и очень неприятную в данном случае работу – спрятав эмоции где-то в глубине души. Зная, что кроме них эту работу никто не сделает.
Накидав на дно ямы слой лапника, они очень аккуратно и, на что Лариса обратила особое внимание, как-то подчеркнуто вежливо положили на лапник тела. Ящик у них сделать не получилось, но они, вбив в землю рядом с телами небольшие колышки, положили на них связанное тонкими прутьями из жердин некое подобие крышки. Сверху навалили еще лапника и, взглянув на привалившуюся к дереву и явно уставшую Леру, взялись за лопаты и быстро засыпали могилу. Ну да, засыпать ее рыхлой землей все же было проще, чем рыть яму в слежавшейся глине, тут сила и опыт особо и не нужны.
Когда они закончили и эту часть печальной работы, подошедший Владимир Михайлович воткнул в выросший в лесу холмик грубо сколоченный крест, на перекладине которого деревянными шпильками была приколочена небольшая дощечка с именами тех, кого укрыла земля. Так вот что он делал, сидя на эстакаде: линзой эти имена на дощечке выжигал!
Владимир Михайлович вздохнул, рукавом вытер пот со лба:
– Ты уж извини, Алихан Ибрагимович, что над тобой крест поставлен, не знаю я просто, что у вас в таких случаях принято… но всяко бог один на всех. Так что уж не обижайся…
Почему-то именно эти слова вытащили Ларису из какого-то странного оцепенения и она, оглядев стоящих вокруг могилы людей, скомандовала:
– Ну, этих проводили. Лера, ты как? Нам еще и тех сегодня похоронить нужно, так что идем уже.
И, пока они шли сто с небольшим метров по эстакаде, Лариса снова и снова прокручивала в голове события сегодняшнего дня…
Часа через три после того, как Лариса вернулась к автобусу, все перебрались в «места временного пребывания», и санки оказались очень к месту: женщины отправлялись в длительную поездку, где места и времени для стирки не предусматривалось, так что сумки у каждой оказались довольно немаленькими и тяжёлыми. А кроме личных вещей с собой они принесли из автобуса и нетяжелые, но довольно объёмные пледы и подушечки, положенные каждому из пассажиров, напитки из холодильника, продукты из минибара. Ещё – «груз» из «Тигра»: ящик с карабинами и три ящика с патронами. И если карабины были ещё подъёмными, то каждый ящик с патронами тянул на тридцать килограмм. Оружие Лариса решила в машине не оставлять, так как в доме у Михалыча обнаружилась неплохо оборудованная «оружейная комната».
Однако разместить больше полусотни «гостей» в двух домах, изначально вообще-то рассчитанных на проживание одной семьи, было не очень просто. Десяток женщин Михалыч поместил в деревянной баньке, которую он сам называл «банно-прачечным комбинатом»: там, кроме довольно просторного предбанника и «моечного отделения» обнаружился довольно большой чердак с тремя мягкими лежанками (Михалыч сказал, что это сын их там поставил чтобы пьяных приятелей на ночь оставлять). Спать там, конечно, большинству «поселенок» предстояло на лавках – но это было все же лучше, чем на голом полу.
От идеи «временно поселиться в доме Савельевых» пришлось отказаться: мало того, что часть стен просто отсутствовала, так еще и отопления там не оказалось – газовый котел «пропал» вместе с исчезнувшими стенами. Вдобавок одна из плит перекрытия почти что рухнула (не до конца, упершись в появившуюся вместо стены землю), так что в доме вообще находиться было опасно. Тем не менее забравшиеся через пролом внутрь дома мальчишки вытащили через окна немало пригодных для спанья вещей. Через окна потому, что дверь была заперта, а ключа от нее, понятное дело, ни у кого не было.
Однако русский человек всегда найдет способ преодолеть «мелкие неприятности». Марина вспомнила, как в детстве ее семья праздновала Новый год – когда в гости приходили многочисленные братья и сестры ее родителей и в двухкомнатной малогабаритной квартире как-то устраивалось больше трех десятков человек, ну а в двух все-таки больших домах (и одном маленьком, если баньку считать) разместить шесть десятков – да хоть бы и на полу – оказалось совсем несложно. В особенности учитывая, что в половине этих комнат пол был застелен толстыми пушистыми коврами…
Как мимоходом заметила Алёна, услышав рассуждения Марины о том, что бы придумать на обед набежавшей толпе, «профессионалы отличаются от любителей тем, что стараются предвидеть худшее»: в небольшом морозильнике автобуса лежали сто порций обедов, которые требовалось лишь разморозить в микроволновке. Правда, учитывая направленность компании, обеды эти были сугубо «китайские»: половину составляли чао-мэйн, половину – паровой рис, и к ним свинина в кисло-сладком или цыплята в остром соусе. Но Марина предложила мороженые продукты перетащить в стоящий у нее пустой морозильник, а путешественникам просто сварить макарон, которых в магазине было довольно много: ведь разогревать по одной полсотни замороженных порций было сильно дольше, да и включать микроволновку Михалыч вроде как запретил. Ну а Ксюша эти макароны посоветовала сдобрить тушенкой. «Зеленой тушенкой», уточнила она: еще летом хозяйка магазина (вероятно, клюнув на дешевизну) закупила этих трехсотграммовых банок два ящика, однако народ их брал разве что собакам в кашу добавить. Но раз другой еды нет, то почему бы и в макароны ее не добавить? Мяса там, конечно, меньше чем жира, но ведь и добавить можно немного, только чтобы макароны не показались несъедобными…
Еще не закончив с размещением путешественников, Лариса огласила список самых важных дел на сегодня. Короткий, из одного пункта: похоронить погибших. Свой, но тоже один, пункт программы добавил и Михалыч: сообщив, что дров для его электростанции хватит хорошо если на день-полтора, он отправил с дюжину женщин в лес собирать эти дрова. И Лариса не смогла не отметить, что старик выбрал для этой работенки самых «потерянных», что ли, женщин…
Пока Лариса, Вероника Юрьевна, которая была «прикрепленным» к школе педиатром, Даша (школьная медсестра) и Лера, которая была учительницей истории «с большим опытом археологических раскопок» и сама вызвалась в качестве землекопа, готовили последний приют водителям грузовиков, Леночка решила более тщательно осмотреть пассажиров «Солариса» – и результаты её несколько удивили. Но начинающему эксперту-криминалисту всерьез удивляться не положено, так что возможность удивляться она предоставила «начальству»:
– Ну все, можно закапывать, – Леночка, хотя и имела довольно бледный вид, старалась держаться бодрячком, в особенности в глазах по-настоящему бледного Володи, сидящего на валяющемся полусгнившем дереве и явно изо всех сил пытающимся сохранить внутри себя остатки обеда. – Девчонка – скорее всего просто плечевая, у нее нашлась квитанция из хостела об оплате за неделю и карточка Ощадбанка, обе на имя некой
