турецкая война. Та самая, в которой была Плевна, Шипка и так и не взятый из-за страха перед Британией Константинополь. Мы тоже только что слегка отметились в этой войне. Как нам удалось выяснить, скорее всего, на нас вылез Средиземноморский флот Турции…
— Товарищ контр-адмирал, — поднял руку командир эсминца «Быстрый» капитан 1-го ранга Иванов, — разрешите поправку?
Ларионов кивнул.
— Виктор Сергеевич, у меня такое ощущение, что это не турецкий флот «вылез» на нас, а нас вытолкнули ему навстречу. Оттого все и произошло так скоротечно и сумбурно.
— Возможно, возможно, Михаил Владимирович, — ответил контр-адмирал, — но это отнюдь не отменяет того факта, что в Средиземном море у турок флота уже нет.
— Зато есть у англичан, товарищ контр-адмирал, — из группы сотрудников разведки, стоящих в задних рядах, вышел пожилой мужчина с коротко подстриженной седой бородой. Рукава его рубашки защитного цвета были закатаны до локтя, открывая сильные мускулистые руки. — Корреспондент ИТАР-ТАСС Александр Тамбовцев, или же, если вам будет угодно, капитан Тамбовцев ПГУ КГБ СССР.
Журналист обвел взглядом собравшихся офицеров.
— Видите ли, товарищи, военная история России — это мое хобби, можно сказать, вторая специальность. Потому-то любезная полковник Нина Викторовна Антонова и пригласила меня на военный совет, ибо никто из присутствующих здесь офицеров разведки не готовился к прошлым войнам. И если операции и сражения времен Великой Отечественной войны еще как-то разбираются в военных училищах и академиях, то более ранние войны отданы на откуп историкам. Ну, а информация, хранящаяся в моем ноутбуке, была бы бесценна как для русских, так и для турецких штабистов.
Итак, идет война за освобождение Болгарии, и не только ее, от османского ига. Обстановка на 5 июня 1877 года. На европейском ТВД линия соприкосновения русских и турецких войск все еще проходит по Дунаю. На русской стороне в самом разгаре подготовка к переправе, которая должна произойти через три недели в окрестностях Зимницы. Это прямо в центре русско-турецкого фронта. Еще через неделю падет Никополь. Если мне не изменяет память, Осман-паша с двадцатитысячной армией все еще находится в крепости Видин — это на стыке болгарской, румынской и австрийской границ.
После переправы русских войск через Дунай он успеет со своей армией форсированным маршем дойти до Плевны. И из-за этого война затянется на лишних полгода.
На Кавказском театре военных действий обе армии уже начали активные действия. Турки взбунтовали горцев, а русская армия, перейдя границу, начала продвижение к Карсу. Кстати, именно сегодня турками взята в осаду крепость Баязет. Да-да, та самая, о которой писал Валентин Саввич Пикуль.
На Черном море господствует турецкий флот, основные его базы — Батум-Кале и Варна. Господствует настолько, что турки всю войну не прерывали регулярные грузопассажирские перевозки по Черному морю. Вот и вся военно-политическая обстановка.
Кроме того, у России в Европе практически нет союзников; Франция, после поражения в франко-прусской войне и Парижской коммуны, обессилена и боится каждого шороха. Все остальные страны нейтральны — в лучшем случае. А в худшем, мечтают при поражении России в этой войне ударить ей в спину. Особо в этом деле надо отметить Великобританию и Австро-Венгрию. Вероятность их вступления в войну на стороне Турции достаточно реальна. Союзники же России, сербы и румыны, еще те проститутки, и постоянно смотрят — откуда дует ветер. Вот, вкратце, и вся политинформация.
— Понятно, товарищ Тамбовцев, спасибо! Коротко и ясно, — контр-адмирал побарабанил пальцами по своему столу, — но напомните нам, пожалуйста, внутриполитическую обстановку в России на данный момент.
— Она такова. На российском троне сидит император Александр II. Его ближайший помощник — канцлер Горчаков. Оба уже стары, оба придерживаются весьма либеральных взглядов в стиле Путин-лайт. Наследник престола — великий князь Александр Александрович, будущий император Александр III, тот самый, который сказал: «У России только два союзника — армия и флот». Он придерживается прямо противоположных внутриполитических взглядов, чем его отец, и в либеральной и советской историографии закреплен как оголтелый реакционер.
— Ну что же, Путин-лайт — это все же лучше, чем Ельцин-хард, — сострил адмирал, разрядив обстановку. — А если серьезно, то присягу я не нарушал и нарушать не собираюсь. Другие мнения есть?
Собравшиеся ответили молчанием.
— Отлично! Следовательно, присягнув России, я должен за нее воевать, а значит, объявляю соединение находящимся в состоянии войны с Оттоманской империей. А начнем мы с создания операционной базы, — контр-адмирал подошел к карте.
— Практически у нас под носом расположен остров Лемнос, как пробка затыкающий вход в Дарданеллы. Остров населен в большинстве своем православными греками, в настоящее время с большой симпатией относящимися к Российской империи. На борту «Колхиды» имеется оборудование, а на «Смольном» и «Перекопе» — персонал, предназначенный для расширения нашей базы в Тартусе. Что вы скажете, товарищ Тамбовцев, нет ли у вас информации о том, что собой представляет турецкий гарнизон на этом острове?
— Товарищ контр-адмирал, точной информации нет, но известно, что все турецкие регулярные войска были отправлены на фронт, а охранять порядок в тылу, особенно в христианских областях, были оставлены банды башибузуков. Войска эти — напрочь отморозки, недаром слово «башибузук» в переводе с турецкого означает «неисправная голова». То есть, говоря современным языком, «безбашенные». Набирали их в семидесятые годы девятнадцатого века из местного отребья и эмигрировавших в Турцию северокавказских абреков. Что это за публика, те, кто побывал в горячих точках на Северном Кавказе, может себе представить. Так что занятие Лемноса может выглядеть как своего рода продолжение контртеррористической операции.
И еще одно: воевать с Турцией на стороне России во исполнение присяги — дело совершенно святое. Но мы приносили присягу России, а не государю императору Александру II, поэтому идти в прямое подчинение к тамошним деятелям я бы считал недальновидным. А вот вступить с царем в переговоры, уже контролируя определенную территорию, было бы весьма полезно.
Кстати, при царице Екатерине II в этих краях существовала целая российская губерния. Да-да, ни много ни мало! На островах Эгейского моря, отвоеванных у турок, базировалась в течение нескольких лет эскадра адмирала Спиридова. Столицей островной губернии был остров Парос. Здесь русские корабли чинились, получали провизию и боеприпасы, команды их отдыхали перед выходом в поход. Дарданеллы были практически наглухо заблокированы, и турки ничего с этим не могли поделать.
В этой островной российской губернии были организованы русские школы для греческих ребятишек, которые позднее, получив звания офицеров российской армии и флота, отличились в следующей русско-турецкой войне. Все это назло своей матери похерил Павел I.
Почему бы не повторить опыт предков? Взять, к примеру, предложенный вами остров Лемнос. Остров большой, площадь четыреста восемьдесят квадратных километров. На острове есть удобные бухты для стоянки кораблей, население в основном греческое, то есть, как вы правильно заметили, — сочувствующее русским.
